Битва за Кавказ - [42]

   — Всё это преувеличено, — прервал Листа Гитлер. Он не умел слушать, он любил говорить сам. — Потери на войне неизбежны. Егеря предназначены для горной войны, и если они сумели выйти на перевалы, они обязаны спуститься с перевалов к морю. Главное — выйти к Сухуми. Если они сделают это, не только армия Руоффа начнёт наступать у Новороссийска и Туапсе, но и двинутся у Грозного танки Клейста!

Лист согласно кивнул: не стал излагать беспокоившую его мысль, что, вырвавшись к Сухуми, егеря окажутся отрезанными от главных сил. Русские непременно перехватят не только ведущие к ним дороги, но и тропы. И в успех 17-й армии у Новороссийска и Туапсе фельдмаршал тоже потерял веру. Там шли ожесточённые бои, и не было проблеска надежды на продвижение. Нужны были свежие дивизии. А где они?

Но Гитлер уже перевёл внимание на Моздок и Прохладный. Из всех направлений группы «А» это направление было решающим. Недаром же здесь наступал ударный кулак группы — 1-я танковая армия.

   — Когда же будет взят Грозный? — произнёс Гитлер. — Нам нужна нефть. Без нефти войну не выиграть! И нефть должны дать вы! Какие у вас тут планы?

   — Главная задача 1-й танковой армии — уничтожить противника в излучине Терека. Вот здесь, мой фюрер. — Лист указал карандашом на карте. — 2-ю румынскую горнострелковую дивизию использовать для очистки склонов гор от остатков противника, а всеми остальными силами, и прежде всего подвижными, продолжать наступление на Грозный, чтобы наложить руку на район нефтепромыслов... Наступать севернее Терека мы не решились. Хотя здесь местность и открытая, но безводная, песчаная и продвижение по ней будет связано с большими трудностями. Оно сведётся к борьбе за отдельные колодцы, которые противник оставит в негодном состоянии. Поэтому наступление мы планируем вести с рубежа Баксан—Моздок. Здесь направление главного удара, — фельдмаршал снова показал карандашом на карте эти пункты, — наибольшая возможность перехода Терека — под Моздоком. Ширина реки тут не превышает ста метров. Здесь и будет осуществлена переправа 40-го танкового корпуса и, в частности, 3-й и 13-й и части сил 23-й танковых дивизий.

   — 13-я уже подошла?

   — Завершает сосредоточение севернее Моздока, мой фюрер. Всеми этими подвижными силами мы начнём наступление и создадим южнее Моздока плацдарм. Потом, когда наведём здесь мост, двинемся на Грозный.

   — Это 40-й танковый корпус. Но у Клейста же ещё и 3-й! Где он?

   — Под командованием командира 3-го танкового корпуса генерала Макензена создаётся группа из горной румынской и 4-й немецкой горнострелковой дивизий. Она будет усилена группой из 23-й танковой дивизии. Все эти силы начнут наступать от Нальчика и Прохладного на Владикавказ.

   — А как вы намерены использовать 52-й армейский корпус? — подал голос молчавший до этого Гальдер.

   — Пока он следует за 40-м, через Моздок, а затем наступает на юг, на Владикавказ.

   — Но в корпусе нет танков, одни лишь пехотные дивизии! А у Владикавказа, надо полагать, создана серьёзная оборона! — опять заявил о себе Гальдер.

Пренебрегая замечанием генерала, которого в последнее время Гитлер терпел с трудом, он сказал:

   — После форсирования Терека нужно прежде всего уничтожить русских в излучине, южнее реки. Одновременно ударить танковым тараном на Грозный... Кстати, когда начало наступления?

   — Второго сентября.

   — Надеюсь, Грозный будет взят в кратчайший срок?

   — Мой фюрер! Генерал Клейст намерен овладеть городом к 5 сентября, чтобы уже на следующий день начать наступление на Махачкалу. Учитывая сосредоточенные здесь резервы русских, захват Махачкалы возможен 15 сентября.

   — Ну что ж, фельдмаршал! Я утверждаю эти сроки. Но это моё последнее предупреждение вам.

Однако обещанного Листом успешного наступления на Грозный и Махачкалу не произошло.

В своём дневнике Гальдер 7 сентября записал: «Войска ударного крыла на Тереке лишь незначительно продвинулись вперёд. Успехи под Сталинградом, где атаки противника на наш северный фланг стали ослабевать. На остальном фронте никаких особых событий. Противник заметно успокоился».

8 сентября тот же Гальдер писал: «Сопротивление в районе Новороссийска. Успехи под Сталинградом. В остальном без изменений. Недостаточное продвижение группы армий «А» серьёзно разочаровывает фюрера. Упрёки в адрес руководства и генералитета вообще. Миссия Иодля к Листу привела к тому, что он (Иодль) требует теперь не выдвигать вперёд горный корпус, а отвести его назад. Из-за этого совершенно испортилось настроение».

Что же произошло в тот день в гитлеровской Ставке? Какие события омрачили чело фюрера?

Ещё 1 сентября Гитлер приказал командующему группой армий «А» фельдмаршалу Листу прорваться 4-й альпийской дивизией через горные перевалы в Закавказье. Сюда же нацеливалась и 1-я альпийская дивизия «Эдельвейс». С 17 августа, вот уже более трёх недель, в заоблачной выси перевалов шли непрерывные ожесточённые бои.

Многие перевалы оказались в руках егерей. Оставалось спуститься с гор к морю. Но сделать это было непросто. Военная машина основательно забуксовала.

Лист неоднократно сообщал в Ставку, что вряд ли удастся пробиться к Сухуми через горы. Но Гитлер об этом и слушать не хотел.