Битники. Великий отказ, или Путешествие в поисках Америки - [35]
Молодые бунтари со вскрытыми черепами открыты по большей части аффекту: наркотикам, алкоголю, дикой ночной жизни, сексу. Конечно сексу. В первую очередь и в больших количествах – сексу:
Как и сегодня, тогда за такое где-то сажали, где-то рубили головы, и мир наш едва ли изменился в лучшую сторону. И поэтому ангел, он же хипстер, делает это: он плюет в лица тех, кто готов оправдать свой садизм изощренной традицией, тех, кто стаскивает ангелов с крыш. Они, эти ангелы, делают всё в точности до наоборот: если кто-то говорит им, что можно, они обязательно сделают то, что нельзя. В этом смысл их бунта – он не устанавливает новых ценностей, нет, с них довольно всяких ценностей, которые загнали их на крыши, которые стащили их с крыш; они отрицают всякие ценности, потому что в самой идее ценности есть врожденный порок, есть насилие и господство сильного над слабым, хозяина над ущемленным, общего над частным – во всех его безумных и необобществляемых проявлениях.
Нетрудно заметить, что всё, чем заняты герои Гинзберга, – это в той или иной степени ускользание, бегство, отказ. Они отказывают домам и бегут из домов на улицы, бегут из квартир в ночлежки. Они отказывают и улицам, они бегут с улиц на крыши, отказывая земле в пользу неба. Отказывают городам и бегут из них прочь, на этих трижды бесконечных товарных вагонах, бегут в другие города, которые, конечно, ничем не лучше, поэтому они убегут и из них. Они отказывают традиционной сексуальной ориентации, они сбегают с какими-то шальными матросами и отдаются им, вопя не от боли, на чем настаивает Гинзберг, а от радости. Они бегут от сознания, от разума, от нормы, бегут в алкоголь и наркотики, много наркотиков, лишь бы укрыться, лишь бы улететь, оказаться на крыше с разверстой макушкой – в изнеможении и в ожидании, что вот-вот, сейчас тебя стащат обратно, стащат и станут опять поучать уму-разуму, и тогда завопишь не от радости, а от боли. Здесь нет ничего утвердительного – каждое слово есть форма отказа, есть способ сказать «нет» и убраться то ли восвояси, то ли в хлам.
Если главное – это отказ, значит, необходимо ясно обозначить то самое, от чего мы отказываемся в единстве своего свободолюбивого жеста. Мы, впрочем, уже знаем, что за цивилизация (или просто: цивилизация) имеется в виду – мы знаем ее в лицо, знаем ее детально, и для нее Гинзберг подбирает понятный образ, воплощая тот мир, который сжимает пальцы на горле юности, в персоне Молоха, библейского бога язычников, в жертву которому приносили малых детей. Что может быть прозрачнее:
В данной книге историк философии, литератор и популярный лектор Дмитрий Хаустов вводит читателя в интересный и запутанный мир философии постмодерна, где обитают такие яркие и оригинальные фигуры, как Жан Бодрийяр, Жак Деррида, Жиль Делез и другие. Обладая талантом говорить просто о сложном, автор помогает сориентироваться в актуальном пространстве постсовременной мысли.
В этой книге, идейном продолжении «Битников», литератор и историк философии Дмитрий Хаустов предлагает читателю поближе познакомиться с культовым американским писателем и поэтом Чарльзом Буковски. Что скрывается за мифом «Буковски» – маргинала для маргиналов, скандального и сентиментального, брутального и трогательного, вечно пьяного мастера слова? В поисках неуловимой идентичности Буковски автор обращается к его насыщенной биографии, к истории американской литературы, концептам современной философии, культурно-историческому контексту, и, главное, к блестящим текстам великого хулигана XX века.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
Русская натурфилософская проза представлена в пособии как самостоятельное идейно-эстетическое явление литературного процесса второй половины ХХ века со своими специфическими свойствами, наиболее отчетливо проявившимися в сфере философии природы, мифологии природы и эстетики природы. В основу изучения произведений русской и русскоязычной литературы положен комплексный подход, позволяющий разносторонне раскрыть их художественный смысл.Для студентов, аспирантов и преподавателей филологических факультетов вузов.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.
В монографии раскрыты научные и философские основания ноосферного прорыва России в свое будущее в XXI веке. Позитивная футурология предполагает концепцию ноосферной стратегии развития России, которая позволит ей избежать экологической гибели и позиционировать ноосферную модель избавления человечества от исчезновения в XXI веке. Книга адресована широкому кругу интеллектуальных читателей, небезразличных к судьбам России, человеческого разума и человечества. Основная идейная линия произведения восходит к учению В.И.