Битва на поле Куликовом - [24]
Тверской князь ликовал: первые атаки отбиты.
Наутро тверичи услышали вместо жужжания стрел стук топоров. Вышли на крепостные стены и увидели: люди московского князя окружали их город тыном. «Ясно. Хотят взять нас измором!..» — понял Михаил тверской.
А войска свои Дмитрий разместил по ту и другую сторону Волги. И мост построил. Теперь никто не мог прийти в Тверь ни с хлебом, ни с какими другими товарами.
— Ничего. Продержимся до прихода Литвы и Мамая, — говорил Михаил своим боярам.
Четыре недели простоял Дмитрий под Тверью. Четыре недели тверичи сидели в тяжкой осаде. Начался голод среди мирных жителей. И возроптали люди. Пришли к хоромам Михаила.
Вышел князь — несметная толпа перед ним. И так тихо, что слышно, как в синем небе птицы в полете попискивают.
Стоят в молчании супротив друг друга Михаил Александрович и простые люди его стольного города. И страшно было это суровое молчание. Так замирает все перед первым порывом бури.
Не выдержал Михаил.
— С чем пришли, тверичи? — спросил он сдавленным от несмиренного волнения голосом.
И тогда закричали со всех сторон:
— Проси мира у князя московского!
— Смерть по дворам ходит!
— Мирись с Москвой, княже Михаил!
Поднял руку Михаил Александрович.
— Немного терпеть осталось, тверичи! — сказал князь Михаил. — Придет скоро помощь нам от Литвы и Орды!
Жестокими стали лица.
— Не нужен нам тут Ольгерд, не нужен и татарский хан!
— Сам к Дмитрию с миром не пойдешь — мы ворота откроем!
И понял князь Михаил: нет у него другого исхода. Запросил он мира у великого князя московского Дмитрия Ивановича, отдаваясь на его волю.
Пятнадцатого сентября мирный договор был заключен. Он начинался так:
«По благословенью отца нашего Алексия, митрополита всея Руси, на сем, брате молодший, князь Михайло Олександрович, целуй мне крест, к брату старейшему, князю великому Дмитрию Ивановичу, и к моему брату князю Володимеру Андреевичу… за свои дети, и за свои братаничи».
Признавал себя по этому договору князь тверской «братом молодшим», то есть подчиненным Дмитрию, равным удельному князю серпуховскому Владимиру Андреевичу. Обязался Михаил тверской не добиваться больше великого княжения ни через татар, ни самостоятельно. Должен был он выступать вместе с московским князем не только тогда, когда Орда нападет на Москву, но и если Москва пойдет против татар. Соглашался тверской князь отказаться от союза с Литвой. И должен был желать Дмитрию добра всегда и во всем без обмана.
«Еще один орех раскололся», — думал Дмитрий, возвращаясь в Москву.
РЕКА ПЬЯНА
Стояло знойное лето 1377 года. Прибыл гонец от князя Дмитрия Константиновича, отца Евдокии. В спешном донесении говорилось: «Послал Мамай к Нижнему Новгороду татарского царевича Арапшу, малого телом, но свирепого и искусного воителя».
Дмитрий немедля выступил с большой ратью на помощь. Вскормленные для боевых походов кони бежали резво. Всадники не знали роздыху. Чем ближе Нижний Новгород, тем больше осторожности требовал Дмитрий от своих ратников: ждали встречи с татарами.
Из ворот города вышел к ним навстречу сам нижегородский князь Дмитрий Константинович. С недоумением поведал он зятю, что невесть откуда прилетевший в город слух предупреждал о приближении Арапши, а его люди, посланные на разведку, доносили, что нет татар на нижегородской земле.
Во время пира, коим чествовал Дмитрий Константинович великого князя, неожиданно явился сосед, один из мордовских князьков, и, заверяя русских в своей дружбе, сказал, что видел татарского царевича на реке Донец.
Получалось, что Арапша был вовсе не здесь, а угрожает Москве с юга.
Поразмыслив, Дмитрий Иванович засобирался домой, забрал с собой и часть своих войск, а тестю оставил полки владимирцев, переяславцев, юрьевцев, муромцев и ярославцев.
А между тем царевич Арапша зорко следил, что делается в нижегородской земле, нападение на которую он готовил. И вот желанная весть: ушел Дмитрий в Москву. Значит, удалась хитрость. Сделал свое дело мордовский князь, подкупленный царевичем.
— Поискали тебя русские на реке Суре и доложили своему князю, что нет нигде царевича Арапши, — уже трижды повторял татарину мордовский князь. — И ушел Дмитрий московский к себе домой…
Арапша сказал твердо:
— Пошли к русским в Нижний Новгород слуг своих, пусть скажут, что татары в поле, а царевич где-то тут, совсем близко скрывается. Теперь, когда их силы поубавились, надо выманить русских на битву, понимаешь?
Мордовский князь закивал головой: все, мол, понимает и исполнит.
А чтобы он еще лучше понял, Арапша бросил ему мешочек с татарскими деньгами. Князек не ожидал подарка уже сейчас — не успел схватить подачку. Мешочек звякнул, упав на пол у его ног.
А дальше события пошли так, как определил их Арапша. Князь Дмитрий Константинович, узнав от мордовцев вести о татарах, устроил совет. И порешили бояре и воеводы выступить за реку Пьяну.
— Мой сын Иван поведет вас! — заключил совет нижегородский князь.
В знойный безветренный день выехали русские из ворот города.
Под жгучими лучами солнца доспехи, надетые на воинов, стали горячими.
Люди, распаренные, как в бане, не понукали коней. И вдруг, как дождь с неба, пришла радостная весть: царевич Арапша не здесь, а на Волчьих водах, потому что страшится встречи с Русью.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
33 рассказа Б. А. Емельянова о замечательном пионерском писателе Аркадии Гайдаре, изданные к 70-летию со дня его рождения. Предисловие лауреата Ленинской премии Сергея Михалкова.
Ежегодно в мае в Болгарии торжественно празднуется День письменности в память создания славянской азбуки образованнейшими людьми своего времени, братьями Кириллом и Мефодием (в Болгарии существует орден Кирилла и Мефодия, которым награждаются выдающиеся деятели литературы и искусства). В далеком IX веке они посвятили всю жизнь созданию и распространению письменности для бесписьменных тогда славянских народов и утверждению славянской культуры как равной среди культур других европейских народов.Книга рассчитана на школьников среднего возраста.
Книга о гражданском подвиге женщин, которые отправились вслед за своими мужьями — декабристами в ссылку. В книгу включены отрывки из мемуаров, статей, писем, воспоминаний о декабристах.
Эта книга о великом русском ученом-медике Н. И. Пирогове. Тысячи новых операций, внедрение наркоза, гипсовой повязки, совершенных медицинских инструментов, составление точнейших атласов, без которых не может обойтись ни один хирург… — Трудно найти новое, первое в медицине, к чему бы так или иначе не был причастен Н. И. Пирогов.