BLOGS - [27]
чай в уютной и скромной квартире Аллы Михайловны был по-северному крепок. Вечер долог. Слушаю Мать Усинска -так зовут её старожилы города.
- Парма. Па-арма! Э-э-эх, люди же были! Как-к-кие времена! - качает головой Мать Усинска. Глаза её щурятся. Будто мешает ей вся наша действительность заглянуть туда - на тридцать лет назад, в те сердца, те чаяния. - Знал бы ты, хлопец, какие это были времена!..
...Весна приходила в Парму осторожно. Леденели кромки крыш балков, потом потихоньку превращались в кашу узкие дороги, а там - ближе к майским праздникам Труда и Победы уже плавали по дорогам мальчишечьи плоты.
В школу опаздывали, конечно, постоянно. Учителя не сердились, потому что транспорт для школьников был долгое время один - широкие плечи буровиков. Как на перекладных лошадях, ехали дети на плечах взрослых.
- Дяденька! А-дяденька! Перенеси меня во-он на тот остров, - малыш с портфелем и с соплями «по колено» маячит на крохотном пятачке земли между глубокими лужами, больше похожими на пруды или плёсы.
- Какой остров?! Какой ещё остров... мать! А с этого острова кто тебя уносить будет?! Ледокол «Ленин»?
- Ха-ха-ха. Не, там лужа мелкая. Я вчерась мерял...
Дети учились, а дядьки уходили бурить скважины: первую, вторую... четвёртую... № 7. Здесь, под номером семь - ужель святая цифра? - ударил первый фонтан нефти.
Конечно, посыпались ордена, публикации в центральной и местной прессе. Вы помните, наверное, известные кадры документальных киножурналов «Время. События. Люди». В этих кадрах тяжёлые мужские ладони прямо из-под ног черпают нефть. И умываются нефтью. И смеются...
А в это время в Парме Алла Михайловна Босова обустраивала жизнь, как это и положено женщинам. Потом всё это назовут скучными словосочетаниями: «социальная сфера», «поселковое хозяйство». В жизни всё, конечно, интересней.
Будучи председателем Пармского исполкома, А.М. Босова занималась всем и всеми. Классический управленец.
Кадры (жители) - связь - материальная часть. Ну и, конечно, планирование деятельности на ближнюю и дальнюю перспективу. Всё-таки пятнадцать лет в роли главы поселкового хозяйства приучают думать зимой не только о лете, но уже и о следующей зиме.
- Привезли как-то в Парму четырёх тунеядцев из Ленинграда. Сосланные. Из них трое ещё и пьющие. Алкоголики, -вспоминает одну из «кадровых проблем» Босова. - Представляешь? А буровой мастер селит их в один балок. Не-е, думаю. Здесь и четвёртый с тремя алкоголиками пропадёт. Этот четвёртый был Ваня Гаврилов, историк, закончил Ленинградский университет. Всё валял дурака. Впрочем, не только лодырничал, но и в самом деле изображал из себя «прибабахнутого»...
Историю о Ване Гаврилове Босова рассказала коротко, но сам факт, что через полтора года человек уехал уже нормальным работягой, без придури, не спившимся и нашедшим в северных дебрях смысл жизни.
От морга до роддома и от роддома до морга Мать Усинска решала вопросы: пелёнок и «где достать хлорку», утихомирить дебошира и поздравить со свадьбой молодую пару, дать нагоняй за неподвезённые дрова и выехать засветло в Колву, чтобы решить долгосрочный договор на поставку молока в детсады.
- Были у нас, конечно, и печальные истории, - продолжает свой рассказ Алла Михайловна Босова. - Так уж, наверное, в жизни устроено, что рядом с великим существует низкое. Например, потряс Парму случай на одной из буровых...
Работал мастер-умница, трудяга, скромный человек. Когда пошла нефть и щедро посыпались правительственные награды, этот мастер (его фамилия в этой книге названа не будет) во многом был для молодых парней примером сдержанности. Уж и хвалили-то его, уж и фотографировали в газеты и по радио поздравляли, а он не высовывался. Дело дошло до того, что стали его хвалить и поощрять не только за труд, но и за великую скромность.
Но вот как-то однажды по весне приехала в Парму к сыну погостить женщина с Украины. Сын её работал в бригаде известного мастера.
Как водится, - работа буровиков далеко от посёлка - гостья с Украины долго не видела товарищей своего сына. А в один из вечеров в поселковом магазине она столкнулась с тем мастером-орденоносцем лицом к лицу. И оторопела! Перед ней стоял... каратель. Его лицо она запомнила на всю жизнь с того памятного дня, когда их украинское село сжигали и расстреливали ягд-команды немцев и спецгруппы полицаев. Тысячу раз это лицо она видела во снах и не перепутала бы ни с кем. Но всё же, оторопев в магазине, мать рассказала дома сыну невероятное: «Здесь, на краю земли, я встретила убийцу твоих дедов, бабки, дядьев...»
- Мамо! Вы не перепутали? - спросил сын и лишь побелел, когда она ответила взглядом. А потом, когда она описала полицая, пришло время оцепенеть сыну: это был мастер, которым парень гордился...
Карателя арестовали через два дня. Проверка личности подтвердила - да, тот самый, который был известен своими зверствами на Херсонщине.
Ветераны Усинска помнят этот случай и сейчас, хотя минуло тридцать лет с тех времён.
Каждый был немножко «первым»
Когда вырастают города и начинают иметь свою судьбу, тогда новым поколением горожан вдруг овладевает любопытство: а с кого начинался город? Кто был первым?
Кабачек О.Л. «Топос и хронос бессознательного: новые открытия». Научно-популярное издание. Продолжение книги «Топос и хронос бессознательного: междисциплинарное исследование». Книга об искусстве и о бессознательном: одно изучается через другое. По-новому описана структура бессознательного и его феномены. Издание будет интересно психологам, психотерапевтам, психиатрам, филологам и всем, интересующимся проблемами бессознательного и художественной литературой. Автор – кандидат психологических наук, лауреат международных литературных конкурсов.
Внимание: данный сборник рецептов чуть более чем полностью насыщен оголтелым мужским шовинизмом, нетолерантностью и вредным чревоугодием.
Автор книги – врач-терапевт, родившийся в Баку и работавший в Азербайджане, Татарстане, Израиле и, наконец, в Штатах, где и трудится по сей день. Жизнь врача повседневно испытывала на прочность и требовала разрядки в виде путешествий, художественной фотографии, занятий живописью, охоты, рыбалки и пр., а все увиденное и пережитое складывалось в короткие рассказы и миниатюры о больницах, врачах и их пациентах, а также о разных городах и странах, о службе в израильской армии, о джазе, любви, кулинарии и вообще обо всем на свете.
Захватывающие, почти детективные сюжеты трех маленьких, но емких по содержанию романов до конца, до последней строчки держат читателя в напряжении. Эти романы по жанру исторические, но история, придавая повествованию некую достоверность, служит лишь фоном для искусно сплетенной интриги. Герои Лажесс — люди мужественные и обаятельные, и следить за развитием их характеров, противоречивых и не лишенных недостатков, не только любопытно, но и поучительно.
В романе автор изобразил начало нового века с его сплетением событий, смыслов, мировоззрений и с утверждением новых порядков, противных человеческой натуре. Всесильный и переменчивый океан становится частью судеб людей и олицетворяет беспощадную и в то же время живительную стихию, перед которой рассыпаются амбиции человечества, словно песчаные замки, – стихию, которая служит напоминанием о подлинной природе вещей и происхождении человека. Древние легенды непокорных племен оживают на страницах книги, и мы видим, куда ведет путь сопротивления, а куда – всеобщий страх. Вне зависимости от того, в какой стране находятся герои, каждый из них должен сделать свой собственный выбор в условиях, когда реальность искажена, а истина сокрыта, – но при этом везде они встречают людей сильных духом и готовых прийти на помощь в час нужды. Главный герой, врач и вечный искатель, дерзает побороть неизлечимую болезнь – во имя любви.
Настоящая монография представляет собой биографическое исследование двух древних родов Ярославской области – Добронравиных и Головщиковых, породнившихся в 1898 году. Старая семейная фотография начала ХХ века, бережно хранимая потомками, вызвала у автора неподдельный интерес и желание узнать о жизненном пути изображённых на ней людей. Летопись удивительных, а иногда и трагических судеб разворачивается на фоне исторических событий Ярославского края на протяжении трёх столетий. В книгу вошли многочисленные архивные и печатные материалы, воспоминания родственников, фотографии, а также родословные схемы.