Не знаю, что произошло в душе моего друга, но, минуту подумав, он сказал:
— Не хочется руки марать. Ну, их!
— А я пойду с ними! — дерзко заявил я.
— Не пойдёшь! — нахмурился Ахмадей.
— Если я не пойду, то они возьмут другого мальчика, того рябого — помнишь, с которым я на бокс дрался? Вот увидишь…
Насчёт мальчика я, конечно, придумал. Но Ахмадей сразу согласился.
— А мне что? — оскалился он. — Валяй! Хоть на край земли топай!
На следующий день, перед походом, Фатыма рассказывала девочкам про Аксакова:
— В его книге говорится о том, как он любовался разливом Белой, стоя у парадного подъезда. Ещё никто не нашёл его дома, а мы найдём…
По этой единственной примете, девочки решили найти дом Аксакова.
— Девочки, а собаки нас не покусают? — спросила Зуляйха.
— Я пойду с вами! — проговорил я гордо, сознавая, какой благородный шаг совершаю. — У меня есть железная палка для злых собак.
— А я боюсь мальчишек! — жалобно проговорила Маня.
— Пусть только попробуют! — сказал я и начал засучивать рукава, совсем как Ахмадей.
Как я и думал, мои слова совершенно успокоили Маню.
Наша группа отправилась на окраину города, на крутые склоны гор, где ещё лепились старые низенькие дома.
Мы долго бродили по узким улочкам и неровным переулкам. Останавливались у многих старых домов. Но ни один из них нам не нравился.
— Этот недостаточно старый. Аксаков в нём не мог проживать, — браковала дома Фатыма.
Один старый дом мне понравился, но девочки отвергли и его:
— Писатель жил в большом доме. У него, конечно, был кабинет…
А Маня добавила:
— И ванная комната.
Её заявление вызвало смех. Кроме нее, все понимали, что в старое время ванных комнат в уфимских домах не было.
Окончательно устав и не найдя дома Аксакова, мы решили зайти в сад имени Салавата Юлаева, чтобы перекусить. Всем это предложение понравилось.
Развернув свои узелки, девочки начали кушать. В эту минуту рядом с нами упал большой камень, наверно пущенный кем-то через забор. Я живо вскочил. Второй камень чуть не угодил в меня.
— Сейчас узнают, как бросаться! — проговорил я, поднимая камень.
За забором раздался дружный свист. Потом на забор ловко забрались четверо мальчишек, строя нам отчаянные рожи.
— Их четверо, — сказал я Фатыме. — Пожалуй, лучше бежать.
Но Фатыма решительно воспротивилась этому.
— Никуда мы не пойдём, — сказала она. — Ничего они нам не сделают. И потом, я твёрдо решила воспитывать характер.
Зуляйха не послушала её и бросилась к воротам. Нападающие, вероятно, только этого и ждали. Они живо скатились с забора и подбежали к нам.
— Ну-ка, освободите сад! — приказал лобастый мальчишка, с глазами чёрными, как пуговицы.
Он было замахнулся на Фатыму, но та не двинулась с места, только смотрела ему прямо в глаза.
— Чего уставилась? — удивился лобастый. Фатыма молчала, и мальчик, видимо, смутился.
— Чудная какая-то! — оглянулся он на товарищей. — Молчит и смотрит…
— Смотрю, какой ты герой, — сказала Фатыма. — Понравился ты мне.
Мальчик покраснел и стал корчить рожи, но больше уже не замахивался.
— Видали мы таких! Шляются тут!..
— Мы следопыты, — сказала ему Фатыма.
— «Следопыты»! — продолжал кривляться мальчик. — Не следопыты вы, а девчонки!
— Нет, следопыты, — возразила Фатыма. — А следопыты не боятся ни волков, ни мальчишек.
Кто-то из товарищей лобастого засмеялся. Я поглядел в их сторону и узнал рябого мальчика, того самого, который участвовал в нашем матче. Вот ведь какое совпадение, а я как раз наврал Ахмадею, что Фатыма может позвать его. А ещё говорят, что чудес не бывает!
— Эй, послушай! — крикнул я мальчику, желая возобновить отношения. — Мы уже знакомые! Помнишь, как на вес пуха дрались?!
Мальчик, видно, узнал меня, но ничуть не обрадовался.
— А это — сестра Искандера, — напомнил я ему, показывая на Фатыму. — Помнишь Искандера, с которым ты тоже дрался?
Мальчик посмотрел на Фатыму, подумал и подошёл к лобастому:
— Послушай, Сагит… Я их знаю. Она знакомая одного парня, боксёра. Брат его мамы — муж моей тёти. Я был у них во дворе…
Это заступничество очень обрадовало Зуляйху и Маню. Всё это время они стояли в стороне, готовые обратиться в бегство.
— Мы ищем дом Аксакова и никак не можем найти, — обратилась Зуляйха к лобастому мальчику, понимая, что он тут самый главный.
— А кто он такой, твой Аксаков? — спросил тот.
— Писатель. Книги писал. Он жил на этой улице, — объяснила Фатыма.
Лобастый бросил на неё подозрительный взгляд.
— Честное слово, с парадного хода его дома была видна Белая, — затараторила Маня. — Если не верите, в книге прочитайте…
— Тут кругом видна Белая, — хмуро сказал мальчик и повернулся к товарищам: — Пойдём, ребята, нечего с ними попусту время тратить!
Но Фатыма загородила им дорогу.
— Нет, мы вас так просто не отпустим, — решительно заявила она. — Если вы храбрые и никого не боитесь, то проводите нас, пока мы ищем дом Аксакова.
Мальчики отошли в сторону и стали совещаться.
— Ладно, так и быть, проводим, — пообещал лобастый.
И всё-таки нам не удалось отыскать дом писателя. Зато мы познакомились с новыми мальчиками и пригласили их в гости в «Большой оркестр». Они обещали. А я подумал, что лобастому понравилась Фатыма: уж очень он сопел, когда смотрел на неё.
