Благородный Дом. Роман о Гонконге. Книга 2. Рискованная игра - [17]

– Мне наплевать, что вы, ублюдки, думаете там, в Лондоне. Я говорю вам, что у нас здесь начинается банковская паника. Все на самом деле выглядит очень скверно. Я… Что? Говорите громче! У нас связь скверная… Что?.. Да какое мне дело, что у вас полвторого ночи? Где бы, черт побери, вы ни находились! Мне четыре часа было до вас не дозвониться!.. Что?.. Чей день рождения? Боже всемогущий… – Его брови песочного цвета взмыли вверх, и он пытался сдержать гнев. – Послушайте, просто свяжитесь, черт возьми, с Сити и Монетным двором и скажите им… Алло?.. Да, скажите им, что на всем этом проклятом острове могут кончиться деньги и… Алло?.. Алло?.. О боже мой! – Он стал нажимать и отпускать рычаг. – Алло! – Потом швырнул трубку, выругался и ткнул кнопку интеркома. – Мисс Миллз, разъединили. Пожалуйста, соедините меня с ним снова как можно быстрее.

– Хорошо, – послышался спокойный, очень английский голос. – Здесь мистер Данросс.

Джонджон взглянул на часы и побелел. Девять тридцать три.

– О господи! Подождите… да, подождите с этим звонком. Я… – Он торопливо положил трубку, рванулся к двери, собрался и открыл ее с деланой беззаботностью. – Мой дорогой Иэн, мне так неловко, что заставил тебя ждать. Как дела?

– Прекрасно. А у тебя?

– Замечательно!

– Замечательно? Интересно. Снаружи уже выстроилась целая очередь – там, должно быть, человек шестьсот или семьсот, – а до открытия еще полчаса. Несколько человек стоят даже у «Блэкс».

– Больше чем несколько… – Джонджон успел вовремя остановить себя. – Ничего страшного, Иэн. Выпьешь кофе или пойдем прямо в кабинет Пола?

– В кабинет Пола.

– Хорошо. – Джонджон повел его по застланному толстым ковром коридору. – Нет, проблемы никакой. Лишь горстка суеверных китайцев. Ты же знаешь, какие они: слухи и все такое прочее. Как скверно вышло с этим пожаром. Я слышал, что Кейси разделась и нырнула спасать других. Ты сегодня утром был на ипподроме? Этот дождь просто великолепен, правда?

Беспокойство Данросса росло.

– Да. Я слышал, очереди выстроились почти у всех банков колонии. Кроме Банка Китая.

Смех Джонджона прозвучал глухо, как из бочки.

– Если бы у наших друзей-коммунистов случилась банковская паника, они восприняли бы это далеко не так благодушно. Они направили бы сюда войска!

– Значит, паника все же имеет место?

– У «Хо-Пак» – да. У нас – нет. Во всяком случае, мы и близко не стоим с Ричардом Кваном по рассредоточенности средств. Насколько я понимаю, он действительно предоставил несколько очень опасных займов. Боюсь, что «Цзин просперити» тоже не в самой лучшей форме. Хотя Улыбчивый Цзин заслуживает взбучки после всех его многолетних авантюр с сомнительными предприятиями.

– Наркотики?

– Мне на самом деле трудно сказать, Иэн. Во всяком случае, официально. Но ходят устойчивые слухи.

– Но ты утверждаешь, что этот отток вкладчиков обойдет вас стороной?

– Вообще-то, да. А если и нет… что ж, я уверен, все обойдется.

Джонджон пошел дальше по коридору, облицованному широкими панелями. Вокруг богатая отделка, все солидно и надежно. Он кивнул пожилой секретарше-англичанке, проходя мимо, и открыл дверь с табличкой: ПОЛ ХЭВЕГИЛЛ. ЗАМЕСТИТЕЛЬ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ. Офис был просторный, обшитый дубом, на огромном столе ни единой бумаги. Окна выходили на площадь.

– Иэн, дорогой. – Хэвегилл встал и протянул руку. – Приношу искренние извинения, что не смог встретиться с тобой вчера. А прием вечером вряд ли подходил для деловых разговоров, а? Как ты себя чувствуешь?

– Нормально. Как мне кажется. Пока. А ты?

– Немного слабит, а с Констанцией все в порядке, слава богу. Добравшись домой, мы оба приняли хорошую дозу старого доброго средства доктора Коликоса. – Этот чудодейственный напиток изобрел доктор Коликос для лечения желудочных расстройств во время Крымской войны, когда британские солдаты тысячами умирали от тифа, холеры и дизентерии. Формула лекарства до сих пор хранится в тайне.

– Ужасная гадость! Доктор Тули тоже заставил нас принять его.

– А с остальными – страшное дело, верно? Жена Токса, а?

– Я слышал, ее тело обнаружили сегодня утром под какими-то сваями, – мрачно сказал Джонджон. – Не получи я «розовый билет», мы с Мэри тоже были бы там. – «Розовый билет» означал разрешение жены провести где-то вечер без нее. Можно было пойти поиграть в карты с приятелями, или наведаться в Клуб, или показать город кому-то из приезжих, или предпринять еще что-нибудь – но с ее благосклонного разрешения.

– Вот как? – улыбнулся Хэвегилл. – И кого же из дам ты осчастливил?

– Я играл в бридж с Мак-Брайдом в Клубе.

Хэвегилл рассмеялся:

– Ну что ж, без осторожности нет и доблести. К тому же нельзя забывать о репутации банка.

Данросс чувствовал, что отношения у этих двоих напряженные. Он молча ждал с вежливой улыбкой.

– Чем могу быть полезен, Иэн? – спросил Хэвегилл.

– Мне нужен дополнительный кредит – сто миллионов на тридцать дней.

Наступила мертвая тишина. Оба смотрели на него не отрываясь. Данроссу показалось, что он заметил промелькнувшую в глазах Хэвегилла издевку.

– Это невозможно! – услышал он его слова.

– Горнт ведет на нас атаку, это ясно всем. Вы оба знаете, что мы стоим прочно, надежно и дела у нас идут хорошо. Мне нужна ваша открытая массированная поддержка. Тогда он не осмелится продолжать, а деньги мне, вообще-то, не понадобятся. Но что мне действительно нужно, так это обязательство. Прямо сейчас.