Божественный лик Византии - [241]
А император св. Никифор I Фока (963—969), строгий аскет и любитель монашества, был вынужден вступить в брак с Феодорой – вдовой императора Романа II (959—963), поскольку, как убеждали его духовные наставники, царю неприлично быть одному[1347]. Хотя, конечно, эти слова легли на подготовленную почву – царь был влюблен во вдову еще ранее. Тем не менее для византийцев, обожавших внешние формы и глубоко чтившие традиции, были крайне необходимы правильные объяснения грядущих поступков.
Когда император Юстин II (565—574) объявил своим преемником Тиверия (574—582), константинопольцы посчитали, что царь без августы есть нечто несообразное. А поэтому немедленно потребовали представить им новую царицу. «Хотим видеть, хотим видеть августу римлян!» – ревели ипподромные партии. Как следствие, император Тиверий тут же приказал венчать на царство свою супругу Анастасию[1348].
Когда императоры оставались вдовцами, политическая элита и сами патриархи обычно настаивали на их новой женитьбе. Царь занимался мужчинами, а царица выступала представителем всех женщин Римской империи. Соответственно этому были организованы и дворцовые церемонии, где императрицам отводилась немалая роль.
В день Святой Пасхи, когда император принимал в храме Святой Софии высших сановников, императрица в этом же храме, на хорах, встречала их жен. В праздник Брумалий, который отмечался в ноябре, царица одаривала подарками придворных дам и приглашала их к себе в большие парадные залы. Подобно василевсу, василисса давала аудиенции, обеды, награждала отличившихся дам и вела светские беседы.
До нас дошло описание одного дипломатического приема, участницей которого стала святая равноапостольная княгиня Ольга (память 24 июля). 9 сентября 955 г. в ее честь был дан торжественный прием у императора Константина VII Порфирородного. Княгиню приняли с соблюдением всех правил церемониала: провели по многочисленным залам Большого дворца и ввели в великий триклиний Мангавры, где стояло чудо света – трон Соломона. Святую Ольгу принял вначале император, а затем и царица Елена – особая честь, которой удостаивался далеко не каждый иностранец.
В этот же день был дан роскошный обед, на котором княгиня сидела за одним столом с царской четой, а вокруг пели певчие и давались сценические представления. В другом зале дворца были накрыты столы для княжеской свиты, в которой насчитывалось 88 мужчин – бояре, купцы, военные люди, и 35 женщин. 18 октября 955 г. был дан еще один обед, и на этот раз святая княгиня восседала рядом с императором, а царица – за отдельным столом со всей императорской семьей. Нет сомнений, что пышность и великолепие царского дворца и в целом Константинополя произвели неотразимое впечатление на наших предков; особенно поразили святыни и храм Святой Софии. Русская княгиня приняла Святое Крещение, и ее восприемником стал сам император Константин VII Порфирородный[1349].
На Вербное воскресенье императрица в обязательном порядке вместе с царственным мужем принимала высших сановников, а в обычные дни находилась близ него на ипподроме на празднествах и в Большом дворце при официальных мероприятиях. Более того, нередко императрицы появлялись перед своими подданными вовсе без императора, а во время отсутствия супруга даже возглавляли торжественный вход в храм Святой Софии по воскресным дням[1350].
II
Разумеется, пышные церемонии и красочные выходы, портретные изображения императорской четы, которым воздавали те же формы поклонения, что и самим царям, не могли не отразиться на реальной роли царицы в управлении Римским государством и Церковью. Византийские императрицы не страдали комплексом неполноценности, и если уж им приходилось заниматься государственными делами, то делали это не хуже многих мужчин.
В 408 г. Восточная империя оказалась в управлении двух малолетних детей императора Аркадия – св. Пульхерии и св. Феодосия II. Пока младший брат подрастал, св. Пульхерия, совсем еще девушка, начала управлять державой. В церковной политике она продолжила курс своего деда св.Феодосия Великого: царевна активно преследовала еретиков и обеспечивала преференции православной партии. В 415 г. вышло два ее указа против монтанистов и евномиан с запрещением их собраний под угрозой уголовного преследования. В 416 г. ею был издан указ о язычниках, которым отныне запрещалось поступать на государственную службу и замещать должности правителей провинций. В 418 г. государственная служба закрылась и для иудеев, представители которых подлежали увольнению из армии[1351].
Все летописцы единогласно утверждают, что в государственных делах св. Феодора, супруга св. Юстиниана Великого, была первым соработником императора и пользовалась авторитетом едва ли не большим, чем он сам. Императрица являлась прекрасным организатором, и ее двор стал фактически «интеллектуальным ведомством» Римской империи. Святая Феодора знала все или почти все, что происходило в государстве, и в то же время нет уверенности в том, что все свои тайны она делила с мужем. Царица сама говорила, что император ничего не решает без совета с ней, и св. Юстиниан Великий на самом деле часто писал, что принял решение, посоветовавшись «с нашей преосвященнейшей и благочестивейшей супругой, которую Бог нам даровал»
