БНР. Триумф побежденных - [14]

«Достаточно ли у белорусов сил, необходимых для организации своей собственной государственности?»

Ему вторил М. Довнар-Запольский:

«Имеем ли мы право на такой шаг, в нужное ли время он сделан, и — главное — что ждет наше Отечество впереди?..»

Даже минский «Беларускі шлях» спустя всего три дня после образования БНР писал:

«Независимой Белорусской державе не улыбается будущее…»

При этом все сходились во мнении, что провозглашение независимости — это только первый шаг:

«Акт 25 марта 1918 года был кульминационным пунктом политической мысли возрождения нашего народа. Дальнейшая политическая работа белорусов — это уже работа по реализации идеала независимости. Сможет ли этот идеал реализоваться и в какой мере, будут ли белорусы представлять независимую государственную единицу, свяжутся ли федеративным союзом со своими соседями и с какими, в тесной организации пойдут на Восток или на Запад — будет ли когда-нибудь вновь актуальной Белорусско-Литовская концепция — это вопросы, на которые ответить может только сама жизнь в зависимости от внутренней силы белорусского народа и общей политической конъюнктуры Европы».

Третья уставная грамота вызвала резонанс как внутри Рады, так и среди различных политических групп в Минске. Казалось, что поспешное и неоднозначное решение еще можно отменить. Уже 29 марта на очередном заседании Рады БНР несколько ее членов выступили с предложением включить в повестку дня вопрос «о желательности федерирования с Великороссией, Украиной и Литвой», однако после дискуссии он был снят с обсуждения. При этом представитель Крестьянского совета Минской губернии Мокреев заявил, что ему поручено оставаться в Раде и бороться за федерацию с Великороссией, тогда как делегаты от земств на заседании и вовсе отсутствовали. Еще спустя два дня из Рады вышли представители минского областного комитета партии эсеров. С другой стороны, о своей готовности войти в состав Рады БНР заявила Польская рада Минской земли, выдвинув при этом ряд требований.

Одними из первых в связи с несогласием с его политикой Народный секретариат покинули три народных секретаря: финансов — Г. Белкинд, внутренних дел — И. Мокреев и путей — В. Редько. А еще через три дня о своей отставке заявил народный секретарь почт и телеграфов А. Карач. В качестве основной причины он указал «отсутствие средств оставаться в Минске». Тогда же Рада разработала наказ, который регламентировал структуру президиума, Совета старейшин и различных комиссий.[59] Одновременно Народный секретариат издал распоряжение, согласно которому все без исключения правительственные организации в крае объявлялись институтами БНР и могли выступать только от ее имени. Сразу после провозглашения независимости БНР в Минск отправляются делегации из Борисова, Бобруйска, Слуцка, Несвижа, Радошкович, Койданово, Новогрудского уезда с целью «завязать тесный контакт с Радой». В результате, за некоторым исключением, Рада не смогла добиться поддержки органов местного самоуправления, а только что созданное правительство БНР оказалось в процессе перманентного кризиса и «реконструкции».

Ситуация усугублялась отсутствием финансовых и прочих материальных ресурсов — весь наличный бюджет БНР на конец марта составлял всего… 45 рублей! И хотя одним из первых своих распоряжений Народный секретариат объявил все хозяйственное имущество на территории БНР собственностью белорусского народа, которую он принимает в свое распоряжение, на деле вместо этого вновь созданное правительство безуспешно пыталось вернуть от немецкого коменданта Минска реквизированное здание Секретариата и часть наличных денег, остававшихся там. Не удалось Народному секретариату получить в свое распоряжение и часть бывшего военного имущества из Бобруйской крепости, на которое он очень рассчитывал. Даже обещанный кредит от Минской городской думы в размере 10 тыс. рублей так и не был получен.

Члены Народного секретариата пытались выдвигать различные проекты по преодолению сложившейся тяжелой ситуации. Так, например, программа народного секретаря финансов БНР П. Кречевского предусматривала введение алкогольной и спичечной монополии, взятие под контроль продажи игральных карт, выпуск собственных лотерейных билетов, введение минимальной вывозной пошлины, а также свободный экспорт домашнего скота и птицы за пределы Беларуси. Она осталась нереализованной, как и предложение по созданию Белорусской центральной торговой палаты и ее региональных филиалов, которые способствовали бы регулированию товарообмена между Беларусью и соседними государствами.[60]

Кроме того, сказывались внутренние противоречия между отдельными белорусскими деятелями. Так, один из лидеров левого крыла Громады Т. Гриб выступил с предложением и вовсе распустить только что созданное правительство. Он убеждал:

«Исторический пример существования Н[ародного] С[екретариата] ясно показал, что до сих пор на Беларуси существуют только три власти: немецкая, польская и великоросская. Поэтому, чтобы отвоевать белорусскому народу принадлежащую власть, необходимо действовать иным путем: …выяснить с военными оккупационными властями, насколько они могут признать в пределах их оккупации какую бы то ни было другую власть; выработать определенные конкурентные практические задачи Народного секретариата по его ближайшей деятельности и в случае непризнания военными оккупационными властями платформы Народного секретариата подать ему в отставку и показать таким образом всем гражданам БНР и всему миру, как задавлены завоеванные революцией права и вольности трудового народа».