Богатая жизнь - [18]

Тео Папас, житель чикагского пригорода и победитель одной из самых крупных лотерей за всю историю США, сказал, что он еще не знает, что будет делать с деньгами. Папас, автор книги «Военные действия во время Гражданской войны», планирует продолжить преподавание в Северо-Западном университете, где он работает в качестве штатного профессора. Папас овдовел в прошлом году, имеет двоих сыновей. Он сказал, что поставил на номера, на которые его скончавшаяся жена ставила каждую неделю на протяжении девяти лет…»

— Скажи ему, что суть сериалов в продолжении рассказа из серии в серию. Говори медленно, чтобы этот идиот понял, — орал дядя Фрэнк в трубку. — Он не может воспринимать информацию с нормальной скоростью. Он обрабатывает ее не быстрее собаки. Поэтому и относись к нему соответственно. Скажи ему, чтобы выбросил эту душещипательную сцену в конце. Это же 1944 год. Книга же вышла одновременно с «Уолтонами». Я просто мечтаю о том, чтобы этого дурака сожгли на костре с восходом солнца.

Мы повернули за угол, и стала видна школа Св. Пия. Старое здание темно-красного кирпича. Обнесенное проржавевшей изгородью, школьное здание выделялось на фоне других в нашем престижном районе, умудряясь нагонять тоску даже в самые солнечные дни. Мама настояла, чтобы мы ходили в эту школу, потому что сама была католичкой. После короткого спора папа, никогда не выказывавший особого интереса к религии, сдался.

— Скажи ему, если он не будет следовать сценарию, он опять будет снимать по порнофильму в неделю. Помни, как к собаке, не лучше. Он самая настоящая собака.

Дядя Фрэнк резко ткнул в телефон пальцем, выключив его, и мы подъехали к школьной стоянке.

— Это ваша школа? Боже, выглядит, как сиротский приют!

Я бросил на дядю Фрэнка косой взгляд и при упоминании о сиротском приюте проглотил комок в горле.

— Ну что же, — сказал дядя Фрэнк, прыснув чем-то себе в рот, — пошли, теперь придется глотать их дерьмо.

Когда занятия окончились, папа ждал меня, стоя у ограды школьного двора. Он обычно забирал в обед Ковырялку — Томми учился только полдня, — но за мной приходил редко. После смерти мамы ему разрешили работать дома, заниматься исследовательской работой и писать научные статьи о Гражданской войне. Большую часть работы он делал после обеда: звонил в разные библиотеки и разговаривал с другими профессорами из разных городов страны, чтобы найти подтверждение правильности температуры воздуха в судьбоносный день битвы при Аппоматоксе, величины коня Роберта Ли или марки любимого виски генерала Гранта. Похоже, за свою жизнь папа исчерпал все основные события Гражданской войны, и сейчас выискивал всякие объедки и огрызки. Раньше я слышал, как он обсуждал с другим профессором из Мемфиса точный размер полей шляпы Уильяма Текамси Шермана. Папа жадно впитывал полученную информацию, своим аккуратным почерком записывая всякие занимательные детали в записную книжку в кожаном переплете. Авторучку с золотым пером вручили ему в университете. Такое внимание к деталям требовало времени, поэтому я удивился, когда увидел, что он стоит там, на самом краю школьного двора. Когда, взяв за руку, он повел меня через улицу, я заметил, что он расстроен.

— Сегодня было три телефонных звонка, — тихо сказал он. — Один от твоей учительницы, один от школьной медсестры Формен и еще один от миссис Плэнк. Все они спрашивали, где ты и твой брат. Не надо было просить дядю брать вас завтракать с ним. Из-за вас волновалось столько людей. — Затем добавил, обращаясь скорее к самому себе, чем ко мне: — Этого следовало ожидать.

Когда мы садились в «Бьюик», к нам подбежала молодая женщина. На папином лице появилось испуганное выражение, и он быстро сказал мне:

— Садись быстро в машину и закрой дверь на замок.

Женщина улыбнулась нам. У нее были светлые волосы и крохотные очочки с круглыми стеклами.

— Мистер Папас? Я Лесли Боллер из журнала «Пипл». Я всю неделю пытаюсь вас поймать.

При упоминании о журнале из папы как будто выпустили воздух; плечи у него обвисли и округлились, придавленные горбом недоброго предчувствия.

— В последнее время было столько звонков, — ответил он. — Я не…

— Понимаю, — сказала она. Потом взглянула на меня, сидящего на заднем сиденье. — Это, должно быть, ваш сын Тедди?

— Хм, да, — папа, напрягая шею, скованным движением повернул ко мне голову.

— Можно задать вам несколько вопросов о том, как вы выиграли в лотерею. Нам бы хотелось написать о вас и вашей семье. Наши читатели очень интересуются.

— Ваши читатели? — переспросил папа. — Знаете, мне очень жаль, но сейчас не самое подходящее время.

— Поэтому-то мы и звонили вам. Мы надеялись, что вы сможете назначить удобное для вас время. Это не займет больше часа.

Папа прочистил горло и еще раз посмотрел на меня через плечо. Мимо проехала машина, потом другая.

— Ну… Не думаю, что смогу сообщить по этому поводу что-нибудь интересное.

— О, мистер Папас! Вы же живете в осуществившейся мечте каждого американца! — сказала она. — Мы хотим узнать побольше о вашей семье, жене, о том, что вы чувствуете, выиграв такие деньги, почему так долго не приходили за выигрышем. Из этого получится замечательная статья.