Боевые перчатки - [22]

— За один день? — удивился Юрка.

— Нет, это испытание проводилось в течение трех дней, — ответил Шатров. — Тот, кто выдерживал такой суровый экзамен, получал из рук Ямаскэ диплом «фехтовальщика среднего уровня». Спустя еще несколько лет проводилось самое тяжелое испытание. За семь дней ученики Ямаскэ должны были выдержать тысячу четыреста схваток.

— Обалдеть! — покачал головой Юрка. — Это сколько надо иметь сил, чтобы семь дней подряд биться без отдыха.

— Вот именно. Такое испытание было под силу не всем. Кроме того, Ямаскэ еще был и одним из лучших японских каллиграфов.

— Что это такое? Название какой-нибудь борьбы? — спросил Юрка.

Вовка улыбнулся:

— Каллиграфия — это искусство написания иероглифов особым способом. Очень тяжелое искусство. Представь, в фехтовании базовый удар изучается не меньше трех лет.

— Ничего себе… Один удар изучают три года! — воскликнул Юрка.

— Три года и даже больше.

— Это ж сколько надо терпения…

— Без терпения в боевом искусстве ничему не научишься, — заметил Вовка и продолжил:

— Так вот, в каллиграфии освоение базового иероглифа занимало несколько лет. Ученик исписывал от четырехсот до шестисот листов в день.

— С ума сойти можно… А я напишу сочинение на два с половиной листа и уже выдыхаюсь, — сказал Юрка. — Нет, я бы по шестьсот листов в день не написал точно. Трудяга этот Ямаскэ.

— К сожалению, напряженный труд и изнуряющие тренировки на пределе возможностей не прошли бесследно для здоровья мастера.

— Мой папа всегда говорит, что перетренировка вредна для организма, — заметил Юрка.

— Да, согласен, — кивнул Шатров, — просто Ямаскэ посвятил свою жизнь искусству фехтования и каллиграфии.

— А что с ним случилось? — спросил Круглов.

— Когда Ямаскэ было пятьдесят лет, он тяжело заболел. Но несмотря на мучавшую его болезнь, он никогда и никому не жаловался. Мастер продолжал упорно тренироваться до последних своих дней. Незадолго перед смертью по обычаю самураев Ямаскэ написал хайку — короткое философское стихотворение:

Напрягаю свой живот против боли.

Птицы на рассвете.

Однажды Ямаскэ поднялся в пять утра, как обычно, вымылся, надел чистую белую одежду и сел. Он закрыл глаза, сделал глубокий вздох и… умер в окружении семьи и самых близких учеников…

Вовка замолчал. Потрясенный рассказом, некоторое время Юрка не мог произнести ни слова. Наконец он сказал:

— Интересная история. И жизнь необыкновенная у этого человека. Так тренироваться даже будучи тяжело больным… Да…

— Это был выдающийся мастер, которого вспоминают и теперь, — произнес Вовка.

Друзья еще долго разговаривали, пили чай. Перед уходом Юрка спросил:

— Во сколько завтра начнутся соревнования?

— В десять часов утра в спорткомплексе, — ответил Шатров.

— Отлично. Я приду завтра за тебя болеть. Смотри, не подкачай.

— Постараюсь, — коротко ответил Вовка и, немного помолчав, сказал:

— Теперь у меня будет два верных болельщика.

— А кто второй?

— Мой отец, — улыбнулся Шатер.

— При такой поддержке ты просто обязан выиграть, — хлопнув друга по плечу, сказал Юрка и, открыв дверь, вышел.

Возвратившись в свою комнату, Вовка еще некоторое время читал. После этого он пошел в ванную, принял душ и почти сразу же уснул.

Утром он сделал в комнате легкую разминку, после чего тщательно растянул мышцы ног, спины. Закончив с упражнениями, Шатров пошел в ванную умываться и чистить зубы.

За завтраком отец спросил у него:

— Ну, как чувствуешь себя? Готов к бою?

— Все отлично, — жуя отбивную, уверенно ответил Вовка, — буду биться только за победу. Кроме первого места для меня больше ничего нет.

Игорь Андреевич пристально посмотрел в лицо сыну:

— Такой настрой мне нравится. Плотно позавтракай и пойди отдохни в своей комнате. Просто ляг, расслабь все мышцы и, самое главное, ни о чем не думай. Ни о чем…

— Хороший совет, папа. Я так и сделаю.

Вовка Шатров уверенно выиграл три поединка и вышел в финал. В финале он должен был встретиться с Александром Брусловым из Перми. Один бой Бруслова Вовка видел раньше. И будущий соперник произвел на него впечатление: сильный, хорошо подготовленный, техничный, волевой. «Ничего… Чем сильнее противник, тем интереснее схватка», — подумал Шатров.

Перед финальными боями объявили получасовой перерыв. Вовка и его тренер Олег Станиславович Варша уединились в раздевалке.

— Молодец, хорошо бился. Но сейчас самое трудное — финал. Соперник очень силен. Но и ты не слабее его. Выиграет тот, кто будет сражаться до последней секунды с непоколебимой уверенностью в победе, — произнес тренер. — Понимаешь?

— Да, понимаю, — сев и расслабившись на скамейке, ответил Шатров.

— Ты должен навязать сопернику свою волю и не отступать ни на шаг. Он любит все время атаковать. А ты заставь его больше обороняться. Атакуй сам. Но не безрассудно. Готовь атаку и тогда смело иди вперед.

— Хорошо, — коротко ответил Шатров.

— Ты пока полежи, расслабься. Тебе необходимо восстановить силы, — прохаживаясь по раздевалке, сказал Олег Станиславович, а я пока кое-что тебе расскажу.

Вовка вытянулся на скамейке, слегка прикрыв глаза.

— Как ты знаешь, мы друзья с твоим отцом. Вместе воевали в Афганистане, — начал тренер. — Так вот, я хочу рассказать тебе один случай из той войны. — Олег Станиславович на мгновение замолчал и продолжил: