Божественная комедия - [15]

Ты любил меня?

Неверная терминология.

Ты считаешь это слово термином?

Нет ни греха, ни благодати, Катрин. Все это выдумки западных моралистов. Спишь ты с Карлом или со мной, не имеет никакого значения. Важно то, что мир вращается вокруг тебя. Ты и есть круговой лазер. И еще… Знаешь… Если Бог существует, то он – женщина… А мы лишь хотим Ему понравиться…

НЕТ ДОСТУПА

Расти…

Попробуй не бояться…

Я спала с тем лионским физиком… Да, спала… Но я ведь хотела знать о тебе, хоть что-то… Я спала с Карлом, потому что он мог найти «Смычок» Снукера… У меня всегда была цель… Итальянский профессор менял мое гражданство, поэт-авангардист кормил в трудные времена… Получается, что если я – Бог, то очень жестокий…

Законы любви не отменяют законов термодинамики.

Но что мне делать с тем, что я узнала?

Понять. И не судить себя.

А кто может меня судить?

Ну уж точно не те, кто спал с тобой.

Как это понять?

Коснувшийся Бога – отмечен. Он подарил себя Богу. Он излился в Бога. Нет другого ключа, я ошибался, Катрин. И поправь сенсоры, вот так… Я тоже из тех, кто старается добиться того, что не существует… Да, я размешал пространство-время, но на всех витках Бог один… И пора признаться, что жил я только для того, чтобы тебе понравиться. И все скоты мира мычали у твоих ног ради этого. Ты – центр мира. Поиск закончен.

Но я-то никого не нашла!

Так только кажется, Катрин.

Но тебя убили! Ты мертв! Разве не так?

Не надо плакать, это не функционально.

А что функционально, черт побери?

Ментальная матрица.

Объясни! Я не понимаю!

В нашем мозгу существует центр наслаждения, значит, к нему можно подключить некие сенсоры. Меня нет, но я есть. Я возникаю, ты чувствуешь. Ты даже получаешь оргазм. Со мной. Или с Карлом. Или с прокурором. Это неважно. В раю мы все равно любимы. Ты – любовница Карла, но спишь со мной, а одновременно умираешь с каким-нибудь современником Кеплера. Теперь это возможно. Никто не отменял основного инстинкта, но никто уже не ущемит прав и желаний другого человека. Ты можешь спать с Карлом, а зачать от меня. В постели мораль и раньше не работала, а теперь ее просто нет. По крайней мере, в «Парадизе».

А остальной мир?

Всего лишь вопрос времени.

Но откуда такая тоска, Расти? В истинной любви не должно быть тоски.

Да потому, что это все еще не истинная любовь, Катрин, это все еще только перебор вариантов. Но ты найдешь. Я знаю. Однажды ты увидишь, что любить можно без боли, без сосущей сердце тоски. Ну да, тебя трахали портовые грузчики, но ты просто хотела есть. При чем тут любовь? Тебя трахали издатели, но ты просто хотела денег. При чем тут любовь, правда? Тебя трахали поэты, физики, наркодельцы, дипломаты, зачем перечислять? Никакой любви. Они просто хотели тебе понравиться. Карл расшатывал психику людей, чтобы тебе понравиться. Я осмысливал ментальную матрицу. «Стог» Клода Моне, круговой лазер, авангардистские стихи, черная борода прокурора – все это явления одного порядка. Все хотят замкнуть тебя в своей культуре, но их искусственная мораль страшней саркомной тоски. Катрин… Послушай… Однажды ты проснешься и вдруг поймешь, что тоска ушла. И печаль кончилась. И нет эпох, нет границ. Нет зависти и сословий. Кровь, деньги, – это тоже не играет. Девчонка может обнять обожаемого учителя, а насильнику нет смысла заламывать руки жертве, потому что она его обожает. Никто не отравит тебя зловонным дыханием, запахом пота, горячечной испариной. Я смахнул пыль с любви. Мир открыт. А если тебе страшно, то падай в обморок, мы оттащим тебя на кушетку и бросим там помирать.

Расти, это так ужасно.

Я не думаю. Нет, я так не думаю.

Неужели нет больше ничего, что разделяет нас?

Мысль нельзя экранировать, скорость ее распространения не знает границ. Мысль может существовать сама по себе, вне своего первоначального источника, она образует паттерны, проявляющие все необыкновенные свойства живого. Доходит до тебя? Впервые между человеком и объектом его любви ничто не стоит. И нет больше несчастий, порожденных тем, что мы так долго считали моралью».

ФАЙЛ ОБОРВАН

«…и тут приходит папа Софоклес.

Он ест депрессивных. Он издалека чувствует запах уныния.

С юрских эпох у него сохранились особые мозговые центры, которых у других живых существ нет. Он обволакивает жертву особенной нежностью, он расслабляет, он освобождает от метаний, боли и ужаса. Бум-бум! Он продает грибы и ягоды. У него грибы в локоть, а ягода чудесная. Ночью он сторожит ядерный могильник, а днем работает системным администратором синагоги. «Как так? Бум-бум! – и из ничего сразу возникает все?» Тебе нужен Снукер? Это тот тип, что рисует голых баб и сам плачет по пьяни? Все художники любят шлюх. Если хочешь найти Снукера, ищи его у шлюх. Только там. А Мертвая голова? Папа Софоклес подмигнул. Вот классное имя для настоящей шлюхи. Не то что уши нетопыря, правда? Рука папы Софоклеса как бы невзначай прижимается к сливочному бедру мадам Катрин. Ну да, проблема выбора ценностей. Правда, никто еще не доказал, что мы выбираем? С главными ценностями мы каким-то образом живем».

НЕТ ДОСТУПА

Родецкий!

Зови меня Снукер.

Ты что, правда любишь бильярд?