Боишься ли ты темноты? - [2]
— Так что вся ответственность на Вас, Сергей Фёдорович, — подытожила она. — Особенное внимание стоит уделять старшим мальчикам. Не буду вас вводить в заблуждение — хороших детей здесь нет…
— Я понял, — сказал Сергей, вертя в руках ключи.
Вера Ивановна взяла сумочку и степенно удалилась, успев у самой двери сделать кому-то замечание. Сергей проводил её взглядом и пошёл по коридору в сторону комнаты для воспитателей. На него со всех сторон глазели дети. Те, кого надо будет пересчитать в десять часов. Те, среди которых, по словам Веры Ивановны, нет ни одного хорошего человека. Сергей открыл дверь, притворил её изнутри и огляделся. Крохотная комнатка выглядела по казенному уныло: узкий диванчик с вылинявшей цветастой обивкой, вешалка для одежды, письменный стол, книжный шкаф и не к месту яркий календарь с изображением группы “Руки вверх”. В шкафу пылились изданные пару десятилетий назад тома из серии “Мир детства”, несколько разнокалиберных учебников по педагогике, пустой цветочный горшок, и сложенные стопочками детские рисунки. На верхней полке стоял древний электрический чайник и три гранёных стакана. Несколько полок были пустые. Сергей положил папку на стол, взял пачку рисунков. Без большого интереса просмотрел. Цветочки, кошечки у девочек, танки, самолёты и взрывы — у мальчиков. Всё, как положено. Он вернул рисунки на место.
В следующую же минуту в дверь стукнули, и на пороге показалась пожилая женщина — ночная няня, одетая в уютный домашний халат. Взгляд у неё был слегка утомлённый, но бесконечно добрый. Так в представлении Сергея должны были выглядеть все настоящие бабушки. И он бы не удивился, если бы вдруг от неё пахло блинами и вареньем, а вокруг бы толклись внуки. Но няня пришла одна. И дружелюбно поинтересовалась:
— Располагаетесь, Сергей Иванович?
— Фёдорович, — поправил Сергей.
— Да-да, перепутала, бывает. Вы такой молодой. Можно, я стану звать вас просто Серёжей?
— Можно, — улыбнулся Сергей.
— А я Анна Львовна. Вот, пришла сказать, что если спать собираетесь, то я Вам постельное бельё принесу и покрывало.
— Можно только покрывало, — сказал Сергей, — я спать не буду.
— Да? Тогда чайку возьмите на ужине, а тут потом погреете. Чайник работает. И вот что, Серёженька, я Вас пришла попросить… Наши старшие мальчики иногда собираются в гараже… Вон там, недалеко от ворот. Один гараж заброшенный и они повадились там курить. Днём-то воспитатели, конечно, их гоняют, а как вечер, так никто ничего сделать не может. Я вот туда вообще заходить боюсь, да и напарница моя тоже. Мы, Серёженька, больше с маленькими, да проследить, чтобы в столовой убрали после ужина, а чтобы их по гаражам разыскивать… — Анна Львовна виновато развела руками.
— Значит, мне надо пойти, выгнать их из гаража, — понял Сергей.
— Да, Вы мужчина, Вас послушаются. Скажите, чтобы все зашли в корпус.
— Хорошо. А что я должен делать потом? До отбоя? Мне Вера Ивановна объясняла в общих чертах, но хотелось бы уточнить.
— После ужина надо проверить, чтобы все сделали уроки, — сказала Анна Львовна. — Мы проверим малышей, Вы — старшеклассников. Потом дети у нас идут телевизор смотреть, да играть. Отбой в десять. Главное, следите, чтобы ничего не случилось. Чтобы все спать легли, чтобы драк не было…
— А что, часто дерутся?
— Бывает. Дети у нас разные…
— Ладно, — Сергей согласно кивнул, — я пошёл к курильщикам…
Гараж он отыскал сразу — по пробитой в нескольких местах проржавевшей двери. Она была прикрыта, но не до конца, а так, чтобы в щель мог протиснуться подросток. Сергей протискиваться не стал, а рванул дверь в сторону, чтобы она отошла. И оглядел компанию. В гаражном сумраке на перевёрнутых ящиках сидели три парня и две девчонки. Все, наверное, старшеклассники. Они молча смотрели на Сергея, почти одновременно спрятав сигареты. Что было, конечно, бесполезно — дым в гараже стоял коромыслом.
— Ну, здравствуйте, подрастающее поколение, — нарушил тишину Сергей, — я ваш новый воспитатель, Сергей Фёдорович.
— Здравствуй, — хмыкнула черноглазая девица в короткой юбке, сидевшая ближе всех. Ей было лет шестнадцать. Впрочем, Сергей мог и ошибиться. Однако он успел отметить, что выглядит та потрясающе. Особенно для прокуренного гаража. Девочка — модель. Ноги от ушей, распущенные по плечам волосы, в вырезе джинсовой блузки просматривается вполне приличная для её возраста грудь. Сергей мысленно чертыхнулся и сказал:
— Здесь курить нельзя.
— А где можно? — ничуть не смутившись, спросила та же девица, и отправила сигарету в рот. Пошловато, но с претензией на элегантность.
— Нигде нельзя, — жёстко сказал Сергей и осмотрелся внимательней. Один из парней оказался рыжим веснушчатым переростком с глупой физиономией и огромными кулачищами; другой был маленький, бритый налысо, с живыми хитрыми глазками и потрескавшимися губами, которые он нервно облизывал; третий сидел в самом тёмном углу, прижавшись к ржавой стене клетчатой рубашкой, лицо у него было бледное и какое-то больное. Рядом с ним сидела девчонка, худенькая, с жидким “хвостиком” на голове, одетая в мальчишеские джинсы и спортивную футболку.
Где та поворотная точка, в которой жизнь Тимофея свернула с привычной колеи? Вот он ждёт автобус номер двенадцать. Утром. И следующим утром тоже. Едет в школу, после уроков – к друзьям. На танцы. Иногда – на соревнования: городские, областные, всероссийские. Общается в соцсетях. Ложится спать. И где же, где в этом графике тот миг, после которого ничто не будет по-прежнему? И где поворотная точка в жизни Марины? После уроков – сразу домой. Из дома лишний раз – ни ногой. Да и что там делать, за пределами дома, в шумном мире, где ты, в отличие от остальных, не слышишь ни звука? С людьми из этого мира Марина встречается нечасто – разве что по утрам, в автобусе номер двенадцать… «Точка бифуркации» – реалистическая, психологически достоверная и глубокая книга, полностью сосредоточенная на настоящем: на нашем времени, на неповторимом моменте из жизни, на эмоциях «здесь и сейчас».
Эта повесть — о том, как нелегко подростку принять мир и найти в нём добро и свет вопреки очевидному злу и равнодушию. Елисей Фёдоров фотографирует развалины — заброшенные здания, разрушенные заводы. Чёрно-белая гамма фотографий отражает его восприятие действительности: уродливый город, серые люди. Единственной радостью становится любовь к однокласснице Наташе. Но в школе появляется молодой преподаватель истории, и Лесь понимает, что умный и обаятельный учитель неожиданно оказывается его соперником. И тогда подросток придумывает план завоевания Наташи.
Альтернативный мир, похожий на наш на рубеже XX и XXI веков. Здесь телевидение, мобильная связь и интернет не то вышли из употребления, не то вовсе не были изобретены. Безымянный город, где разворачивается действие романа, мог бы располагаться где угодно на карте нашей страны, а атмосфера чем-то напоминает знакомое нам прошлое - но что за события в его истории опустошили целые кварталы и заставили обнести границу колючей проволокой? Уже не один десяток лет город воюет с соседним Энском. Правда, торжественных сводок о сплочении народа перед лицом ненавистного врага мало, чтобы жители города забыли о том, как много их разделяет.
Мама задержалась на Марсе, а папа срочно улетел в Сибирь. Одиннадцатилетняя Лиза вместе с верным роботом Боббе отправляется в Космический центр Института времени – погостить у дяди и подготовиться к концерту: ей предстоит читать стихи Заболоцкого. Никто пока не знает, что в Институте готовится настоящая диверсия… Одна роковая случайность – и Лиза вместе с группой ученых попадает в совершенно незапланированную экспедицию в пермский период. Материки имеют непривычные очертания, а динозавры еще даже не появились.
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.