Богиня и Зеленый сыр - [27]

И Полина принялась увлечённо рассказывать о своей работе, о том, чем она конкретно занимается в агентстве, о людях, с которыми имеет дело, о том, что ей нравится и не нравится в рекламном бизнесе. Говорила она эмоционально, блестя глазами, постоянно меняя позу, изображая в лицах своего шефа, клиентов и коллег по работе, беззлобно имитируя их жесты и манеру говорить. Олег внимательно слушал, с интересом наблюдая за ней. Июльское солнце просвечивало сквозь деревянные жалюзи на окне, отливало бронзой в волосах Полины, прыгало искорками в травяной зелени её глаз.

Полина не кокетничала с ним, не опускала глаза, не говорила двусмысленно, она вела себя с ним очень естественно, по-дружески раскованно, всем своим видом демонстрируя, что ей от него ничего не нужно. Вероятно поэтому Олег ощущал необыкновенную легкость в ее присутствии, какой не испытывал никогда раньше в общении с женщиной. Он вдруг почувствовал необъяснимую близость к ней, как будто не было этих семнадцати лет, как будто они всегда были друзьями. Когда она вдруг стала ему так близка? Как это произошло? Этого Олег не мог себе объяснить.

– А ты меня совсем не помнишь? – вдруг спросила Полина.

– Ну почему же, – собрался было соврать Лукин, но Полина его перебила:

– Олег, прошу тебя. Только честно.

– Нет, не помню, – честно ответил Лукин.

– А как мы с тобой столкнулись в коридоре, помнишь?

– Нет.

– А как я деньги просыпала?

– Не помню.

– А как я выбежала во двор в бирюзовом платье?

Олег отрицательно покачал головой. Полина грустно улыбнулась.

– А как мы танцевали на сцене под «Бони М»? Это ты хотя бы помнишь?

– А, так это ты была?! – радостно воскликнул Лукин.

– Я, – наконец просияла Полина. – Я и моя подруга Лена Цыпкова.

– Это я как раз помню! Вы здорово тогда танцевали!

– Не совсем. Нам в последний момент музыку заменили, из-за этого мы все время сбивались с ритма.

Полина задумалась, глядя в окно, уносясь мыслями в далёкое прошлое, лицо её приняло серьёзное выражение. Она вдруг поняла, что все эти события в прошлом происходили только с ней, а не с ним. Это в её памяти Олег играл в них главную роль, а из его памяти они были бесследно стерты, потому что с его точки зрения он не принимал в них никакого участия. Получалось так, что они жили в одно и то же время и в одном и том же месте, но в разных измерениях.

Олег долго не осмеливался задать ей вопрос, который мучил его уже несколько дней, но наконец решился:

– Полина, а ты правда была в меня влюблена?

– Правда, – сказала она.

– Серьёзно?

– Настолько серьёзно, насколько это бывает в пятнадцать лет.

– И долго?

– Долго. Три года.

– А потом?

– А что потом? Потом мы переехали на новую квартиру. Я поступила в институт, познакомилась с Игорем, вышла замуж. Всё прошло.

– Ты уверена, что всё?

Она склонила голову набок, лукавая улыбка тронула ее губы.

– Я уверена в том, что всё это уже не имеет никакого значения, – уклончиво ответила Полина.

Пришёл официант, принёс кофе. Минуту они сидели в каком-то странном оцепенении, молча глядя друг на друга. Официант что-то спросил.

– Что? – не поняла Полина. – А, сахар? Нет, не нужно. Я без сахара.

– Да, две ложки, пожалуйста. Спасибо, – рассеянно ответил Олег.

Официант поставил на стол кувшинчик со сливками и положил перед Олегом несколько пакетиков сахара.

– Я бы очень хотел тебя снова увидеть, – сказал Лукин, когда официант ушёл.

– Увидишь ещё не раз! Я тебе ещё надоем! – неожиданно рассмеялась Полина.

– Это почему?

– Полуэктов сказал, что у него для тебя будет работа. Если тебе это, конечно, интересно.

– Очень интересно! – ответил Лукин с неожиданным для самого себя энтузиазмом.

18

– Всё бесполезно! На него ничего не действует! – говорила Полина Лене, сидя на школьном подоконнике и болтая ногами.

– Не расстраивайся. Хочешь бутерброд? – Лена развернула бумажный сверток, в котором оказались два куска белого хлеба с маслом и с докторской колбасой, заботливо упакованные Лениной бабушкой.

– Спасибо. Очень хочу! – Полина почувствовала, как у нее заурчало в животе.

Лена взяла один бутерброд, а другой протянула Полине.

– Проблема в том, – продолжала Лена, жуя бутерброд, – что тебе никак не удается его заинтересовать.

– Ну как я могу его заинтересовать?

– Ну, например, удивить чем-то… Продемонстрировать что-то, чего другие не могут или не умеют.

– Просто не представляю, – Полина стала перебирать в голове всё, что она умеет, но ничего подходящего не находила.

– Вот если бы ты знала, чем он увлекается, тогда было бы проще придумать. У вас есть какие-то общие интересы?

– Откуда я знаю?

– А ты узнай!

– Как? Я что, должна подойти и спросить его?

– Нет, конечно. Но ты же говорила, что в его классе учится твоя двоюродная сестра. Как ее зовут?

– Таня Репина.

– Вот ты и спроси у нее, – Ленка уже съела свой бутерброд и завистливо смотрела на Полинин.

– Спрашивала. Она не знает. Она с ним совсем не общается.

– Да, сложная ситуация, – вздохнула Лена, отряхивая крошки со школьного фартука.

Полина задумчиво смотрела в окно. За окном на школьном дворе мальчишки играли в снежки.

– Вспомнила! – вдруг просияла Полина, – ему нравится группа «Бони М»! Это я точно знаю!