— А что может случиться? — спросил я. Уж больно зловеще звучало его предупреждение.
— Все обойдется, если ты все сделаешь правильно. Мы здесь не для того, чтобы сесть на поезд, просто тут находятся врата.
— Какие такие врата?
— В конце платформы находится лестница, которая ведет к путям. Приблизительно в тридцати метрах от платформы в стене есть дверь. На ней рисунок в форме звезды.
У меня перед глазами все мелькало. Дядя Пресс быстрым шагом шел к концу платформы. Я натыкался на колонны и переворачивал мусорные урны, пытаясь поспеть за ним.
— Ты понял? — спросил он отрывисто.
— Ну да, — ответил я. — Лестница, дверь, звезда. А почему мы…
— Та дверь и есть врата. Если вдруг меня не будет рядом, ты откроешь эту дверь, зайдешь внутрь и скажешь: «Дендурон».
— Денда… что?
— Ден-ду-рон. Повтори!
— Дендурон. Запомнил. А это что, пароль какой-то?
— Это доставит нас туда, куда надо.
Таинственнее некуда! Почему бы нам не сказать «абракадабра» или что-нибудь столь же дурацкое? Я даже начал было подумывать о том, что все это розыгрыш, глупая шутка.
— Зачем ты мне все это рассказываешь? — спросил я нервно. — Ведь мы же идем вместе, да?
— Вместе, вместе, но если что-нибудь случится…
— Ни с места!
Ого! Да мы тут не одни. Мы резко остановились, обернулись и увидели полицейского. Нас арестуют. Интересно, а за что? Видимо, за незаконное вторжение.
— Ну, ребята, рассказывайте, что вы здесь делаете?
У полицейского был нахальный и дерзкий вид. Это был типичный представитель своей профессии, в униформе цвета хаки, с огромным значком на груди и с огромной же кобурой. Ладно, он хоть пушку свою не достал. Хотя нас и задержали, я даже был где-то рад этому. Если честно, дядя Пресс начал меня слегка пугать. Не хочу сказать, что он совсем спятил, но это приключение с каждой секундой становилось все более странным. Возможно, полицейскому-то он расскажет больше, чем мне. Я посмотрел на дядю, ожидая, что он ответит. То, что я увидел, мне не понравилось. Дядя Пресс пристально разглядывал полицейского. Я так и чувствовал, как в его голове проворачиваются колесики. Ну и что дальше? Бежать? Не думаю, что это удачная мысль. Пистолет на поясе полицейского выглядел очень внушительно. Возникла заминка, и тут к нашей компании присоединился кое-кто еще.
— Неужели нельзя оставить меня в покое?
Мы все дружно обернулись к куче мусора, которая возвышалась в углу. То есть я думал, что это куча мусора, пока она не зашевелилась. И оказалось, что это — бездомный бродяга. Поправочка — не бездомный, дом у него был, и как раз сейчас мы находились в нем. Бродяга был здоровенный, но сколько ему лет, я не смог определить, потому что он был целиком скрыт немытыми патлами волос и лохмотьями одежды. И смердело от него жутко! Он заковылял по направлению к нам, нечленораздельно бормоча, будто сумасшедший:
— Покой! Это все, чего я хочу! Немного покоя, немного тишины.
Дядя Пресс оценил обстановку, переводя взгляд с бродяги на полицейского.
— Думаю, вам двоим лучше пойти со мной, — спокойно сказал полицейский. Бродяга его ничуть не интересовал.
— Замок! Это мой замок! Я всех вас…
— Что? Что ты всех нас? — спросил дядя Пресс.
Я ушам своим не верил. Дядя Пресс разговаривает с этим чокнутым! Платформа загудела под ногами — приближался следующий поезд.
— Я хочу, чтоб вы все убрались отсюда! Оставьте меня в покое!
Тут дядя Пресс почему-то улыбнулся. Я уже совсем ничего не понимал. Но он, видимо, что-то для себя решил, отвернулся от бродяги и обратился к копу:
— Вы плохо знаете эту территорию, не так ли?
Ого! Что это он имел в виду? Станция озарилась светом. Через несколько секунд поезд промчится мимо.
Бродяга замахал руками, пытаясь привлечь внимание к своей персоне.
— Эй, ты! Я с тобой разговариваю! Вон из моего замка! — заорал он полицейскому.
Я даже испугался, что парень сейчас наставит пушку на бродягу. Но он этого не сделал, а стоял на месте, уставившись на дядю Пресса. Тот, в свою очередь, глядел на него. Они напоминали двух ковбоев, готовых выхватить пистолеты, чуть только один из них моргнет. Полицейский вдруг расплылся в улыбке и спросил:
— И как это вы меня раскусили?
— Полицейские в этой стране не носят униформу цвета хаки. Она у них синяя, — ответил дядя.
Так этот парень не полицейский? Тогда кто же он? Гул поезда нарастал, и уже слышался металлический скрежет колес.
— Я польщен, — сказал дядя Пресс. — Вы прибыли собственной персоной.
Дядя Пресс знал этого парня! Бродяга продолжал подбираться к полицейскому, или кем он там был.
— Вот именно! — заорал он. — Вот именно! Если ты, мерзавец, немедленно не уберешься, то я…
Полицейский взглянул на бродягу. Это был холодный злобный взгляд, как будто он хотел проникнуть этим взглядом в самую глубину его сознания. Бродяга замер на месте и затрясся, будто в лихорадке.
Раздался гудок — поезд приближался к станции.
Казалось, бродяга хотел уйти, но не мог сдвинуться с места. И тогда случилось такое, чего я не забуду до конца дней своих, как бы ни старался. Бродяга открыл рот, издал протяжный мучительный вопль и побежал по направлению к путям! Поезд приближался, а навстречу ему несся этот парень.
