Большое небо - [32]

Баркли вышел на сцену и не спеша обозрел аудиторию. Желудок успокоился. Баркли похотливо поелозил бровью женщине перед сценой, и она, кажется, чуть не описалась.

– Как заманить к себе в постель жирную пташку? – крикнул Баркли зрителям в заднем ряду на балконе. Те уже хохотали – а он еще не добрался до ударного финала. – Да запросто! – заорал он. – Семечки!

Зрители его любят.

Сворачиваемся, господа

– Ну что, – сказал Энди, – пора домой, пожалуй, благоверная моя небось заждалась.

Томми сочувственно хмыкнул. Рода, жена Энди, обладала иной архитектурой, нежели Кристал, сконструированная по дизайн-проекту из бюро, где создавали богинь.

– Казалось бы, – как-то заметил Энди Винсу, когда Томми не было рядом, – если Кристал была гламурной моделью, ее голые фотки должны быть по всему интернету, а я аж обыскался и не нашел. Я думаю, наш Томми гонит.

– Ты искал?! – ужаснулся Винс.

– Ну а то. Скажи еще, что ты нет.

Винс – нет. Как можно? Это неуважительно. Он бы потом не смог смотреть на Кристал – всякий раз воображал бы ее голой.

– В этом как бы смысл, – сказал ему Энди.

Насельники «бельведерского» клубного бара нога за ногу расползались по домам. Блюдя действующее законодательство, Томми Холройд по телефону вызвал такси.

Энди, как водится, готов был рискнуть – тормознут так тормознут. «Бельведер» был вторым домом многим сотрудникам полиции, и они, скорее всего, закроют глаза на прегрешения Энди. Он предложил подбросить Винса до халупы, куда его выпихнула Венди, но Винс отказался.

Если ему суждено помереть – а Винс, честно говоря, не очень бы расстроился, – неохота помирать лицом в воздушную подушку «вольво» Энди Брэгга. Бывает на свете и более подходящая обстановка – зарывшись лицом в обрамленное лиловым декольте Хэзер из Йорка, например. Винс прямо видел, как с головой погружается в ее шарообразные перси. Вы гляньте, кто пришел, – да неужто Винс?! А потом он бы…

Проезжая мимо, Энди Брэгг бибикнул. Притормозил, опустил окно над пассажирским сиденьем:

– Уверен, Винс? Может, все-таки подбросить?

– Не, не надо. Спасибо. Подышу чуток. Хороший вечер. Может, домой загляну, с собакой погуляю перед сном. Давно Светика не видел.

– Как хочешь, сквайр.

И Энди с ревом умчался в ночь. До его гостиницы «Спрут и сердцевидка» сорок минут езды, но Винс знал, что Энди постарается уложиться в полчаса.

«Спрут и сердцевидка». Пару лет назад Брэгги купили «Морской вид», сменили ему название и перезапустили как бутик-отель. («Бутик-люкс», – настаивала Рода.) Когда покупали, это была очень старомодная, очень банальная гостиница. Красно-синий узорчатый ковер, прокуренный линкруст, настенные светильники с бахромчатыми абажурами и лампочками-свечками. Все ободрали до каркаса, сделали семь спален с примыкающими ванными, все выкрасили в приглушенный серый, и голубой, и зеленый, отшкурили и побелили половицы. «Под кейп-код», – говорила Рода, хотя оба они на Кейп-Коде не бывали. Ради британского колорита назвали номера в честь морских районов из судоходного прогноза – «Ланди», «Малин», «Кромарти», в таком духе. Обойдя странные типа Утсиры и Гебридов, которые смутно отдавали порнографией.

Собственно говоря, отель был детищем Роды. Энди отвечал за «тяжести», как Рода говорила, – на нем были поездки за продуктами мелким оптом и бесконечный ремонт по мелочи, не говоря об усмирении неудобных гостей. Энди умел умиротворять – мистер Конгениальность, иногда звала его Рода, хотя это, кажется, не всегда было комплиментом. Разрешение конфликтов – не самая сильная сторона Роды. Она лучше умела завязывать ссоры, чем унимать.

Прежнее турагентство, в честь владельца названное «Путешествия Энди», разорилось, и реинкарнацией своего бизнеса Энди управлял из дома – во всех документах имя Роды, а на вывеске анонимное «Экзотическое путешествие».

В туризме он работал очень давно – так давно, что лучше и не вспоминать. Оттрубил на подхвате в «Томасе Куке», потом открыл свой бизнес, работал за столом в чужом агентстве – он тогда в Бридлингтоне жил, – пока не наскреб денег на собственную витрину дальше по побережью. В те времена торговали в основном пакетными турами – две недели на Лансароте, в Алгарве или на Коста-Браве, в одной руке сжимаешь дорожные чеки, в другой бутылку лосьона от загара «Гавайский тропик».

Жизнь была простая. Люди нуждались в турагентах. А теперь турагентам кирдык – всех уморил интернет. Конкуренция зверская уже много лет, не будешь развиваться – не выживешь. И Энди развивался, сосредоточивался на нишевых аспектах бизнеса – «обслуживании индивидуальных вкусов под заказ», как он сам описывал свой подход. Секс-туризм, по сути. Мужики катались в Таиланд, на Бали и Шри-Ланку, где снимали девчонок в барах, парней на пляжах, даже подыскивали себе жен, если приспичило. Теперь и эта ниша разделила участь всей смертной плоти, так сказать. Мужики катались сами, а от «Экзотического путешествия» осталось одно название. Бизнес Энди ушел в подполье. Нынче импорт поважнее экспорта. Рода бизнесом мужа не интересовалась, и, с учетом обстоятельств, оно и к лучшему.

Скользкая дорожка. Поначалу продаешь путевки «все включено» восемнадцатилетним, которым охота лета и света, а в итоге тебя насаживают на вилку и поджаривают, как булку. За грехи твои тяжкие. Энди знал, что его ждет. Его растили в строгости католицизма, его мать была религиозна до свирепости. Чтоб эту доску вытереть начисто, парой-тройкой «Аве Марий» не отделаешься.