Боги Черной Лощины - [39]

Удручающая новость, но, учитывая вереницу странных событий последних дней, совсем неудивительная.

– Ничего, да?

– Ага. – Пару секунд спустя она вновь заговорила: – Знаешь, думаю, ты прав. Кай Донован – это и есть Джон Доу. Возможно, он вообще не канадец. Может, он иностранец и сбежал из больницы, потому что не хотел оплачивать счет.

У Мейсона перехватило дыхание, он вспомнил, что Сашка упомянула слово «сибирский».

– Но почему у него в бумажнике лежала записка с собственным именем?

– Да какая, к черту, разница? – слегка пожурила она. – Причин может быть миллион. Может, у него диссоциативное расстройство. Или он как девочка-тинейджер любит черкать на полях блокнота. А может, это писала его бывшая любовь всей жизни и он хранит ее на память.

– Да, ты права. – Мейсон погрузился в размышления, понимая, что они почти ничего не знают. – Мы обязаны его найти, – внезапно сказал он. – Мы должны найти этого Джона Доу, или Кая Донована или кем бы еще он ни был.

– Но… зачем?

Обдумывая ответ, Мейсон невольно скользнул рукой по бедру и обнаружил странную выпуклость. Он сунул руку в карман и нащупал три гладкие грани, сердце бешено заколотилось в груди. Как, черт возьми, он здесь оказался?

Камень сновидений. Мейсон не припоминал, чтобы брал его с собой. На самом деле он вообще не помнил, куда дел его после встречи с Гавраном, но точно знал, что в тот раз на нем были другие штаны.

Гавран снова его звал?

– Потому что просто не могу оставить все как есть, – раздался его голос в тишине; он подавил озноб, пробежавший по спине. – В моих руках файл, указывающий, что кровь этого человека идентична крови волка. Я полночи слушал перешептывания медсестер о волках и Сновидице. И закатывал глаза, мечтая прочитать им лекцию о психиатрии, но теперь чувствую, что смеяться впору надо мной. Что, если он нечто особенное, Джос? Ты сама видела, как быстро он регенерировал. Я не знаю, кто он, но вдруг он может помочь людям! Людям, которым очень бы пригодилась его невероятная способность исцеляться.

Мейсон услышал вздох на том конце провода. Неужели она считала его глупцом?

– Даже не знаю, дружище. Но, пожалуй, рада, что кровь исследовал ты. Если бы это сделал кто-то из больницы, то весь город уже схватился бы за вилы.

– Черт, Джос… ты права. Зная, насколько они суеверны…

– Езжай домой, отдохни немного, – перебила она. – Мы разберемся с этим, когда ты выспишься и хорошенько все обдумаешь.

– Ага, ты права. – Он провел рукой по лицу, глаза жгло от недосыпания. – Мне еще нужно поговорить с хозяйкой гостиницы. В последнее время я был немного не в себе, и, думаю, она обо мне беспокоится.

– Ладно, тогда позвони мне, как придешь в себя, кэп.

Мейсон улыбнулся про себя, согретый ее поддержкой.

– Спасибо, Джос.

Попрощавшись и повесив трубку мобильного, Мейсон просидел в машине еще добрых двадцать минут, прежде чем направиться обратно в Черную Лощину. Стоило ему переступить порог дома, как он сразу увидел Аннабель, поджидающую его в гостиной. Лицо женщины просветлело, как только она заметила Мейсона.

– Вот ты где! – просияла она. – Я уже начала беспокоиться, что ты совсем увяз в своих туристических исследованиях.

– Не-а. – Он устало улыбнулся. – Встречался с однокурсницей. Она работает в больнице. Мы давно не виделись, так что, наверное, немного увлеклись.

– Ох, что ж, так мило! – рассеянно проговорила она, откладывая книгу в сторону. – Однако ты выглядишь ужасно уставшим. Может, приготовить ранний ужин?

Он согласно кивнул, обрадованный перспективой отведать стряпни Аннабель.

– Было бы замечательно.

На мгновение Мейсон уловил проблеск беспокойства в ее взгляде, но оно исчезло так же быстро, как и появилось. Женщина прошла на кухню и, пока ставила воду на плиту, окликнула его:

– Мейсон, знаю, это не мое дело, но ты выглядишь слишком измученным для человека, который просто проводил время с другом. У тебя все в порядке?

– Все хорошо, – ответил он, последовав за ней на кухню. Он остановился в дверях, наблюдая, как Аннабель собирает продукты, нарезает овощи и ловко закидывает их в кастрюлю. Вопрос вертелся на кончике языка.

– Аннабель, – начал он, переступив с ноги на ногу. – Не знаю, как спросить. Если честно, я даже не знаю, о чем хочу спросить.

Женщина повернулась к нему, с нетерпением ожидая, что же он скажет дальше. Чувствуя нарастающее напряжение, он тихим, робким голосом пробормотал:

– В Черной Лощине водятся волки?

Несколько мгновений выражение лица Аннабель оставалось абсолютно застывшим, его невозможно было прочесть, даже когда они встретились взглядами и уставились друг на друга, пытаясь уловить верный подтекст, подразумеваемый в вопросе.

Затем женщина без предупреждения расхохоталась.

– Ну, конечно есть! – Она отмахнулась и вернулась к готовке. – Повсюду! Как думаешь, почему еще их отстреливают?

Напряжение спало, и Мейсон решился действовать смелей:

– Это имеет отношение к тому, что люди боятся возвращения Сновидицы? Ведь именно из-за этого страха была убита Эль Робинсон.

– Ты действительно изучил историю города и работу моего сына, – произнесла Аннабель, стоя спиной к Мейсону, ее голос звучал напряженно.