Боишься ли ты темноты? - [28]
— Ты чей?
— Я? — Ярослав подумал. — Сергея Фёдоровича. А что?
— А… Серёгин… А я думал, ждёшь кого. Ну ладно, бывай.
Мужик скрылся в соседней калитке, а Ярослав подумал, что соврал. Никакой он не Сергея Фёдоровича. Он детдомовский, а значит — ничей. Никому по настоящему не нужный, кроме себя самого… Ярослав встал и побрёл наугад вдоль лесополосы.
17
Будильник отставал на тринадцать минут, показывая без пятнадцати три. Ярослав не возвращался. С часов взгляд Сергея проскользил по переплётам книг. Крайним стоял семейный альбом. Ему было уже шесть лет. Сергей, даже не открывая альбом, легко вспомнил, какие снимки там лежали. Несколько фотографий Ольги до замужества, потом вдвоём в институте, в парке, дальше фотографии со свадьбы, потом Сашка с отцом, бабушками, с Олей, следующий снимок — Сергей в учебке после призыва, потом дембель. На самом деле снимков у них было намного больше, но остальные Ольга при разводе забрала себе. А для него оставила только эти. Правда, в альбоме. А последний год они и вовсе не фотографировались. Нет, один раз было. Чёрт.
Зачем снова было всё вспоминать? Сергей постучал костяшками пальцев по стене. Прочь. Все воспоминания прочь. Что вы держитесь за меня? Как будто вспомнить нечего больше, кроме этого! Сергей напрягся и всё-таки извлек воспоминание — как он уезжал от жены в этот вот дом. По непролазной мартовской грязи они со старым армейским другом сначала искали нужное строение среди одинаково ветхих двухквартирных домов, потом долго договаривались с бабулькой-владелицей насчёт оплаты и порядка, насчёт того, что из мебели она оставит ему, а что он должен помочь ей вывезти. Потом бабулька укатила в центр к дочери, а Сергей перевёз свои вещи и стал учиться жить один. Получалось из рук вон плохо…
Но куда делся Ярослав? Обещал ведь недолго. Или это у нынешних подростков и называется недолго? Сергей вышел во двор, выглянул за калитку — пусто. Он подошёл к соседскому окошку, стукнул:
— Андреич, ты мальчика не видел? Такого, в жёлтой футболке.
Андреич распахнул окно, дыхнул на Сергея запахом табака:
— Видел. Он к леску ушёл. Чё, из твоей конторы? Трудновоспитуемый?
— Угу, — Сергей вздохнул. — Ладно, пойду, поищу.
— Брось, — посоветовал сосед, — жрать захочет — вернётся. Знаю я их.
— Вернётся, — согласился Сергей задумчиво. Сел на лавочку. Всё получалось как-то странно и нелепо. Не так, как он ожидал. Он ведь звал Ярослава в гости, а тот сразу куда-то исчез. Не поговорили как следует, ничего… А теперь вернётся и сразу спать. Как и не был. А зачем он его звал? Сергей поковырялся в себе и понял, что его просто достало одиночество. Он устал от того, что в доме никого, кроме него самого. Не с кем слова сказать. Получается, он не лучше Веры Ивановны. Та тягает детей копать грядки, а он — развлекать себя. Хорошенькое дельце! А что это за история с Алей? Неужели он, Сергей, выглядит так, будто между ними что-то есть? Не может быть! Девушка она, конечно, милая, но от этого до женитьбы… Детишки напридумывали, или Вера Ивановна? Может, пытается пришить ему аморальное поведение на работе? Да нет, чепуха…
По пустынной улице мимо прошла женщина из соседнего дома, покачивая в коляске малыша. Малыш был пухленький, розовощёкий и дремал, пуская слюни на белый воротничок распашонки. Сергей подумал, что совсем недавно его Сашка был таким же, а ещё чуть раньше — таким был Ярослав, ещё раньше — он сам. Все когда-то были такими, все спали в колясках, не подозревая, что им предстоит дальше… Сашка уже в Москве. Новый дом, новый садик, новый папа. А у Сергея нового сына не будет. К чему? Производить на свет, не зная, что ждёт ребёнка потом… Эгоизм. А он, Сергей, эгоист. Чудовищный эгоист. Думает только о себе. Копается в себе… Ничего вокруг не видит из-за своих страданий. Смешно.
Сергей и правда усмехнулся. Тут из-за поворота появился Ярослав в мокрой насквозь футболке.
— Ну, где ты ходишь! — вырвалось у Сергея. — И чего мокрый?
— Я нашёл колонку и полез под неё. Вообще холодная вода освежает, особенно когда о чухне думаешь… — мрачно сказал Ярослав. — Все мысли начисто вымораживает.
— Ага, ты простынь ещё, — заворчал Сергей. — Тоже мне — мозги у него вдруг закипели.
— Ну закипели и что, у Вас как будто никогда не кипели! — огрызнулся Ярослав неожиданно зло. — Может тоже под холодную воду голову совали.
— Сравнил! У меня здоровье, как у быка.
— А я значит дохляк?
— Ты не дохляк, ты ребёнок. Можешь простыть и заболеть, а я за тебя сейчас отвечаю.
— Ну хотите я скажу, что простыл в Веры Ивановны смену? — ехидно спросил Ярослав. — И вы не при чём, и ей гадость сделаем.
— По-моему всё это ерунда, — сказал Сергей, — то, что мы сейчас друг другу говорим.
— По-моему тоже, прикопались не из-за чего, — Ярослав сел на скамейку рядом с Сергеем. — Жарко же, можно голову намочить.
— Но почему так долго?
— Мечтал.
— А-а, ясно…
Они молчали минут пять. Сергей даже подумал, что пора встать и идти в дом. А то вот сцепились из-за пустяка. Вдруг Ярослав повернулся к нему и спросил:
— А Вы на войне людей убивали?
— Тебе это зачем?
— Просто интересно, как это — людей убивать, — пожал плечами Ярослав. — Вон, водила тот пьяный как себя чувствует? Убил двоих и живёт себе дальше? Я бы не смог. Я бы и одного человека убить не смог. Любого. Даже себя самого… Когда сказали, что там не волнуйся сильно, только ты теперь сирота — я хотел таблеток наглотаться, только побоялся. Хотя, на самом деле умирать не сильно больно. Я вот умирал. Ну когда там, в машине лежал. Мне потом сказали, что я почти умер. А было не очень больно. Я даже помню почти всё.
Где та поворотная точка, в которой жизнь Тимофея свернула с привычной колеи? Вот он ждёт автобус номер двенадцать. Утром. И следующим утром тоже. Едет в школу, после уроков – к друзьям. На танцы. Иногда – на соревнования: городские, областные, всероссийские. Общается в соцсетях. Ложится спать. И где же, где в этом графике тот миг, после которого ничто не будет по-прежнему? И где поворотная точка в жизни Марины? После уроков – сразу домой. Из дома лишний раз – ни ногой. Да и что там делать, за пределами дома, в шумном мире, где ты, в отличие от остальных, не слышишь ни звука? С людьми из этого мира Марина встречается нечасто – разве что по утрам, в автобусе номер двенадцать… «Точка бифуркации» – реалистическая, психологически достоверная и глубокая книга, полностью сосредоточенная на настоящем: на нашем времени, на неповторимом моменте из жизни, на эмоциях «здесь и сейчас».
Эта повесть — о том, как нелегко подростку принять мир и найти в нём добро и свет вопреки очевидному злу и равнодушию. Елисей Фёдоров фотографирует развалины — заброшенные здания, разрушенные заводы. Чёрно-белая гамма фотографий отражает его восприятие действительности: уродливый город, серые люди. Единственной радостью становится любовь к однокласснице Наташе. Но в школе появляется молодой преподаватель истории, и Лесь понимает, что умный и обаятельный учитель неожиданно оказывается его соперником. И тогда подросток придумывает план завоевания Наташи.
Альтернативный мир, похожий на наш на рубеже XX и XXI веков. Здесь телевидение, мобильная связь и интернет не то вышли из употребления, не то вовсе не были изобретены. Безымянный город, где разворачивается действие романа, мог бы располагаться где угодно на карте нашей страны, а атмосфера чем-то напоминает знакомое нам прошлое - но что за события в его истории опустошили целые кварталы и заставили обнести границу колючей проволокой? Уже не один десяток лет город воюет с соседним Энском. Правда, торжественных сводок о сплочении народа перед лицом ненавистного врага мало, чтобы жители города забыли о том, как много их разделяет.
Мама задержалась на Марсе, а папа срочно улетел в Сибирь. Одиннадцатилетняя Лиза вместе с верным роботом Боббе отправляется в Космический центр Института времени – погостить у дяди и подготовиться к концерту: ей предстоит читать стихи Заболоцкого. Никто пока не знает, что в Институте готовится настоящая диверсия… Одна роковая случайность – и Лиза вместе с группой ученых попадает в совершенно незапланированную экспедицию в пермский период. Материки имеют непривычные очертания, а динозавры еще даже не появились.
Заканчивается первый класс, завтра летние каникулы. Но Тае не до веселья, и даже любимый торт «Птичье молоко» не радует – ведь она его не заслужила. Не потому, что дневник, полный стройных и гордых пятёрок, портит одноногая четвёрка по математике. И не потому, что обидела двоюродного брата (он вообще первый начал, только ему всё сходит с рук!). А потому… нет, Тае даже рассказать стыдно, что она натворила! Но за три месяца столько может произойти – вдруг к осени всё как-нибудь решится само собой? Впереди у Таи целое лето в деревне, с дедушкиными самоделками и бабушкиными пирожками, со старыми и новыми друзьями, тайна заброшенного дома, детективное расследование, непростой выбор и первое настоящее горе.
В повести Александры Усовой «Маленький гончар из Афин» рассказывается о жизни рабов и ремесленников в древней Греции в V веке до н. э., незадолго до начала Пелопоннесской войныВ центре повести приключения маленького гончара Архила, его тяжелая жизнь в гончарной мастерской.Наравне с вымышленными героями в повести изображены знаменитые ваятели Фидий, Алкамен и Агоракрит.Повесть заканчивается описанием Олимпийских игр, происходивших в Олимпии.
Дорогие ребята! Я хочу познакомить вас с мальчиком Кирюшей. Правда, некоторые из вас уже познакомились с ним несколько лет назад в книжке «Кирюшкины проделки». А вот теперь новые приключения Кирюшки. На улице. Если вы помните, Кирюша живёт со мной в одном доме и дружит с моей дочкой Катей. Совсем недавно они поспорили, кто лучше знает правила уличного движения. Кирюшка очень громко кричал: - Я, я, я! Я лучше всех знаю, как правильно вести себя на улице! Мне и правил учить никаких не надо! Я сам кого хочешь научу! О том, как Кирюша «знает» правила уличного движения, я рассказываю вам, милые ребята, в рисунках.
Лакский писатель Абачара Гусейнаев хорошо знает повадки животных и занимательно рассказывает о них. Перед читателем открывается целый мир, многообразный, интересный. Имя ему - живая природа.
