Блаженны кроткие… Священномученик Сергий Лебедев, последний духовник Московского Новодевичьего монастыря. Жизненный путь, проповеди, письма из ссылки - [93]

Если же пожелаете моего возвращения, то обсудите, куда оно может последовать. По идее, иждивенцы инвалиды-родители могут жить при поручившихся за них детях, им могут быть выданы и соответствующие паспорта. По этой идее и мне можно было бы возвратиться в дом свой и занять в нем какой-нибудь угол, помогать Катеньке чистить картошку и мести пол. Но, быть может, это только идея, совершенно неосуществимая в пределах нашей горькой действительности. Мы можем рассчитывать только [на] 100-верстный радиус от Москвы как на самое высшее проявление к нам правительственной милости. Тогда обсудите, стоит ли игра свеч – менять мне мое теперешнее пустынножительство на прозябание в таких же, в сущности, условиях, да еще с большой надбавкой разного рода расходов по взвинченному содержанию в густонаселенных местностях. Признаюсь, не без трепета жду объявления себе пресловутого минуса, который вам же прибавит забот по содержанию меня, безработного. Судя по отзывам, идущим с разных мест, у нас здесь в настоящее время дешевле, чем где бы то ни было. Да и привычка много значит. Вот и сейчас, без помощи отца Алексия все у меня устраивается. Ни в чем не вижу нужды и недостатка. В новом месте все нужно будет налаживать по-новому, а это не без трудностей и осложнений.

Суммируя все вышеизложенное, попрошу своего сыночка Бореньку побывать у Димина отца и проверить заинтересовавшее нас известие. Затем запросить его, могут ли меня вернуть в дом № 5, кв. 1 при условии установления моей инвалидности и поручительства двух лиц, или же в столицу ни в коем случае не может быть въезда нашему ссыльному брату? Разумеется, не могу рассчитывать на продолжение своей деятельности и помирюсь на всякие ограничения ее при условии возвращения домой хотя бы на этот остающийся год ссылки, на время которого, собственно, и простирается данное за меня поручительство. Все равно, и здесь и где бы то ни было невозможно служить, не отбывши положенного срока, а в бездействии служебном лучше проводить время среди своих, чем чужих.

Наконец, спросить его, кому другому, кроме Бори, поручиться за меня, Пашеньке ли, как правоспособной, или Катеньке, как менее уязвимой по положению домохозяйки, особенно когда дадут ей паспорт? По-видимому, это дело теряет свою остроту; если выдали [паспорт] Куне и Катеньке Богоявленской, то и наша Катенька должна быть причислена к лику взысканных, а не обойденных паспортною милостию.

Вообще же, друзья мои, если не будет особенной гонки и чего-либо экстренного в ближайшие дни, обсудите создавшееся положение, посоветуйтесь с другими, кроме Димина отца, сведущими людьми и свои заключения пришлите мне, все же по возможности не откладывая это дело в долгий ящик. Важно и мне иметь материал от вас для дальнейшего плана своих действий. Форму заявления выработаете по соглашению со знающими это дело. Только в заголовке пометьте наше Кичменгско-Город едкое отделение Полномочного Представительства четырех букв[325]. На имя уполномоченного этого отделения и должно быть адресовано подаваемое ваше заявление. Если за это время я здесь узнаю какие-либо новости, подробности и дополнения по интересующему меня вопросу, я, конечно, не в очередь сообщу вам. Но и вы не скупитесь с обменом мнениями по этому делу большой для всех нас важности. Особенно пусть Боря отдает мне пасхальный письменный долг, который я до 3 мая, по крайней мере, все еще не получил от него. Пожалуйста, только будем жить не одним только чувством, рвущим нас в объятья друг друга, но и головой, взвешивающей все «за» и «против» наших всеобщих планов. Боюсь и вас подвести поручительством за меня, которое некоторые здесь у нас склонны рассматривать за простую, пустую и малозначащую формальность; боюсь и за себя, не пришлось бы попасть в ловушку и скоро опять начинать пройденное, только уже в худших условиях, чем настоящие. Все выскажитесь откровенно, как и подобает в таких важных случаях.

С своей стороны, конечно, желал бы сделать все возможное и зависящее, чтобы поскорее соединиться со всеми вами. Одна перспектива быть брошенным без отпевания в общую яму на чужой стороне, как это проделано было на днях с одним из наших собратий, заставляет мечтать и желать возвращения на родину. А перспектива побыть с мамочкой и со всеми вами и не быть здесь чужим и чуждым для других разве не стоит жертв, если бы таковые и потребовались с чьей-либо, начиная с моей, стороны? Впрочем, не станем распространяться и мечтать, предоставим все течению времени и вещей, а главное, воле Божией. Среди разного рода боязней и опасений существует у меня и страх не погрешить бы против Господа, избирая себе лучшее и мечтая о нем. Только и успокаиваю себя мыслию, что если что и случится, то не без воли же Его, направляющей все ко благу.

Будьте, дорогие, все здравы и благополучны. Поблагодарите Катеньку Богоявленскую за ее долго писавшееся теплое и сердечное письмо и выразите ей мою радость за оформление паспортом ее смиренного вида. Не мог я понять, о каком добром глухом соседе-старичке пишет в своем письме ко мне наша Катенька, который встречал вместе с нашими Пасху в Лужниках и в конце пасхальной недели вынужден был уехать из Москвы? При случае, пожалуйста, ответьте. Я люблю точность и определенность ваших сообщений.