Большой дом. Пожар - [9]
Подойдя к ошеломленным женщинам, они оттащили в сторону больную, раскрыв ее до колен, и все перерыли на том месте, где она до этого лежала.
Раздались рыдания Менун, они превратились в страстный зов, вдруг огласивший разгромленную комнату. Этот горестный вопль, которым она хотела прогнать глодавшую сердце боль, заглушил поднятый полицией шум и гам и внезапно опять перешел в песню.
Огорошенные полицейские остановились; они вышли из комнаты, и голоса их снова послышались во дворе.
Фатиме не разрешали вернуться в свою комнату. Она присела на корточки во дворе, собрав вокруг своих детишек, и стала ждать. Полицейские все еще рылись в книгах Хамида и отобрали несколько томов, старые газеты и бумаги. Часть они унесли, остальное разбросали в комнате и во дворе. Наконец они ушли; Фатима вернулась к себе.
Полиция не раз приходила с обыском на эту и соседние улицы; немало было уведено молодежи и взрослых. И больше их уже не видели.
В Большом доме долго еще слышались негодующие возгласы старика Бен-Сари. Но блюстители порядка уже исчезли.
— …Не хочу я подчиняться правосудию! — кричал он. — То, что они называют правосудием, это их правосудие. Оно существует только для того, чтобы их защищать, поддерживать их власть над нами, а нас покорить и обуздать. В глазах этого правосудия я всегда виноват. Они меня осудили еще раньше, чем я родился. Да им и вины нашей не надо, чтобы нас осудить. Их законы созданы не для всех, а только для нас — против нас. И не хочу я им подчиняться. Мы никогда не забудем ни своего гнева, ни тюрьмы, где враги держат наших. Сколько слез, сколько слез и гнева вопиет против ваших законов… Они скоро справятся с ними, сумеют их победить. Взываю ко всем: с этим нужно покончить! Тяжелы наши слезы, и мы вправе кричать так, чтобы даже глухие услышали, если еще остались глухие в нашей стране… если еще есть люди, которые не поняли. Вы-то поняли. Так что же вы ответите?..
Айни вылила из котелка в большую эмалированную миску кипящую тарешту — суп с клецками и овощами. И больше ничего, ни крошки хлеба; да, хлеба не было.
— И это все? — крикнул Омар. — Тарешта без хлеба?
Омар стоял в дверях, раздвинув ноги, лицом к матери, сидевшей вместе с Ауишей и Марьям за мейдой, на которой дымилась тарешта. От нее пахло красным перцем.
— И это все? — повторил он, на этот раз сердито и с досадой.
— Хлеба нет, — сказала Айни. — Тот, что нам принесла Лалла, кончился еще вчера.
— Как же мы будем есть тарешту, ма?
— Ложками.
Ложки нырнули в похлебку; Омар тотчас же присел на корточки и принялся есть вместе со всеми.
В полной тишине подносили они ко рту почти механическими движениями ложки с обжигавшим нёбо супом. Они втягивали его в себя и, чавкая, проглатывали; приятное ощущение тепла разливалось по всему телу. Как был вкусен этот горячий суп!
— Дочка, не налегай так.
Ауиша подскочила.
— А? Это ты мне?
Она задыхалась; от съеденной тарешты лицо у нее горело огнем, но она, не останавливаясь, погружала в жидкость ложку и громко глотала.
— Посмотри лучше на Марьям, — прошептала она.
— Ты что, Марьям, хочешь одна все съесть? — угрожающе спросила Айни.
— Не стесняйся, ешь вволю, — прибавила Ауиша.
Марьям, младшая, подняла голову: все смотрели ей прямо в глаза. Она потупилась.
От кайеннского перца, которым Айни сдобрила тарешту, жгло язык. Они пили воду. Пили и пили, пока живот не раздулся, как шар. Вот для того Айни и приготовляла такую похлебку.
— Так и надо, пейте! — советовала им мать.
Вскоре весь суп, сваренный матерью, был съеден; ложки уже царапали дно.
Тут-то и проснулся голод, еще подстегнутый горячей пищей, которую они так жадно проглотили.
Дети вырывали друг у друга миску и остервенело выскребывали оттуда последние остатки похлебки. Каждому досталось еще по нескольку капель. Затем волей-неволей пришлось взяться за воду, чтобы наполнить себе желудки. Наклонившись над большим ведром, стоявшим возле Айни, они пили, пытаясь вызвать у себя ощущение сытости.
Айни увидела, что дети подходят к ней.
— Ну, ребята, высморкайтесь, оботрите себе рот.
И сейчас же все отошли от мейды, разбрелись по своим углам и улеглись один за другим на полу; в комнате стало тихо.
Сидя на овчине, Айни вытянула ноги.
Так прошло несколько минут; оторвавшись от беспредметного созерцания, мать попросила Ауишу поскорее убрать мейду.
— Все я да я. Хоть бы уж умереть поскорее. Может быть, в могиле мне будет спокойно.
Ауиша в свою очередь приказала Марьям помочь ей.
Обе взялись за мейду и пошли в кухню, младшая — пятясь, Ауиша — толкая стол перед собой.
В этот час — час сьесты — все жильцы запирались у себя. Большой дом отдыхал. Было начало марта, но, казалось, уже наступило лето. Каждый угрюмо замыкался в себе. «А все оттого, что пусто в желудке», — размышляла Айни.
Все лежали, не глядя друг на друга. «Этакие образины! Этакие противные рожи! Ну и рожи!» — думали они и отворачивались один от другого.
В иные дни, зная, что есть нечего, они растягивались, не спрашивая объяснения, на одеяле, овчине или на голом полу и хранили упрямое молчание. Когда наступал час обеда, прикидывались, что не замечают этого. Иногда только всплакнет Марьям.
Мухаммед Диб — крупнейший современный алжирский писатель, автор многих романов и новелл, получивших широкое международное признание.В романах «Кто помнит о море», «Пляска смерти», «Бог в стране варваров», «Повелитель охоты», автор затрагивает острые проблемы современной жизни как в странах, освободившихся от колониализма, так и в странах капиталистического Запада.
В настоящее издание включены стихотворения поэтов Африки.Вступительная статья Роберта РождественскогоСоставление и примечания: М. Ваксмахер, Э. Ганкин, И. Ермаков, А. Ибрагимов, М. Курганцев, Е. Ряузова, Вл. Чесноков.Статья к иллюстрациям: В. Мириманов.Стихи в переводе: М. Ваксмахер, М. Кудинов, А. Ревич, М. Курганцев, Ю. Левитанский, И. Тынянова, П. Грушко, Б. Слуцкий, Л. Некрасова, Е. Долматовский, В. Рогов, А. Сергеев, В. Минушин, Е. Гальперина, А. Големба, Л. Тоом, А. Ибрагимов, А. Симонов, В. Тихомиров, В. Львов, Н. Горская, А. Кашеида, Н. Стефанович, С. Северцев, Н. Павлович, О. Дмитриев, П. Антокольский, В. Маркова, М. Самаев, Новелла Матвеева, Э. Ананиашвили, В. Микушевич, А. Эппель, С. Шервинский, Д. Самойлов, В. Берестов, С. Болотин, Т. Сикорская, В. Васильев, А. Сендык, Ю. Стефанов, Л. Халиф, В. Луговской, A. Эфрон, О. Туганова, М. Зенкевич, В. Потапова.
Мухаммед Диб — крупнейший современный алжирский писатель, автор многих романов и новелл, получивших широкое международное признание.В романах «Кто помнит о море», «Пляска смерти», «Бог в стране варваров», «Повелитель охоты», автор затрагивает острые проблемы современной жизни как в странах, освободившихся от колониализма, так и в странах капиталистического Запада.
Мухаммед Диб — крупнейший современный алжирский писатель, автор многих романов и новелл, получивших широкое международное признание.В романах «Кто помнит о море», «Пляска смерти», «Бог в стране варваров», «Повелитель охоты», автор затрагивает острые проблемы современной жизни как в странах, освободившихся от колониализма, так и в странах капиталистического Запада.
Мухаммед Диб — крупнейший современный алжирский писатель, автор многих романов и новелл, получивших широкое международное признание.В романах «Кто помнит о море», «Пляска смерти», «Бог в стране варваров», «Повелитель охоты», автор затрагивает острые проблемы современной жизни как в странах, освободившихся от колониализма, так и в странах капиталистического Запада.
Мухаммед Диб — крупнейший современный алжирский писатель, автор многих романов и новелл, получивших широкое международное признание.В романах «Кто помнит о море», «Пляска смерти», «Бог в стране варваров», «Повелитель охоты», автор затрагивает острые проблемы современной жизни как в странах, освободившихся от колониализма, так и в странах капиталистического Запада.
Десять лет назад украинские врачи вынесли Юле приговор: к своему восемнадцатому дню рождения она должна умереть. Эта книга – своеобразный дневник-исповедь, где каждая строчка – не воображение автора, а события из ее жизни. История Юли приводит нас к тем дням, когда ей казалось – ничего не изменить, когда она не узнавала свое лицо и тело, а рыжие волосы отражались в зеркале фиолетовыми, за одну ночь изменив цвет… С удивительной откровенностью и оптимизмом, который в таких обстоятельствах кажется невероятным, Юля рассказывает, как заново училась любить жизнь и наслаждаться ею, что становится самым важным, когда рождаешься во второй раз.
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Люси и Гейб познакомились на последнем курсе учебы в Колумбийском университете 11 сентября 2001 года. Этот роковой день навсегда изменит их жизнь. И Люси, и Гейб хотят сделать в жизни что-нибудь значительное, важное. Гейб мечтает стать фотожурналистом, а Люси – делать передачи для детей на телевидении. Через год они встречаются снова и понимают, что безумно любят друг друга. Возможно, они найдут смысл жизни друг в друге. Однако ни один не хочет поступиться своей карьерой. Гейб отправляется на Ближний Восток делать фоторепортажи из горячих точек, а Люси остается в Нью-Йорке.
Три женщины-писательницы из трех скандинавских стран рассказывают о судьбах своих соотечественниц и современниц. О кульминационном моменте в жизни женщины — рождении ребенка — говорится в романе Деи Триер Мёрк «Зимние дети». Мари Осмундсен в «Благих делах» повествует о проблемах совсем молодой женщины, едва вступившей в жизнь. Героиня Герды Антти («Земные заботы»), умудренная опытом мать и бабушка, философски осмысляет окружающий мир. Прочитав эту книгу, наши читательницы, да и читатели тоже, узнают много нового для себя о повседневной жизни наших «образцовых» северных соседей и, кроме того, убедятся, что их «там» и нас «здесь» часто волнуют одинаковые проблемы.
Роальд Даль — выдающийся мастер черного юмора и один из лучших рассказчиков нашего времени, адепт воинствующей чистоплотности и нежного человеконенавистничества; как великий гроссмейстер, он ведет свои эстетически безупречные партии от, казалось бы, безмятежного дебюта к убийственно парадоксальному финалу. Именно он придумал гремлинов и Чарли с Шоколадной фабрикой. Даль и сам очень колоритная личность; его творчество невозможно описать в нескольких словах. «Более всего это похоже на пелевинские рассказы: полудетектив, полушутка — на грани фантастики… Еще приходит в голову Эдгар По, премии имени которого не раз получал Роальд Даль» (Лев Данилкин, «Афиша»)