Большое небо - [40]

В открытую калитку Реджи увидела неподвижное женское тело на газоне.

– Вы туда заходили, мистер Паркер? – спросила она.

– Конечно заходил – я думал, она пострадала, заболела, я не знаю.

Вернулась Ронни.

– В доме никто не отзывается, – сообщила она.

– Мисс Истон, – сказала ей Реджи. – Это женщину так зовут, которая тут живет. Продолжайте, мистер Паркер.

– А потом быстренько вышел. Не хотел там ничего испортить. Криминалистам работу усложнить.

Нынче все эксперты, кого ни возьми, спасибо телевидению. «Балкеру» сотоварищи есть за что ответить, подумала Реджи. Впрочем, зато Пучок поступил как надо.

– Хорошо, – сказала она. – Вы пока побудьте здесь, мистер Паркер.

Они надели перчатки и синие бахилы, хорошенько осмотрелись и лишь затем вошли в сад. Если кто-то убит, значит должен быть убийца, а если есть убийца, может, он до сих пор шныряет в саду, хотя такие сады к шнырянию не располагают. Деревьев нет, кроме одного, которое торчало из опрятного скучного бордюра тем самым бельмом на глазу. Очевидно, постылый платан. И большое патио, сплошь замощенное, что только усложняло задачу этой планете.

А почему мистер Паркер так уверен, что это убийство, а не несчастный случай?

– Увидите, – пообещал Пучок.

Она была в почти прозрачной ночнушке и пеньюаре – так облачаешься, предвкушая секс, а не крепкий ночной сон. И Ронни, и Реджи, в одиночестве отправляясь спать, одевались практично. Ронни спала в походных носках и пижамах, Реджи ложилась в спортивном костюме. Встала и побежала. Это ее научила доктор Траппер.

К гаражу они подходили опасливо. Места внутри – в самый раз для маленькой «хонды» и газонокосилки «Флаймо». Никакой убийца в гараже не прятался. Поэтому они переключились на убитую.

Та лежала на боку, точно взяла и уснула в траве, не нашла в себе сил доползти до постели. Правда, если подойти ближе, становилось видно, что у нее проломлен затылок. Кровь вытекла в траву лужей неприятного серо-буро-малинового, какого не найдешь в наборе красок.

И собака. Живая, слава небесам, но лежала сфинксом возле тела, будто на страже.

– Фидо, – сказала Реджи.

– Что? – переспросила Ронни.

– Итальянский Серый брат Бобби. Верный до последнего вздоха. Собаки – они же остаются с хозяевами после их смерти.

Фидо, Хатико, Рассап, Старый Шеп, Скуик, Спот[57]. В «Википедии» был список. Реджи порой перечитывала его, когда хотелось от души поплакать, но не хотелось нырять в свой личный колодец скорбей.

Сейди – так звали немецкую овчарку доктора Траппер. Сейди давным-давно умерла, но если бы доктор Траппер умерла раньше, Сейди бы дежурила подле нее, и хоть ты что. Доктор Траппер говорила, что, за редкими исключениями (Реджи, к счастью, в этом списке была), людям предпочитает собак. И что одна из величайших трагедий в том, что собаки живут меньше людей. У доктора Траппер в детстве была собака. Скаут. «Такая хорошая была собака», – говорила доктор Траппер. Скаута убили вместе с матерью доктора Траппер, и сестрой, и маленьким братом однажды в жаркий летний день много-много лет назад. Эта сцена представлялась Реджи так живо, что порой казалось, будто она в тот день все видела своими глазами.

– Реджи?

– Да, прости. Хороший, – сказала она собаке.

Собака в ответ глянула сконфуженно, будто понимала, что не заслуживает такой похвалы. И тут Реджи заметила, что у собаки вся морда в крови. Дама с собачкой – шавка шавала даму. Пожалуй, попасть в список «Википедии» псине все-таки не светит.

Ни Ронни, ни Реджи от такого зрелища не дрогнули. У обеих на редкость крепкие нервы – подобные вещи их не пронимали. Никаких бледных полотен. Женщина была мертва до крайности, но Ронни все равно присела и поискала пульс на шее.

– Чтоб уж наверняка. Вдруг спросят. Орудия не видно? – спросила она.

Реджи оглядела газон и пошла к опрятному скучному бордюру. Ронни догнала ее и сказала:

– Ух ты, – увидев среди унылых грунтовых культур окровавленную клюшку для гольфа.

К клюшке прилип осколок черепа и кусочек серого мозгового фарша.

А потом, не успели они выпалить «неопровержимая улика», вломилась кавалерия. Патрульные, фельдшеры, отдел особо тяжких, судмедэксперт, криминалисты, полный набор. Кое-кого Реджи узнала – пару полицейских и детектива-инспектора Марриот, с которой они уже встречались, – она сказала, что она тут старший следователь.

– Ох батюшки, – сказала детектив-инспектор, надвигаясь на них танком, – да это же близнецы Крей.

– А, вот и Толстый Контролер[58], – шепнула Реджи.

Детектив-инспектор была из тех женщин, что вовсю пользуются своим весом, а недостатка в весе у нее не было. Внутри ее поместились бы одновременно и Ронни, и Реджи и небось еще хватило бы места младшей сестре Ронни Доминике.

– Вы только «Главного подозреваемого»[59] мне тут не разводите, – сказала детектив-инспектор Марриот. – И можете валить, взрослые уже на месте.

Обе слегка пали духом. Так близко подошли к расследованию убийства. И остались так далеко. Детектив-инспектор Марриот потребовала письменный рапорт о том, что они делали до ее приезда, поэтому они отбыли, припарковались на Эспланаде и составили рапорт на айпаде Ронни.

– Между прочим, раньше у Джимми Сэвила была здесь квартира, – сказала Реджи.