Битва на поле Куликовом - [26]
Всю жизнь учил и наставлял его Алексий приводить князей под свою руку, и вот пришло время, когда великий князь желает иметь митрополита, подвластного ему, обязанного своим поставленьем великому князю.
И он нашел такого человека — это красивый и статный безвестный Митяй, что живет и служит в Коломне. Ему быть митрополитом.
Дмитрий подходил к палатам митрополита, когда увидел: уходит из Кремля игумен Сергий. Как всегда, он идет пешком, высокая тощая фигура его выделяется среди крепких, одетых в дорогие одежды бояр, которые почтительно провожают старца.
Уходит! Стало быть, не согласился…
Тяжело дыша — тучен стал великий князь за последние годы, — поднялся он по крутой лестнице в покои Алексия. Едва дух переводил. Вошел он к митрополиту в то мгновенье, когда Алексий держал в руках крест, отвергнутый Сергием, рассматривал его с таким вниманием, будто видел впервые.
Дмитрий сразу приступил к делу:
— Благослови, отче, после себя на митрополию всея Руси Михаила, архимандрита коломенского!
— Митяя? — изумился Алексий. — Кто он? Один из коломенских попов? Что тебе в нем?
Дмитрий, скрыв тайную причину, сказал:
— Грамоте он добре горазд, в нем сила книжная. Никто, как он, не может книги читать и толковать. Его речь легка, чиста и громогласна.
— Высок и напруг, плечи велики и толсты, — перебивая Дмитрия, гневно сказал митрополит. — Охоч до яств мирских…
— Голос его прекрасен, — не слушая наставника, горячо продолжал великий князь.
— А вид каков? — повысил голос Алексий. — Борода плоска и долга, лицом красен, нет на облике его отсвета небесного. Как на игумене Сергии, — с грустью добавил он.
— Память у него велика, — не унимался Дмитрий. — Он помнит древние повести, книги, притчи, и духовные и житейские. Никто, как он, не может говорить.
— Митяй не будет митрополитом! — завершил спор Алексий. — Ему еще подобает побыть монахом и обучиться благим делам и нравам, да и всему прочему, что должен знать митрополит.
Но Дмитрий не отступил. Он снова — и не один раз — приходил к Алексию просить за Митяя, посылал с этой же просьбою двоюродного брата Владимира Андреевича, сановитых бояр. Митрополит всея Руси был непреклонен.
— Нет! — невозмутимо отвечал он всем.
На мольбы Дмитрия, на его уговоры и даже понуждения старый митрополит не отвечал. Он оставался непреклонным.
В январе 1378 года худо стало восьмидесятипятилетнему Алексию. А второго февраля, едва рассвело, попросил позвать к себе князей Дмитрий, Владимира и старейших бояр.
Все собрались вокруг постели, затаив дыхание, ловили еле слышные отдельные слова умирающего старца:
— Господи, пошли князю Дмитрию… Володимеру… детям… воинству… Помоги одолеть…
Его голос звучал все тише и тише, пока совсем не смолк. Дмитрий наклонился над ним, слезы текли по его щекам. Плакали все. Навек уходил от них близкий человек.
Печально звонили и по всей Руси колокола…
Вскоре после похорон Алексия Митяй по повелению великого князя переселился на митрополичий двор — Дмитрию не терпелось самому посадить митрополита на Руси.
И начал Митяй ведать делами церковными — рад собирать дани, и оброки, и пошлины, все церковные доходы в свою казну.
Он важно расхаживал по палатам покойного Алексия, напуская на себя гордый и суровый вид. И была у него ото всех тайна: зеркальце веницейской работы в серебряной, изукрашенной узорами оправе. И Митяй, обрядившись в мантию и белый клобук, надев тот самый крест, что отдавал Алексий Сергию, взяв в руки злат посох, подолгу любовался собой.
Громкий голос нарушал привычную тишину покоев. И сотворялись перед ним и честь и слава. Служили ему и сопровождали его при выходах многочисленные бояре и отроки. А во время богослужения восседал Митяй в алтаре, на митрополичьем месте.
И никто не мог противостоять ему: ибо смелый очень и грозный был этот поп Митяй! Он приказывал сажать в темницу, смирять непокорных железными веригами[13]. И не только священников, но и игуменов, и архимандритов, и епископов: пусть и в уме, тайно не помышляют перечить ему.
Но имел страх и Митяй, пуще всего боялся битвы с татарами — еще убьют великого князя, что тогда станется с ним, с Митяем?
Нравится Дмитрию, что удел Митяя церковные дела. Дмитрий возвысил его. В благодарность рад Митяй служить великому князю верой и правдой.
Уже давно не наезжал в Москву Ерофейка. Крестьянствует с Фролом. В гору пошло хозяйство. Щедрый урожай собрали. И скот расплодился. Много холста напряли за долгие зимы жена Ерофейкина Анюта с бабушкой Пелагеей. Решили ехать на торг в Москву: лишнее продать, надобное купить.
— Да и дружков моих проведаем, — сказал Ерофейка.
Запрягли двух коней. Один из них не вернется домой: продадут. Анюта в телеге сидит. Ерофей верхом на упряжной лошади, мужчине негоже ехать в телеге.
Весело катятся колеса: только спицы мелькают. Катились, пока не остановили их перед мостом через речку:
— Платите мыт[14] за проезд!
Заплатили, поехали дальше, пятьдесят верст впереди. Снова мостки через речку узкую, да и речкой не назовешь — лужа лужею, а слуга боярский тут как тут:
— Платите за то, что по земле боярина Ивана Петровича едете!
Заплатили. Поехали дальше.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
33 рассказа Б. А. Емельянова о замечательном пионерском писателе Аркадии Гайдаре, изданные к 70-летию со дня его рождения. Предисловие лауреата Ленинской премии Сергея Михалкова.
Ежегодно в мае в Болгарии торжественно празднуется День письменности в память создания славянской азбуки образованнейшими людьми своего времени, братьями Кириллом и Мефодием (в Болгарии существует орден Кирилла и Мефодия, которым награждаются выдающиеся деятели литературы и искусства). В далеком IX веке они посвятили всю жизнь созданию и распространению письменности для бесписьменных тогда славянских народов и утверждению славянской культуры как равной среди культур других европейских народов.Книга рассчитана на школьников среднего возраста.
Книга о гражданском подвиге женщин, которые отправились вслед за своими мужьями — декабристами в ссылку. В книгу включены отрывки из мемуаров, статей, писем, воспоминаний о декабристах.
Эта книга о великом русском ученом-медике Н. И. Пирогове. Тысячи новых операций, внедрение наркоза, гипсовой повязки, совершенных медицинских инструментов, составление точнейших атласов, без которых не может обойтись ни один хирург… — Трудно найти новое, первое в медицине, к чему бы так или иначе не был причастен Н. И. Пирогов.