Битва при Мереме - [5]
– Прости меня, Хима, – сказал он.
Она подняла руку в знак прощения и вздохнула. Потом она указала на самую простую хижину из блоков акации на границе джунглей.
– Ничего лучшего не могу предложить вам на эту ночь, – произнесла она. – Айянна не слишком… устойчива в данный момент.
– После долгого путешествия нас и этот дом вполне устроит, – сказала Эрмелина.
Эрнальд посмотрел на солнце, медленно клонившееся к горизонту, прятавшееся за верхушками деревьев, и жестом гостеприимного хозяина пригласил всех в хижину.
– Входите! – сказал он. – Пока зомби не напросились к нам в гости.
Когда они вошли в дом, дедушка Фрижеля подал знак находившемуся там сармату.
– Вальд, – попросил он, – приготовь что-нибудь поесть нашим гостям!
Мужчина открыл ящик, достал оттуда кусок кролика и, бросив его Флуффи, засуетился у очага. Эрмелина, закатав рукава, вызвалась помочь. Вскоре восхитительный запах рагу поплыл по комнате, и рот Фрижеля наполнился слюной.
– Как прошло ваше путешествие в Варог? – спросил Эрнальд.
Абель с Фрижелем обменялись гордыми взглядами.
– Стекс заставил нас сделать небольшой крюк, – начал свой рассказ Абель.
– А Бануг устроил засаду, – добавил Фрижель.
Он невольно вздрогнул, вспомнив крики алхимика, когда гоблины набросились на него.
– А лич? – спросил Эрнальд.
На лице Фрижеля-мага появилась грустная улыбка.
– Мы расправились с ним. Но перед этим он раскрыл нам свою личность.
И в то же мгновение изумление появилось на лице Эрнальда.
– Свою личность? – переспросил он.
– Да, – ответил Фрижель, смущённо опустив голову и не осмеливаясь посмотреть Эрнальду в глаза.
– Это была королева Вальдис, – объяснил Абель.
Глава 3
Старик нахмурился.
– Вальдис? – переспросила Хима. – Но это невозможно, она ведь давным-давно умерла!
– Ей удалось возродиться благодаря использованию второй ветви магии.
– А я думал, что она владела только одной ветвью! – воскликнул Эрнальд.
Он встал и опёрся кулаками в стол, и в его глазах застыла боль, от которой Фрижелю стало не по себе.
– Когда я просил Вальдис обучить магии Сару, она мне поклялась, что владеет только одной ветвью.
И в то время как Эрнальд произнёс имя своей жены, его голос заметно дрогнул.
– Она солгала, – объяснил Фрижель. – Она солгала всем, потому что ей было стыдно… её вторая ветвь была магией мёртвых.
Эрнальд, потрясённый этой новостью, тяжело опустился на деревянную скамью. Фрижель хотел продолжить рассказ, но дед поднял руку, прервав его. Он не мог больше ничего слышать. Всё это вызывало в нём слишком много сомнений, вопросов и горечи.
– Сундук с вами? – спросил он, внезапно помрачнев.
С быстро бьющимся сердцем Фрижель развязал мешок и поставил сундук на стол. Сарматы как зачарованные смотрели на него, не сводя глаз. Больше всего на свете Химе и Вальду хотелось подойти к сундуку, поскольку фиолетовые частицы, мерцавшие над ним, притягивали как магнит. Для воительницы, и особенно для инженера дельты, этот сундук представлял собой древнюю реликвию. Он был свидетелем той эпохи, когда племя сарматов колонизировало Эндер. И в те времена сарматы знали секрет изготовления этих сундуков, обладающих необыкновенными свойствами.
Эрнальд внимательно осмотрел сундук со всех сторон.
– Собираетесь его открыть? – спросил Абель, которого разбирало любопытство.
Старик покачал головой.
– Думаю, не стоит этого делать. Вдруг дракон Аскара Рога учует его, как это уже однажды было. Ты помнишь, Фрижель? Тем более что вы тоже, наверное, слышали пронзительный вопль визера. У меня нет никакого желания идти на столь чудовищный риск.
Абель и Фрижель согласно кивнули. А юный маг поймал на себе взгляд деда. Скорее всего, Эрнальд пришёл к тому же выводу, что и он: именно Аскар Рог способствовал появлению этого страшного монстра, чтобы, подчинив себе, воспользоваться его мощью. Задумавшись о Владыке мёртвых, Фрижель погрузился в воспоминания. Перед глазами во всех подробностях встала картина вечернего Ланньеля, когда зомби Дракона Эндера испепелил его родную деревню. Он вспомнил также секретную комнату, люк в которую находился прямо под грядкой. И когда дед открыл сундук Эндера, то попросил Фрижеля дотронуться до сундука одновременно с ним. Сундук издавал фиолетовое свечение. И в этот момент Фрижель, став его единственным «ключом», навеки оказался связанным с киркой правды, находящейся внутри сундука. Теоретически говоря, всё это можно было повторить, и, когда юный маг подумал об этом, сердце его сжалось. Фрижель надеялся, что дедушка больше никогда не попросит его охранять сундук Эндера и что больше никогда в жизни ему не придётся брать на себя столь большую ответственность. Ведь он много раз рисковал жизнью ради того, чтобы найти второй сундук Эндера. В этом артефакте Фрижель видел возможность отомстить, взбунтоваться против судьбы, свой последний шанс расквитаться с врагами за смерть тех, кого он никогда не знал и уже не узнает: за смерть бабушки Сары и мамы Эноры.
– Держи его при себе, – попросил дел, подтолкнув сундук по направлению к Фрижелю.
Взяв сундук, Фрижель удивился гордости, охватившей его. Эрнальд, его дед, глава стана мятежников, с первых мгновений возглавлявший борьбу против несправедливостей и притеснений короля Люда Лоу, верил во Фрижеля. Именно ему дед доверил будущее магов и целого королевства. Но к гордости примешивалась и боязнь ответственности за возложенную на него миссию. Он боялся не оправдать доверия магов и оказаться не на высоте. Прилив гордости, к которой примешивался страх, вызывал в душе непривычные ощущения. Но с этими чувствами он уже не раз сталкивался во время путешествий, и чем больше опыта приобретал, тем более убеждался в том, что жизнь вообще соткана из противоречий. Радость и горе, отвага и страх, верность и измена… Фрижель всё чаще думал в том, что все эти чувства борются и сосуществуют в душе каждого человека. И только в те мгновения, когда его охватывал страх, он чувствовал себя смелым, а возлагая на себя ответственность, он понимал, что на многое способен. И именно из побед над собой рождались гордость и вера в свои силы.
