Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии - [21]

Английские успехи в Афганистане произвели сильное впечатление в Персии и Центральной Азии, подняв британский и понизив российский престиж.

Санкт-Петербург был в ужасном настроении. Реформы 60-х гг. не отвечали чаяниям прогрессивных слоев российского общества. Радикалы развязали кампанию террора, которая приведет в марте 1881 г. к убийству царя. Дворянство и армия, два связанных друг с другом столпа царского режима, были ожесточены результатами Берлинского конгресса, на котором Австрия и Англия ограбили Россию, присвоив себе плоды русской победы над турками. Правящий класс призывал царя предпринять новые завоевания в Азии, чтобы компенсировать неудачу в Европе.

Военные видели в Англии основного врага России и полагали, что серьезный удар ей можно нанести только в Индии.

Граф Шувалов, посол царя в Лондоне, имевший среди военных репутацию «друга Англии», был одним из первых, кто призывал к решительному наступлению на Афганистан: «С точки зрения нравственности мы не должны оставаться беспристрастными свидетелями завоевания Афганистана. Мы будем наносить Англии удар за ударом. Если до сих пор мы воздерживались от экспедиции в Мерв, то чтобы избежать разрыва с ней». Шувалов призывал к оккупации Мерва, которая раньше или позже будет необходима. Однако он предложил пойти на этот шаг только в случае оккупации Кабула англичанами.

Иван Алексеевич Зиновьев, посланник России в Тегеране, подчеркивал, что короткие, нерешительные экспедиции вроде тех, что были в 1877-м и 1878 гг., были не только бесполезны, но и вредны. Они не остановили туркменских грабежей, но произвели неблагоприятное впечатление в Персии, где британские агенты интерпретировали их как неудачи. Чтобы сохранить российское влияние в Персии, оккупация Ахала должна стать ответом на британские успехи в Афганистане. Зиновьев получил серьезную поддержку великого князя Михаила Николаевича, наместника на Кавказе и главнокомандующего Кавказской армией.

Взгляды вице-короля были отражены в меморандуме, составленном помощником наместника, князем Д.И. Святополк-Мирским, доказывавшим, что дипломатия не в состоянии изменить «закон тяготения политических сил»: Россия и Англия неизбежно встретятся в Азии.

Способ избежать столкновения в Азии состоял не в том, чтобы договориться о том, что Англия и Россия не должны занимать, а в том, что они должны будут занять. Шувалов был прав в своих рекомендациях действовать в ответ на британское вступление в Афганистан. Россия должна продвигаться к Герату через Ахал.

По другую сторону Каспия генерал Ломакин, возглавлявший экспедиции 1877-го и 1878 гг., призывал к действию. Племена текке были враждебны, они нападали на русские транспортные средства и лагеря, стреляли в русских солдат. Генерал считал: «Остается только одно – истребить это бандитское гнездо, стыд и позор нашего времени».

Один из подчиненных Ломакина, полковник Петрусевич, изложил основные причины для решительного действия против Ахала. «Ахал проходит через российские линии связи от Каспийского моря в Туркестан. Россия нуждается в удобном маршруте к Герату. Отступление российской армии к Красноводску нанесло ущерб ее престижу, который необходимо восстановить.

До сих пор она сокрушала отряды варваров одним ударом, но затяжная и нерешительная борьба с туркменами позволила им меньше опасаться русских. Они даже брали в плен русских, приравнивая их к персам и подвергая варварским пыткам, за что должны быть наказаны. Даже одного их поражения будет достаточно, потому что оно продемонстрирует невозможность сопротивления; но без сражении Ахал не сдастся».

Вероятно, восьмидесятилетний канцлер, князь Горчаков, должен был возражать против авантюры в Ахале; но его здоровье становилось все хуже, и у него больше не было сил влиять на ход событий. В начале 1879 г. он уехал в длительный отпуск, таким образом заканчивая свою политическую карьеру. Его помощник, теперь управляющий Министерством иностранных дел, Н.К. Гирс, посредственный, осторожный, но профессионально компетентный дипломат, не был политиком. Он полностью принимал руководство Д.А. Милютина и следовал примеру военного министра. Поэтому на протяжении следующих двух лет Милютин фактически возглавлял как внешнюю политику России, так и ее вооруженные силы.

Царь продолжал доверять ему и следовать его советам. Никакое иное мнение не имело большего влияние на монарха. 2 февраля 1879 г. в Санкт-Петербурге было проведено особое совещание под руководством великого князя Михаила Николаевича с участием Милютина, Гирса, начальника Генерального штаба, министра финансов и других лиц, включая полковника А.Н. Куропаткина, будущего губернатора Закаспия, военного министра и верховного командующего в войне с Японией. Заслушав доклады генерал-майора Глуховского из Генерального штаба и полковника Куропаткина, на совещании единодушно решили весной послать экспедицию в Ахал. Главной целью должна была стать туркменская деревня Геок-Теппе, оказавшаяся центром объединения племен текке. Через два дня Милютин, с удовлетворением отметивший, что даже осторожный Гирс не внес никаких возражений, получил утверждение царем принятого на совещании решения. Но царь запретил любое перемещение к Мерву или переход через персидскую территорию. Действия вдоль правого берега реки Атрек и по другую сторону цепи Копетдага не могли быть предприняты без согласия Зиновьева. Только с его разрешения командиры могли покупать пищу и верблюдов в Персии. Посланник в Тегеране был назначен неофициальным политическим руководителем кампании.