Глаза ей застилала пелена слез, и Кло резко тряхнула головой. В конце концов, церковь — это не только место, где поклоняются Богу, это прежде всего люди, которые почитают Бога.
Спасибо Тэду, никто из этих людей не пострадал. И, слава Богу, что церковь находилась достаточно далеко от улицы: неизвестно, что бы еще могло произойти. Да и так, если бы не умелые и решительные действия пожарных, огонь мог распространиться на ближайшие здания.
— Мне очень жаль, милая. — Отец положил руку ей на плечо, сочувствующе глядя на нее. — Давай я отвезу тебя домой, тебе нужно отдохнуть.
— Ничего... Ничего не осталось. Я все еще не могу в это поверить.
Преподобный Миллер передернул плечами.
— А я могу. Я был в четырех кварталах отсюда, когда прогремел взрыв, а показалось, словно это было совсем рядом, за дверью. У миссис Мерфи сбило ударной волной всю посуду с полок. Я благодарю Бога, что тебя не было в церкви.
Скорее нужно благодарить Тэда, подумала Кло. От мысли о том, кто вытащил ее отсюда, Кло еще больше стало не по себе. Рыдания застряли у нее в горле, но Кло не позволяла себе расплакаться. Это все из-за пережитого потрясения. Эти слезы не имеют никакого отношения к Тэду Шиппену.
Он даже не заехал проведать ее. Когда Кло пришла в сознание, ее первый вопрос был о нем. Отец сказал, что с Тэдом все в порядке, что он уже выписался с незначительными ожогами и синяками. Кло проглотила слезы и последовала за отцом к машине.
Как глупо с ее стороны бредить Тэдом Шиппеном! Конечно, он спас ей жизнь, но по сути своей он не был джентльменом, и ей только что довелось в этом убедиться. Откинувшись на спинку сиденья, Кло вспоминала первые дни после возвращения домой из колледжа, где она получила педагогическое образование. Было нелегко привыкнуть к жизни дома после четырех лет безграничной свободы. Нет, она не была сумасбродной и недисциплинированной девчонкой, но просто не привыкла объяснять, куда и зачем направляется, всякий раз, когда уходила из дома. Потом, спустя несколько недель, секретарша церкви уволилась и уехала к брату в Калифорнию, и отец предложил Кло временно занять это место, пока они не найдут подходящей замены.
Летом Кло уже собиралась начать подготовку к открытию начальной школы. Это было ее мечтой... Но недели превращались в месяцы, а никто и словом не обмолвился о том, что пора найти новую секретаршу. Всякий раз, когда Кло заводила речь об этом, отец хвалил ее за работу, говорил, как здорово она со всем справляется и как они рады тому, что Кло помогает им.
Однажды Кло сшивала документы, когда из кабинета отца вышел мистер Барлоу и направился к ней.
— Я рад, что первым поздравлю вас и приветствую здесь официально. Мы все очень счастливы, что вы остаетесь.
Кло смотрела на него, открыв рот от удивления, полагая, что он ее с кем-то перепутал.
— Остаюсь где?
— Как же, здесь, в церкви, — говорил мистер Барлоу с сияющей улыбкой. — Ваш отец только что сообщил, что вы с радостью согласились продолжить работу здесь, и я спешу сказать вам, как я этому рад. Вы так хорошо справляетесь с работой Элизабет, что мы почти не замечаем ее отсутствия. Добро пожаловать. — Он взял руку Кло и энергично пожал ее. — Лучше и быть не может, правда? Сегодня отличный день.
Подождав, пока мистер Барлоу выплывет из кабинета, и проводив его долгим взглядом, Кло сразу же направилась в кабинет отца. Ей хотелось закричать, швырнуть что-нибудь о стену, но она заставила себя спокойно открыть дверь и войти, даже не хлопнув ею.
— Здравствуй, милая. Даже не слышал, как ты постучалась. — Отец поднял голову от стола.
— Это потому, что я не стучалась.
Услышав тон, которым это было сказано, преподобный Миллер удивленно приподнял густые брови.
— Что такое, Кло?
— Папа... — Она была так зла, что чувствовала, как ее начинает трясти. — Меня никто не просил занять место секретаря насовсем. Я работаю здесь только временно. Зачем ты сказал мистеру Барлоу, что я остаюсь?
Отец отодвинулся от стола и развел руками.
— Но, милая, я думал, ты будешь рада. То, что общество хочет, чтобы ты осталась, только показывает, как хорошо ты со всем справляешься.
— Я провела четыре года в колледже, готовясь стать учительницей. И даже если я выполняю работу секретаря хорошо, это вовсе не означает, что я хочу ее выполнять.
Отец вздохнул.
— Это я во всем виноват. Если хочешь на кого-то злиться, злись на меня. Я повел себя эгоистично. Я очень скучал по тебе, пока ты была в колледже, а когда ты вернулась, твой старый, одинокий отец снова обрел счастье, и мы стали такой замечательной командой. Я даже и не подумал, что ты можешь быть против этой идеи.
Кло боролась с чувством вины, которое вызвали в ней эти слова. Она всегда безошибочно угадывала, когда ею хотят манипулировать, но сопротивляться было очень трудно, особенно отцу. Возмущение Кло росло. Всякий раз, как она была в чем-то не согласна с отцом, он умел умерить ее гнев искусно подобранными словами, извинениями и правильными доводами. Даже зная, что его чувства искренни, Кло ненавидела эту отцовскую манеру поворачивать все так, будто это она должна извиняться.
