Битая карта абвера - [5]
— Вопрос естественный, — согласился Андрей. — И от него нам, пожалуй, никуда не уйти. Мы, Варя, партизаны.
— Так бы сразу и сказали. Или побоялись, не поверили?
— Вы же должны нас понять...
— Да я не обижаюсь. Все понимаю, — горячо перебила Варя Андрея. — А чего это мы развыкались? — спохватилась. — Я не намного вас старше.
— Варя, только, пожалуйста, чтобы о нашем разговоре никто не знал.
— Зря об этом предупреждаете, — с обидой сказала она.
— Ты пока так и не ответила на наш вопрос...
— Понимаешь, Варя, — перебил Андрей Николая. — От того, что мы узнаем о Елене Стеценко, зависит дальнейшая жизнь одного человека. Да и не только его.
— Живет она недалеко от меня, — ответила Варя и с испугом спросила: — Уж не к ней ли вы собрались?
— А что?
— Нельзя к ней! — замахала она руками. — С ней нельзя ни о чем говорить. Ее родной брат Матвей — старший полицай в нашем селе.
— Она замужем?
— Незамужняя. Жил у нее раненый красноармеец. Кажется, Василием звали. Вот уже несколько дней что-то не видно его в селе. И Ленка ходит какая-то мрачная. А куда девался тот раненый — не могу сказать. Может, Вася мой знает...
Разведчики переглянулись.
— Варя, а немцы часто приезжают в Долину?
— Часто. И недавно приезжали. Даже на легковой машине. Говорят, останавливались у Ленки. Но я не видела. Утверждать не берусь.
— А не сможешь точно узнать, у Ленки они останавливались или у кого другого?
— Попытаюсь.
Помолчали. Потом Варя спросила:
— Не пора ли спать?
— А твой жених не придет?
— Нет. Уже поздно... — На ее глаза навернулись слезы. — Вы даже не представляете, какая беда стряслась с Васей...
— Какая же беда с ним стряслась?
Варя хотела что-то сказать, но вдруг расплакалась, махнула рукой и ушла в свою комнату.
Через несколько минут, заплаканная, вернулась.
— Ложитесь здесь, на кушетке. А о Василии... Что говорить? Люблю я его. И он меня любит. Только простить ему не могу, что служит он в полиции. Не могу... Ну почему он не с вами? — и Варя снова всхлипнула. Потом, как бы опомнившись, утерла слезы рукой и принялась стелить ребятам на ночь.
3
Майора Штейнбруха от бумаг оторвал телефонный звонок. Дежурный доложил, что шеф разведывательного органа «Орион» полковник Рокито выехал в абверштелле.
На аскетическом лице Штейнбруха появилось кислое выражение. Дружба с полковником, а вернее, их зависимость друг от друга началась еще с совместной работы в одном из подразделений абвера. Пришедший в разведку Штейнбрух был преисполнен чувства собственного достоинства: многие офицеры вермахта мечтали попасть в ведомство адмирала Канариса, но лишь немногим удавалось это. Стыдно сейчас вспоминать, но возможности свои он тогда переоценил. Не прошло и месяца, как он влип в прескверную историю, точнее, сделал грубую промашку — пытался завербовать сотрудника одного из иностранных посольств, над страной которого нависла угроза фашистской оккупации. Тот не пошел на сговор, более того, о случившемся доложил своему советнику. А он счел целесообразным, не предавая историю гласности, откомандировать его домой.
Штейнбрух, опять-таки, по неопытности, поделился своей неудачей с Рокито, полагая, что опытный коллега в случае чего поможет ему выпутаться из создавшегося положения. Руководству обо всем решили не докладывать. Однако поспешный отъезд дипломата незамеченным не остался и у руководства абвера вызвал недоумение. Рокито не выдал своего коллегу. Штейнбрух это оценил по достоинству и в свою очередь скрыл от начальства тот факт, что его покровитель сожительствовал со своей негласной помощницей из числа иностранок. С тех пор между ними установились добрые отношения, которые на дружбу в общепринятом понимании мало походили.
После оккупации Польши оба были зачислены в штаб «Валли»[2] и занимались подбором кадров для разведывательных школ абвера в учебных лагерях для украинцев. Но вскоре майора назначили начальником абверштелле дивизии, и их служебные пути временно разошлись. Когда началась война с Советским Союзом, начальник «Валли-1» полковник Браун собрал руководящих работников военной разведки и контрразведки и объявил приказ адмирала Канариса о создании разведывательного органа «Орион», который придавался группе армий «Юг» для ведения ближней и дальней разведки тылов Южного и Юго-Западного фронтов, а также контрразведки в районах дислокации воинских частей вермахта. Руководителем этого органа назначили Рокито. Вначале его штаб размешался в здании чулочно-трикотажной фабрики в Полтаве, а затем в Харькове.
И вновь их служебные пути сошлись на территории оккупированной Украины. Штейнбруху импонировали энергия и твердость Рокито при разработке и выполнении оперативных заданий, его умение располагать к себе подчиненных, добиваться их доверия. Ему нравилась откровенность шефа «Ориона», безжалостно обнажавшего недостатки в работе. При этом он не пытался свалить вину только на подчиненных. Дешевый прием, но он безотказно действовал на исполнительного, прямолинейного, не в меру высокомерного и далеко не гибкого Штейнбруха.
В прошлый свой приезд, как старому коллеге, полковник откровенно поведал о том, какие ошибки допускались при комплектовании разведшколы в Полтаве.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.