Болезнь… (Дневники) - [10]
Заехал я в парикмахерскую, и мне сделали простую стрижку за 3 тысячи. Я из благодарности добавил еще 500. Глянул на себя в зеркало и обомлел. Так можно только поиздеваться. Буду говорить, что это для роли. Не вернешь – ни слов, ни волос, ни 500 рублей сверху. Она так правила меня машинкой, что у меня на шее рубцы, раны. Ножницами она натыкалась на свои пальцы. Господи! И тут оболванили, а я еще и отблагодарил.
В 2 часа передача о Таганке.
Сколько же говна из меня сегодня вылилось, выплеснулось, выкрикнулось. Теперь – молчание, теперь – тишина.
Я снова сижу в келье, я – после сытного обеда, после съемки в пользу Собчака. Агитировал по просьбе Фурмана за партию «Движение российских демократических реформ». Господи! Хоть бы «наша» взяла. До того противно всё.
– Всё нормально, – так сказал Борис, как сказал юрист о договоре. Договор юрист взял с собой до понедельника. Борис заверил, что договор будет подписан и «во вторник вы уедете за книгами». Дай-то Бог! – Но Любимова нужно обязательно поставить в известность, иначе он может выкинуть такой фокус, финт и пр. И заинтересовать. А заинтересовать его можно одним. Да, да… именно… и чтоб там и его автограф стоял, книгу это только поднимет в цене.
Вечер. Надо спать и не рассуждать о демократии.
Днем работа с Сапожниковым. Были все исполнители, и, кажется, воодушевлены. Странный спектакль у югославов. И – ожидание телефонного звонка. Ну, позвони же, позвони, пока не улегся я в койку.
Форма. Надо сохранять и поддерживать форму.
Какие стыдные разговоры вёл я сегодня. Неумные, злые и просто бездарные. Я как бы защищал честь семьи, но это всё псевдо – так не защищают. И надо мной смеялись и делали правильно. Дернулся от старости, что ли.
«Сколько я знаю языков, столько раз я человек».
Не звони, сука, не звони!
5 декабря 1993
Воскресенье. Молитва. Зарядка.
Конечно, поездка на Алтай было – безумие, никому, кроме Ащеулова и Краснопольского, не нужное, вредное. Слава Богу, что не появился я в Б. Истоке. И опять же, перебирая дни, поступки и выступления, я не вижу, как могло быть иначе?! Прилетели в Барнаул. Прождали машину. Поехали на автобусе в Заринск. Хорошо выступили. Подписывали книги. Два выступления весьма приличных. Вернулись, переночевали, опоздал Ащеулов, машина попала в аварию, пришла другая, поехали в Бийск, машина не тянет. В Бийске опоздали в лицей, выступили очень хорошо в колонии! И поехали в Белокуриху. Всё остальное – не интересно. Жили в одном номере с В.К. От этого одного, от его разговоров, пердежа, каши и пр. можно сойти с ума, и как тут не развлекать себя водкой. Но концерты шли своей чередой, и всё было нормально. В результате – опять неурядица с книголюбами, опять вроде бы мы чего-то там сорвали. Чего?! Меня вели, мной руководили. И за 10 дней я привез 300000 рублей. Я завтра у Рязановой за один концерт получу 200000 рублей. На храм, естественно, ничего я не перечислил. Откуда?! В это время у Тамары вытащили кошелек с огромными деньгами. А перед поездкой я 2000 марок, кажется, подарил.
Да часы Ащеулову отдал за 20 долларов Ленке на свадьбу. Господи! Ни о чём я не жалею, Бог с ними, со всеми этими денежными провалами, но вот то, что храм не движется и я, по существу, ничем не помог, хотя бы какой-то встречей с начальством, это вот плохо.
Сегодня уезжает теща. Как-то недавно заявил я Тамаре: «Так жить нельзя. Я продам участок, куплю квартиру или комнату, и мы уйдем с Сережей».
Сережа. - Никуда я не пойду.
– Тогда я уйду один.
Тамара. - И мы умрем с голоду.
– Не умрете, пока я не умру.
Но так, действительно, жить нельзя.
Был в церкви и молился. Молился, чтоб удался перевод, чтоб оказалась хорошей пьеса, может быть, хоть это останется от нас. Молился, чтоб тошнота не оказалась последствием выпитого и нервного потрясения, вдруг на этот раз окажется, что действительно предохранительные органы были задействованы поздно. Обо всем этом, не говоря о том, что просил здоровья моим детям и женам, просил за души Павла I, Сергея И. и Тони, о здоровье Любимова и Матрены Ф., просил и молил я Бога.
Снился Денис. Надо съездить и помочь.
Олеанна.
6 декабря 1993
Понедельник. Молитва. Зарядка по полной норме. От кофе дрожит рука. Всё время провожу я с Милой. Передача неплохая, сердечная об Ирине С, и я выглядел пристойно, живо, и стрижка мне шла. Рассказывал о ревности к Бортникову, о пирушках с И.С. в общежитии и т. д. Сильная метель и снег, но я ездил и даже занимались с Сапожниковым, куда неожиданно позвонила Т. А потом – скандал семейный, но я загадал – сыр мне нельзя было есть, но, думаю, если нарушу это условие, меня поцелуют и простят, хотя, собственно, в чем виноват-то я? Белецкая приехала и искала меня. Такие вот сокольничьи дела.
Неделя эта должна многое решить. Определить и застолбить. «Ты не думай обо мне в половине шестого, не думай так рано обо мне, потому что я просыпаюсь и не могу заснуть».
Мы обесточиваем завтра новое здание. Мы идем на большой скандал. Но причины у нас более чем уважительные. Охрана не пускает гл. электрика по зданию. Охрана не пускает гл. пожарника, начальника – Российского Евгения. Не пускают их давно. И мы не можем гарантировать удовлетворительное состояние техники безопасности. Я надеюсь, Мосэнерго поддержит нас. Мы забаррикадировались всеми докладными.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В «Таганском дневнике» Валерия Золотухина отражено сорок без малого лет жизни Театра на Таганке. Это уникальное и наиболее полное издание будет интересно самому широкому кругу читателей как роман о жизни, смерти, любви, славе, человеческих страстях, дружбе и предательстве, где действующие лица — известнейшие актеры, режиссеры, писатели и поэты — В. Высоцкий, Ю. Любимов, А. Эфрос, Л. Филатов, Н. Губенко, А. Демидова, Ю. Нагибин, Б Полевой, А. Вознесенский, Е. Евтушенко, Б. Ахмадулина и другие…
В «Таганском дневнике» Валерия Золотухина отражено сорок без малого лет жизни Театра на Таганке. Это уникальное и наиболее полное издание будет интересно самому широкому кругу читателей как роман о жизни, смерти, любви, славе, человеческих страстях, дружбе и предательстве, где действующие лица — известнейшие актеры, режиссеры, писатели и поэты — В. Высоцкий, Ю. Любимов, А. Эфрос, Л. Филатов, Н. Губенко, А. Демидова, Ю. Нагибин, Б Полевой, А. Вознесенский, Е. Евтушенко, Б. Ахмадулина и другие…
"Володя сказал сегодня:— Когда я умру, Валерий напишет обо мне книгу...Я о нем напишу, но разве только я? Я напишу лучше".Это запись из дневника В. Золотухина от 11 февраля 1971 года.Он действительно «написал лучше». Среди разнообразной литературы о Высоцком воспоминания Валерия Золотухина занимают особое место. Его дневниковые записи — это остановленные мгновения, искренние и честные.Мемуары бывают субъективны: то память подводит, то «бронза» искажает оценки. Дневники же исповедальны.
"На плахе «Таганки» — уникальный по своей откровенности и драматизму документ, повесть о небывалой популярности любимовского театра в 60-80-е годы, история его раскола и заката, рассказ о его звездах — В.Высоцком, А.Демидовой, Н.Губенко, Л.Филатове, о Юрии Любимове и Анатолии Эфросе. О чем бы ни писал В.Золотухин — о взлетах и падениях Учителя-Мастера, об ошибках Друга-соратника, заблуждениях Друга-соперника, слабостях партнеров, — он всегда искренен и честен перед ними и самим собой.
Книга народного артиста России Валерия Золотухина построена на основе его дневников, которые актер ведет на протяжении всей своей жизни. По сути это — «театральный роман», охватывающий три с половиной десятилетия. Среди персонажей — Владимир Высоцкий, Юрий Любимов, Анатолий Эфрос, Леонид Филатов, Николай Губенко, Алла Демидова, Борис Можаев, Юрий Трифонов, Андрей Вознесенский, Евгений Евтушенко, Белла Ахмадулина — те, без кого немыслимо представить русскую культуру XX века.
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.