Борис Сичкин: Я – Буба Касторский - [24]

Например, исполняя песенку «Корешок мой Сенечка да я» из фильма «Возвращение к жизни» по мотивам романа Ахто Леви «Записки Серого Волка», Сичкин явно смеется над «джентльменами удачи»!

Оригинальный куплетист

Но вернемся к поискам прототипа нашего оригинального куплетиста. Между прочим, знаете, что означает определение «оригинальный»? Такой артист исполнял песни собственного сочинения, а не чужой репертуар, автор-исполнитель, если говорить современно.

Вы успели заметить, что «запевы» и рефрены куплетов Бубы Касторского сохранились с незапамятных времен. Их автор советский писатель-сатирик Эмиль Радов несомненно знал, как звучали классические образцы «кафешантанной эстрады». Получилась очень узнаваемая, бурлящая, искрящаяся вещица.

В свою очередь, Сичкин, еще захвативший времена, когда можно было увидать в Киеве где-нибудь на летней эстраде настоящего «рваного», идеально точно срисовал этот образ, додумал его и довел до абсолюта. Он воплотил образ Касторского столь виртуозно, что впору задуматься о реинкарнации. Сичкин перевоплотился на экране так убедительно, потому что впитал в себя самые разные, но самые яркие черты своих предшественников – куплетистов старой школы. Он вполне мог наблюдать их в действии. Как пишет Поляков, последним сменил образ «рваного» на костюм «нормального» советского артиста Василий Гущинский аж в 1937 году.

Наверняка Сичкин узнавал о куплетистах и из бесед с другом и соседом Леонидом Утесовым, который, к слову, сам начинал свой творческий путь в образе «босяка». «Касторский был реальный человек, любимец публики, оптимист с великолепным чувством юмора. О нем еще Леонид Утесов вспоминал», – говорил Борис Михайлович. Трудно сказать, был ли исполнитель с таким именем на самом деле. По крайней мере в книгах Утесова упоминания о нем не встречаются, как и в трудах таких известных очевидцев или исследователей событий, как Териков, Поляков и Коралли.

Ни литературные источники, ни Интернет не дают никакой информации относительно «куплетиста Касторского». Был в России певец Владимир Касторский (1871–1947). Но к нашему герою его не «пришить» – он оперный бас. Вероятнее всего, Касторский из «Неуловимых» – собирательный персонаж.

«Я куплет допою…»

Как и когда закончилась эпоха оригинальных куплетистов?

Наступил момент, когда взгляд советской власти обратился на культуру – передовую идеологического фронта. И началась пора закручивания гаек. Описать происходящий произвол в двух строках невозможно, потому ограничимся исчерпывающей цитатой. На закате нэпа, в 1929 году, журнал «Пролетарский музыкант» недвусмысленно демонстрировал точку зрения большевиков относительно «рваного» и иных старорежимных жанров: «Нам, пролетарским музыкантам, культработникам и комсомолу, нужно наконец лицом к лицу, грудь с грудью встретиться с врагом. Нужно понять, что основной наш враг, самый сильный и опасный, это – цыганщина, джаз, анекдотики, блатные песенки, конечно, фокстрот и танго… Эта халтура развращает пролетариат, пытается привить ему мелкобуржуазное отношение к музыке, искусству и вообще к жизни. Этого врага нужно победить в первую очередь. Без этого наше пролетарское творчество не сможет быть воспринято рабочим классом». «Рваный» жанр, ку-

Глава IV Камера для артиста

…В Уголовном кодексе

Все статьи узнали мы,

Корешок мой Сенечка да я.

Песня из к/ф «Возвращение к жизни» из репертуара Б. Сичкина 

Верните Бубу!

Да, роль Бубы сделала артиста невероятно популярным. Неунывающий, смекалистый весельчак, умеющий увидеть смешное в самой аховой ситуации, понравился зрителю. Успех картин Кеосаяна быль столь поразителен, что режиссер сразу же приступил к работе над третьей частью «Неуловимых» – «Корона Российской империи», где застреленный на баркасе Буба должен был воскреснуть. Но в итоге герой Сичкина не появляется там вовсе. В чем же причина исчезновения маэстро?

Роль Бубы Касторского принесла Борису Сичкину всесоюзную славу.

Автограф-сессия в Тамбове. Начало 1970-х

Известный журналист Федор Раззаков на этот счет говорит следующее: «Писать сценарий третьей части приключений “Неуловимых” Эдмонд Кеосаян начал поздней осенью 1968 года, сразу после завершения работы над вторым фильмом. Поскольку прежний его соавтор – Артур Макаров – работать над продолжением отказался, Кеосаян взял себе в напарники молодого сценариста Александра Червинского, который до того ничем особенным на этом поприще не прославился. Однако работа шла бойко, и уже к началу весны сценарий был готов. Волею его создателей “мстители” на этот раз должны были охотиться за короной Российской империи, похищенной бывшими белогвардейцами из Эрмитажа для последующей переправки в Париж На первый взгляд, сюжет очень занимательный, вполне годный для того, чтобы лечь в основу крутого вестерна по-советски. При внимательном прочтении сценария становилось ясно, что всё описанное в нем, мягко говоря, неправда да еще шитая белыми нитками. Все эти свистопляски с придурками-престолонаследниками и эмигрантами уводили “сказку про мстителей” совсем в иную плоскость. Кстати, это поняли даже актеры, которым Кеосаян предложил сниматься в продолжении».