Большая семья - [41]

Поговорив с комсомольцами, которые заправляли машины на ночь, Арсей и Михаил легли под навесом.

— Знаешь, — сказал Михаил, натягивая на себя шинель Антона Рубибея, — я чертовски устал! И спать хочется…

— И спи, — сказал Арсей, — спи. И никаких больше разговоров.

Михаил проснулся от пронизывающего холода. Он сел, огляделся. Арсея не было. Луна зашла, и на востоке занималась заря. Над полем стоял ровный гул трактора.

Михаил встал, согрелся, размахивая кулаками и подпрыгивая на месте. Потом пошел на огонек, медленно передвигавшийся в предутренней дымке. Это был трактор Дениса. Михаил попросил у тракториста на некоторое время руль. Денис охотно согласился, а сам, скрючившись, устроился на заднем мосту трактора подремать.

Очнулся Денис от яркого солнца, острым лучом бившего в глаза. Казалось, все вокруг заполнилось шумом мотора. Бригадир встал, распрямив затекшие ноги, сел на крыло. Михаил уверенно держал баранку.

Трактор шел от леса, а впереди по черной пахоте ползла его продолговатая неуклюжая тень.

В конце загона поджидала Зина Медведева. Прицепщица только что встала, и на лице ее еще теплились следы сна. Туманов за трос поднял плуг. Зина очистила лемехи от налипшей земли и, когда трактор снова врезался в целину, поднимая и переворачивая ровные пласты чернозема, уселась на раме плуга и подобрала под себя ноги.

Михаил остановил трактор, убавил газ.

— Мне пора, — сказал он и спрыгнул на землю. — Сегодня в район отправляюсь.

Денис приказал Зине сесть за руль. Девушка проворно вскарабкалась на высокое сиденье, включила скорость и отпустила педаль. Она сделала все это быстро, точно, как заправский тракторист. Трактор пошел ровным, размеренным ходом, подчиняясь воле молодой прицепщицы.

— Она подменяет, — сказал Денис, заметив, что Михаил восхищенно следит за работой Зины Медведевой. — Учу, натаскиваю. Одному трудно работать. Второй смены не дают.

— Трактористов нету, — объяснил Туманов. — В Европе воюют. Вот скоро курсы районные организуем. А она молодец! — показал он на Зину.

— Молодец! — подтвердил бригадир. — Огонь девка! И машину любит. День и ночь будет работать, а сама не попросит смены. С ней легко. Вот только Антону не повезло. Неудачная прицепщица попалась.

Они, разговаривая, пошли к селу. На перекрестке дорог остановились.

— Тебе сколько еще осталось ходить в кандидатах? — спросил Туманов.

Денис подумал.

— Сколько же? Еще около двух месяцев. А что?

— В члены готовиться надо, — сказал Михаил. — А как Антон?

— Давно просится. Для него вступить в партию — заветная мечта.

— Это заветная мечта каждого комсомольца, — произнес Туманов, вспомнив ночной разговор с Арсеем. — И вообще — мечта каждого передового советского человека… — Он помолчал, подумал, потом посоветовал: — Поговори с Антоном. Я думаю, его можно рекомендовать.

— Конечно, можно. В партизанах он показал себя как храбрый боец. Здесь трудится примерно, авторитет имеет.

— Скажи ему — пусть готовится. Райком комсомола даст рекомендацию. Я дам… Кроме того, я думаю, Арсей поручится.

Они пожали друг другу руки и разошлись. Туманов отправился в табор, увидел возле куреня Недочета полуторку, на которой были привезены в колхоз семена, и, узнав, что машина отправляется в районный центр, забрался в кузов.

Денис вернулся в бригаду, сменил Зину. Прицепщица ушла готовить завтрак. Денис держал правое колесо трактора в борозде и чутко прислушивался к шуму в моторе.

— Постукиваешь, — недовольно сказал тракторист, уловив легкие перебои. — Неужели ставить на подтяжку?

Денис хорошо знал свое дело. До войны он считался одним из лучших трактористов в МТС и сдал экзамены на механика. Он любил машину, бережно ухаживал за ней и разговаривал с ней, как с верным другом.

— Это ты дурака валяешь, милок, — журил он трактор, все яснее различая перебои в моторе. — Рано стукать начинаешь. И, между нами будь сказано, совсем некстати. Вот посеем овес, ячмень побросаем, тогда перед парами я остановлю тебя. А сейчас — ни-ни, милок, честное слово, не выйдет.

У леса остановился трактор Антона. Денис приподнялся, из-под ладони посмотрел туда.

«Может, так что-нибудь, — подумал бригадир. — Вот сейчас двинется. Вот сейчас… Раз… два… три…» Но трактор Антона стоял. Беспокойство охватило Дениса. Бригадир решил: как только вернется Зина, немедленно итти на помощь товарищу.

Трактор Антона работал хорошо — день и ночь без перерыва. И эта остановка была неожиданной. Антон быстро установил причину — свечи не давали искру. Но сами свечи были в исправности. Антон снял магнето и торопливо принялся его разбирать.

— Что стряслось? — спросила прицепщица Настя Огаркова, зевая и прикрывая рот ладонью.

Антон не ответил. Вид у него был свирепый, волосы взлохмачены. Он внимательно осматривал части магнето, но повреждения не находил. Это злило его.

— Чорт бобровый! — ругался он сквозь зубы. — Без ножа режет… Настя! Отойди ты куда-нибудь подальше. Не видишь, человек задыхается, душу из-за тебя отвести не может. Какая ты, прости господи, недотепа, что даже об этом догадаться не в силах!

Настя презрительно фыркнула, встала и, плавно переваливаясь округлыми боками, отошла в сторону. Она нарвала прошлогодней высохшей повилики, постелила ее у борозды, легла на живот и немедленно заснула. Суровый голос Антона разбудил ее.