Борьба или бегство - [36]

Наде обязательно нужно было вернуться ко мне, потому что там осталась её цивильная одежда. Мы вышли на Крылатском около одиннадцати. На небе не было ни облачка, и яркое солнце грело мне плечи и слепило глаза. Внутри же было черно и пусто. Совсем никак. Тем не менее, требовалось очередное серьёзное усилие.

— Мне кажется, нам нужно поговорить, — сказал я.

Надя кивнула.

Мы отошли во дворик, где я сгрузил рюкзак и уселся на скамейку в тени. Над головой мягко шелестела листва.

Надя осторожно опустилась на противоположный конец. Смотрела она только вниз. Упёршись локтями в колени, я опустил лицо в ладони и зажмурился, чтобы лучше сосредоточиться, отбросить эмоции и собрать воедино факты.

— Постараюсь честно рассказать всё с самого начала, хорошо?

Она снова кивнула.

Я рассказал об извечном соревновании с самим собой, начавшемся с детства. Многое Надя уже слышала, но теперь я акцентировал внимание именно на том, что девушки — такой же вызов страху, как драки. Я описывал, как с каждым днём всё сильнее погружаюсь в трясину, и готов вступить в бой, но Надя не позволяет мне сделать этого. И как это выматывает.

— Ты даёшь мне слово и… что? Нет, я понимаю! Это тяжело. Мы с тобой разные. Меня интересуют другие девушки, а тебе хорошо и так — у каждого свои особенности… и взгляды… Поэтому я не ругаюсь и жду, когда ты созреешь для того, чтобы выполнить обещание. Но у меня лишь один вопрос: сколько это продлится? Мне просто нужно знать срок.

Пожалуй, давно пора было поставить вопрос таким образом.

Надя долго молчала. Я откинулся на спинку скамейки и поднял лицо кверху, ловя лучи, пробивавшиеся сквозь листву.

— Когда мы с тобой разговариваем, то мне кажется, что у меня получится. Но потом, когда ты уже собираешься это сделать, я понимаю, что буду несчастлива.

— Ясное дело, это непросто! Никто и не говорит обратного. Но я хочу знать срок. Ты обещала, что мы попробуем, ну так сориентируй — когда.

— Думаю, я никогда не смогу спокойно относиться к такому. Никогда не смогу спокойно смотреть на тебя с другой.

Настал мой черёд замолкнуть и взять паузу.

Наличие проблемы давно было очевидно, но мне казалось, что мы медленно, но верно идём к её разрешению. Нужно было лишь потерпеть.

Я ошибся. Пропасть между нами увеличивалась с каждым днём.

— Почему ты не сказала сразу? Никто ведь не заставлял тебя разделять мои взгляды! Но я спрашивал, и ты соглашалась. Если бы ты сразу честно сказала «нет», у меня была бы возможность решить, готов ли я на такие условия. А так, получается, ты врала мне всё это время.

— Я не хотела врать, — тихо сказала Надя, смотря вниз. — Я правда думала, что у меня получится.

— Но сейчас ты понимаешь, что точно нет.

Она кивнула.

Хотелось закричать: «Так что мешало тебе нормально подумать об этом раньше?!» Но я промолчал. Некоторое время я просто смотрел на деревья, пытаясь успокоиться.

— Теперь ты понимаешь, в чём дело? — тишина действовала угнетающе, и хотелось говорить хоть что-то. — А то ты в основном молчишь.

— Просто это очень неожиданно, — Надя говорила еле слышно, и это тоже меня раздражало. — Ещё вчера утром всё было хорошо.

— Неожиданно! — я горько рассмеялся. — Я повторяю одно и то же несколько лет! Втолковываю: мне это важно! А ты, оказывается, и не собиралась держать слово. И теперь говоришь: неожиданно! А что мне нужно было сделать?.. Что нужно было сделать, чтобы ты поняла? Устраивать истерики?

Надя молчала. Слёзы снова покатились из её глаз, одна слезинка застыла на кончике носа. Я почувствовал порыв: нежно снять слезинку и обнять Надю, но лишь со злостью отвернулся — привычка!

И вот что теперь делать?..

Я любил Надю невероятно сильно, это была первая настоящая любовь в моей жизни. Даже сейчас я намеренно поддерживал в себе злость, чтобы не поддаться другим эмоциям. Мне хотелось просто успокоить любимую и навсегда забыть этот разговор. Другие девушки представляли собой лишь трофеи, тогда как Надя была настоящей, и ни с кем больше я не был так счастлив. Более того: я мог делать счастливой её, а что могло быть важнее?

Самоуважение, честность, следование своим принципам. Да, было бы проще смириться с ограничением свободы ради любви, если бы подобные правила игры были известны с самого начала. Но вожделенная свобода уже дразнила своей близостью, а теперь обернулась лишь миражом. Оказалось, что в течение нескольких лет я не приблизился к цели ни на шаг, попросту гоняясь за призраками. Можно ли было после такого просто сказать Наде: «Ну хорошо, тогда будем жить так, как хочешь ты»? Как бы мне ни хотелось этого, я был уверен, что после такого не смогу уважать себя, не смогу получать спокойное удовольствие от жизни, и эта сделка с собственными принципами станет не решением проблемы, а лишь отсрочкой. Раздражение и неудовлетворённость продолжат терзать меня изнутри, и я буду думать о том, чего лишился, пока не сорвусь окончательно.

Камнем преткновения был обман Нади, а сам вопрос — секс с другими девушками — казался совершенно пустячным. Мне ведь уже было известно, что он действительно никак не влияет на отношения, и имелось железное доказательство! Раньше я запрещал себе его использовать, но сейчас подумал: ведь хуже уже быть не может? А раз так — что мешает попробовать?