«Ближние люди» первых Романовых - [16]
Возвращение к профессиональному обсуждению этих вопросов датируется очень точно временем публикации историками Борисом Николаевичем Морозовым и Александром Лазаревичем Станиславским неизвестной «Повести о земском соборе 1613 года» в журнале «Вопросы истории» в 1985 году. Переоценить значение этой находки трудно: она впервые объяснила недомолвки и «проговорки» источников и дала полное представление о предвыборных страстях начала XVII века. Оказывается, во время выборов царя выдвигались разные претенденты, имели место агитация (с элементами подкупа избирателей), дебаты участников избирательного собора и давление улицы ради избрания нужного претендента. Имя Михаила Романова оказалось всего лишь одним из тех, что звучали при обсуждении на соборе. А полный перечень претендентов состоял не менее чем из семи имен, включая князя Ивана Борисовича Черкасского.
Упоминание имени стольника князя Черкасского говорит о стремлении участников собора опереться на «легитимность», связанную с родством (пусть по женской линии) с царем Иваном Грозным. Выборы царя в 1613 году стали продолжением стихии Смуты, поэтому самым важным было, чтобы всё вернулось и стало, как раньше. В один голос современники твердили о желании возвратиться к порядку, «как при прежних государях бывало». Конечно, после пережитых исторических потрясений это была большая иллюзия, тем не менее и она давала точку опоры в делах выбора новой власти. Судя по истории с Михаилом Романовым, которого даже не было в столице, имена претендентов назывались на соборе без их согласия. За одним исключением: человеком, явно желавшим основать новую династию Гедиминовичей на русском троне, был главный воевода освободившего Москву ополчения князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой.
Этот человек сначала возглавлял Боярскую думу самозванца, а потом оба земских ополчения под Москвой в 1611–1612 годах. Исчезновение его имени из истории освободительной борьбы в 1612 году является историческим недоразумением. Объяснение можно найти в «Повести о земском соборе 1613 года». Князь Трубецкой тогда был главным фаворитом царских выборов. Автор «Повести…» рассказал, как боярин князь Дмитрий Тимофеевич устраивал богатейшие пиры в Кремле для вольных казаков, служивших в объединенном ополчении в его полку и оставшихся в Москве после освобождения столицы на время соборных заседаний. Казаки же, принимая щедрые дары князя Трубецкого, как оказалось, смотрели совсем в другую сторону и поддержали Михаила Романова[48].
Кроме казаков были и другие «избиратели». Они называли имя еще одного освободителя Москвы, князя Дмитрия Михайловича Пожарского. Глава «Совета всей земли», стольник князь Пожарский также упомянут в числе претендентов на трон. Но когда дело дошло до выбора царя, решающим аргументом стало родство с ушедшей династией Рюриковичей. Не случайно большинство кандидатов на трон — родственники либо первой жены Ивана Грозного, царицы Анастасии Романовны, либо второй, царицы Марии Темрюковны, урожденной княжны Черкасской. Главную же роль в царском выборе сыграли воспоминания о боярине Никите Романовиче — шурине «прирожденного» царя Ивана Грозного. Именно казаки настояли на кандидатуре стольника Михаила Романова, «убедив» своим давлением всех сомневающихся, включая будущего царского дядю боярина Ивана Никитича Романова (тоже претендента на царскую власть!). Во времена царского избрания в 1613 году боярин Иван Никитич занял ошибочную позицию и пытался отговаривать «избирателей» от выбора в цари своего племянника. Из «Повести о земском соборе 1613 года» выясняются причины последующего «холодного» отношения к Ивану Никитичу Романову и даже к его сыну Никите Ивановичу Романову при дворе первых Романовых. Боярин Иван Никитич отговаривал казаков, «давивших» на бояр, избиравших царя из нескольких претендентов, ссылаясь чуть ли не на недостаток ума у племянника. Конечно, он хотел всего лишь подчеркнуть молодость будущего царя, а не его неспособность к правлению. Казаки же ответили будущему царскому дяде, что уж он-то со своим умом станет крепким «подпором» племяннику. Неосторожная агитация дяди против племянника не забылась, и боярин Иван Никитич оказался отодвинутым с первых позиций в царском окружении. Опорой молодого царя Михаила Романова, избранного на трон 21 февраля 1613 года, стали совсем другие люди.
Сила романовской партии во время царских выборов 1613 года была в ее многочисленности и сплочении, проявившихся даже в продвижении нескольких кандидатов на трон. И родственники Романовых из других аристократических родов сразу стали поддерживать царя Михаила Федоровича. Боярин Федор Иванович Шереметев (тоже бывший кандидат в цари) возглавил посольство Земского собора из Москвы в Кострому. Царский выбор был подтвержден в Костроме 14 марта 1613 года на память Федоровской иконы Божией Матери, с этого времени ставшей покровительницей дома Романовых. Меньше известно еще об одном, следующем посольстве от собора, когда стольник Михаил Романов «в великое говенье», то есть в пост, выехал 19–21 марта из Костромы в Ярославль и задержался там почти на целый месяц. Во время остановки царского поезда в стенах Спасского монастыря в Ярославль был отправлен стольник князь Иван Борисович Черкасский. В разрядной книге осталась запись об этом назначении: «а в Ерославль приехал к государю князь Иван Борисович Черкаской, диак Иван Болотников, а с ними столники и стряпчие»
Царь Алексей Михайлович — главный человек XVII века в России. В его судьбе сошлись начала и концы столетия, названного «бунташным», а прозвище первого наследника династии Романовых у современников оказалось — «Тишайший». Обычно если его и вспоминают, то как отца Петра Великого: действует магия контраста двух веков — XVII и XVIII. Но ведь и само тридцатилетнее царствование Алексея Тишайшего (1645–1676) стало эпохой великого переустройства. Центральные его события — так называемое «воссоединение» России с Белоруссией и Украиной (увы, как выясняется, совсем не «навеки») и почти забытая ныне Русско-польская война 1654–1667 годов, предопределившая исходную расстановку сил в международных отношениях, доставшуюся Петру I, и сделавшая возможным «европейский выбор» России.
Фундаментальный труд доктора исторических наук, профессора Вячеслава Козлякова «Смута в России. XVII век» посвящен одному из самых драматических моментов отечественной истории, когда решался вопрос о самом существовании государства Российского, — «великой» Смуте начала XVII века и охватывает весь период Смуты — от самых истоков ее возникновения до окончания, ознаменовавшегося избранием на царство первого из Романовых — Михаила Федоровича. Подробно передавая ход событий, всесторонне анализируя исторические источники, постоянно сверяясь с многочисленными документальными свидетельствами очевидцев и работами авторитетных историков, автор разворачивает перед читателем широкое историческое полотно Смуты, когда, стоя перед разверзшейся пропастью, русский народ сумел сплотиться в национальном единении и спасти свою Родину от погибели. К работе приложен полный текст «Утвержденной грамоты» 1613 года об избрании на царство Михаила Федоровича Романова. В оформлении обложки использованы картины М.И.
Марина Мнишек – одна из самых ярких фигур русской Смуты начала XVII века. Полька, ставшая женой двух самозванцев и первой венчанной на царство русской «императрицей», она сумела вызвать к себе жестокую ненависть своих подданных. Ее считали главной виновницей всех бед и несчастий, обрушившихся на Русское государство, воплощением зла, еретичкой и даже колдуньей. Автор книги, опираясь на документы из русских и польских архивов, попытался дать более взвешенный портрет Марины, взглянуть на нее не столько как на злодейку, сколько как на жертву трагических обстоятельств, а заодно задаться вопросом: что именно сумела привнести в русскую историю эта незаурядная женщина? Молодая гвардия, 2005.
Смута, однажды случившись, стала матрицей русской истории. Каждый раз, когда потом наступало «междуцарствие», будь то 1917 или 1991 год, разрешение вопроса о новой власти сопровождалось таким же стихийным вовлечением в историю огромного числа людей, разрушением привычной картины мира, политическим разделением и ожесточением общества. Именно по этой причине Смутное время привлекает к себе неослабевающее внимание историков, писателей, публицистов, да и просто людей, размышляющих о судьбах Отечества.Выбрав для своего рассказа три года, на которые пришелся пик политических потрясений первой русской Смуты, — с 1610 по 1612/13 год, — автор книги обратился к биографиям главных действующих лиц этого исторического отрезка.
Россия после Смуты — главная тема этой книги. Царь Михаил Федорович, основатель династии Романовых, правившей Россией более трехсот лет, взошел на престол пятнадцатилетним отроком и получил власть над разоренной, истекающей кровью и разорванной на части страной. Как случилось так, что Россия не просто выжила, но сумела сделать значительный шаг вперед в своем развитии? Какова роль в этом царя Михаила Федоровича? Соответствует ли действительности распространенное в литературе мнение, согласно которому это был слабый, безвольный правитель, полностью находившийся под влиянием родителей и других родственников? И в какой мере это было благом или, наоборот, несчастьем для России? Автор книги дает свои ответы на эти и другие вопросы.
Этот человек имел несколько имен. В разное время его знали то как Юшку Отрепьева, то как чернеца Григория, то как царевича, а затем царя и великого князя Дмитрия Ивановича, сына и наследника Ивана Грозного, то как «Расстригу» и «Самозванца», лишенного даже имени и изверженного из мира. Летописи как минимум трижды сообщают о его смерти, и всякий раз смерть эта влекла за собой беды и потрясения для Московского государства. Не имевший шансов даже приблизиться к вершинам власти, он занял в конце концов престол московских государей и был венчан и помазан на царство православными иерархами с соблюдением всех священных обрядов.
Роман о жизни и борьбе Фридриха Энгельса, одного из основоположников марксизма, соратника и друга Карла Маркса. Электронное издание без иллюстраций.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Русского писателя Александра Грина (1880–1932) называют «рыцарем мечты». О том, что в человеке живет неистребимая потребность в мечте и воплощении этой мечты повествуют его лучшие произведения – «Алые паруса», «Бегущая по волнам», «Блистающий мир». Александр Гриневский (это настоящая фамилия писателя) долго искал себя: был матросом на пароходе, лесорубом, золотоискателем, театральным переписчиком, служил в армии, занимался революционной деятельностью. Был сослан, но бежал и, возвратившись в Петербург под чужим именем, занялся литературной деятельностью.
«Жизнь моя, очень подвижная и разнообразная, как благодаря случайностям, так и вследствие врожденного желания постоянно видеть все новое и новое, протекла среди таких различных обстановок и такого множества разнообразных людей, что отрывки из моих воспоминаний могут заинтересовать читателя…».
Творчество Исаака Бабеля притягивает пристальное внимание не одного поколения специалистов. Лаконичные фразы произведений, за которыми стоят часы, а порой и дни титанической работы автора, их эмоциональность и драматизм до сих пор тревожат сердца и умы читателей. В своей уникальной работе исследователь Давид Розенсон рассматривает феномен личности Бабеля и его альтер-эго Лютова. Где заканчивается бабелевский дневник двадцатых годов и начинаются рассказы его персонажа Кирилла Лютова? Автобиографично ли творчество писателя? Как проявляется в его мировоззрении и работах еврейская тема, ее образность и символика? Кроме того, впервые на русском языке здесь представлен и проанализирован материал по следующим темам: как воспринимали Бабеля его современники в Палестине; что писала о нем в 20-х—30-х годах XX века ивритоязычная пресса; какое влияние оказал Исаак Бабель на современную израильскую литературу.
Туве Янссон — не только мама Муми-тролля, но и автор множества картин и иллюстраций, повестей и рассказов, песен и сценариев. Ее книги читают во всем мире, более чем на сорока языках. Туула Карьялайнен провела огромную исследовательскую работу и написала удивительную, прекрасно иллюстрированную биографию, в которой длинная и яркая жизнь Туве Янссон вплетена в историю XX века. Проведя огромную исследовательскую работу, Туула Карьялайнен написала большую и очень интересную книгу обо всем и обо всех, кого Туве Янссон любила в своей жизни.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.