Босая в зеркале. Помилуйте посмертно! - [17]
— Ты почему, взрослая дева, танцуешь по крыше собственного дома?! По головам священных бурханов!!! Я выпорю тебя крапивою! — грозила мать.
На востоке неподалеку лил дождь, на сухом западе догорал небывалый закат. Небо горело, пылало, пело медными, золотистыми цветами. Да, красота превыше священных бурханов, красоту не растоптать.
— В последний раз прыгаю с крыши! — пронзительный холодный замирающий восторг на миг сдавил грудь — и вот на земле цела и невредима, тело в восторге, душа жаждет олимпийских побед.
Поздно вечером я вышла посмотреть на небо: исчезли фантастические краски, на вечернем стальном небе темнела огромная грибовидная туча, похожая на атомный взрыв.
Ночью шла гроза, и, проснувшись от грохота грома, я вылезла в окно. Ливень хлестал меня, под ногами пузырилась и шумела глиняная вода. Густо пахло землею, ее жиро-потом, вольготно дышалось целебным вкусным воздухом. На одном столбе электролампочка вибрировала сизым огнем, на другом горела спокойно. Непроницаемую небесную хлябь ослепительно рвала молния, в полосатом сумраке фонарей сочно мерцали омытые до ран темно-зеленые листья деревьев.
На далекой звезде Венере
Солнце пламенней и золотистей.
На Венере, ах, на Венере —
У деревьев синие листья[4],—
с ночною тоскою по синим листьям декламировала я стихи под ливнем.
Мир был омыт до истязания, звонко журчали темные ручьи, неся земные кровь и пот, далекая тишина и туманы бредили прекрасною сказкою, и мне от полноты счастья хотелось танцевать на радуге.
Моя бедная бдительная мама испуганно выглянула в окошко.
— Мам, я — большая моржиха, я — даже гиппопотам! Там-там-там гип-по-по-там! — и я затопала по луже, раздувая щеки и раскинув руки: «По головам священных бурханов! По головам священных бурханов!»
— Какую я дрянь родила! Нет небесного дня и ночи, чтобы ты не рисковала жизнью! Погоди, сейчас ударит молния и от тебя головешка останется! Кровь сварится, кости обуглятся!
— Разве молния целится в меня? Разве нет на свете громоотводов! Вон корова не чует беды, жует и жует, как жернова… Она и молнию разжует! — Я стояла под ливнем в пенящейся, пузырящейся воде и, жмурясь от молний, отжимала волосы, мыла ливневою водою.
гениальный сон о прекрасном ПРИШЕЛЬЦЕ
Я должна была выйти замуж за Пришельца иных миров, потому что на Земле не нужна была никому.
Выглядываю в окно и вижу, что приземляется, паря как птица, великолепный, будто дельфин, космический корабль.
Распахивается люк, и по трапу спускается юноша в радуге, прекрасный, как бурхан! Глаза у него — два черных солнца, вспыхивают золотыми искрами. Я бросилась переодеваться. Передо мною лежит копна платьев, ни одно не подходит. Стою голышом, на мне ни единой нитки! Но открылась дверь в роковую минуту, и я сусликом юркнула в платяной шкаф.
— Гэрэлма — самая бесстрашная девушка на Земле, и я прилетел за нею, — обращается астронавт к моим родителям по-русски.
Тут восстал мой дух, и тело охватило огнем. Я разом распахнула дверцы шкафа.
— Да нечего было задыхаться в шкафу, — простопросто, по-земному сказал Пришелец. — Тебе незачем носить земные нелепые одежды! — И он обволок меня своею радугою, радуга содержала тоненькую черную полоску…
— Я многому научу тебя, — говорит он, — твой разум проникнет в глубь вещей, как рентгеновский луч. Хочешь заглянуть в глубь себя? — И он мизинцем прикоснулся к моему сердцу, и я смотрела на себя в телескоп и видела себя прозрачною: мой мозг вспыхивал миллионами звездочек-мыслей! Сердце молотило и молотило, словно штампует монеты. Какое мощное, слоновье дыхание легких! Стремителен бег пунцовой крови по сосудам. В крови моей засияли, засверкали, переливаясь, семена чудес, семена иных миров, не отмеченные в Периодической системе гением Менделеева, и я знала, что врет прекрасный Пришелец о моем бесстрашии, ведь я многого боюсь на Земле, что стыдно перечислять навозную дребедень перед высшим разумом, более же всего боюсь войны миров! А клюнул Пришелец на горячечное броуново движение моих элементов чудес. Вот он — «и в божьей правде — божий обман»!
«С этими элементами чудес я никогда не умру!» — сверкнула мысль в озарении, и я звонко рассмеялась*, бег моей крови с вспыхивающими, сверкающими элементами чудес казался мне вечным, ничем и никогда не остановимым, будто я — вечный двигатель!
— Разбегись и прыгни! — попросил Пришелец,
«Поцелуй!» — прочитала я в его черных глазах. Ведь я еще ни с кем не целовалась на Земле.
Я легко-легко разбежалась, и сама земля подалась мне навстречу, в ушах тепло и тоненько запел ветер, в воздухе заструились мои длинные разнузданные волосы в ритме вселенской гармонии. Я мчалась, едва касаясь носками земли, мне было расчудесно от волшебного бега, резвясь, я оттолкнулась — и взлетела в воздух прекрасною ветвистою змеею с коралловыми рогами! Я летела высоко-высоко, поюще и невесомо с семенами чудес, парила, как орленок над моим родным Гэдэном, и приземлилась обессиленная.
— Вот это да! — воскликнул Пришелец совсем как мальчишка. — Ты мне подаришь один коралловый рог?
Глаза у него — два черных солнца — вспыхивали золотыми искрами от восхищения, его радуга переливалась и дрожала. И я с треском открутила ему один свой рог. Да что там какой-то змеиный рог, я сама готова была взойти с ним на костер!
Знаменитая историческая повесть «История о Доми», которая кратко излагается в корейской «Летописи трёх государств», возрождается на страницах произведения Чхве Инхо «Прогулка во сне по персиковому саду». Это повествование переносит читателей в эпоху древнего корейского королевства Пэкче и рассказывает о красивой и трагической любви, о супружеской верности, женской смекалке, королевских интригах и непоколебимой вере.
Новейшая индийская повесть (по Куперу).«Ясный октябрьский день клонился к западу. Последние лучи заходящего солнца отражались в водах одного из лесных озер, которыми изобилует калифорнская Сиерра. С правой стороны, между стройными стволами высоких сосен вился дымок над кровлями индийского селения, а с левой — картина дополнялась коттеджем судьи Томпкинса; коттедж стоял на древесных срубах и был окружен буковыми деревьями. Хотя наружный вид этого коттеджа был очень скромен, местность вокруг — дикая, тем не менее его внутреннее убранство говорило о том, что тут жили люди и образованные, и благовоспитанные…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман выдающегося украинского писателя В. Винниченко написан в эмиграции в 1927 году.В оформлении использованы произведения художников Феликса Валлотона и Альбера Марке.В нашей стране роман публикуется впервые.