Безумная парочка - [21]

– В любом случае «Ланкастер» придется тебе по вкусу, – добавила Сара. – Похож он на «Клэридж» или нет.

Он поцеловал её, потому что любил это делать, а также для того, чтобы заткнуть ей рот – она имела привычку слишком много болтать. Как обычно, её губы раскрылись в жадном ожидании. Она только что вернулась домой после долгих дневных съемок на студии и ещё была в костюме для верховой езды, который почти не снимала на протяжении всей работы над её первых, почти законченным, голливудским фильмом.

Парижские девушки, заметил Харри, возвращаясь в настоящее, обладали узкими талиями, тонкими стройными ногами и небольшими грудями. Несмотря на физическое сходство, каждой удавалось сохранять индивидуальный стиль, быть отличной от других. Какие ощущения испытал бы он, занимаясь любовью с одной из этих крошек? Он надеялся выяснить это по завершении рабочего дня. Его снова кольнула одна мысль: согласится ли Иэн Николсон участвовать в этом авантюрном проекте? Харри не мог подвести себя, а в первую очередь – Сару, так верившую в него.

– Николсон, должно быть, странный человек, – сказала она однажды, если проводит столько времени во Франции. Ты знаешь, дорогой, какие мы, англичане, шовинисты, как дискомфортно чувствуем себя за границей. Мы не можем долго находиться вдали от королевской гвардии. По правде говоря, я страдаю от ностальгии.

– Как давно Николсон живет в Париже?

– По-моему, лет девять-десять. Насколько мне известно, он женат на очень красивой француженке. Основная часть его банка, конечно, находится в Лондоне, но наш Иэн, похоже, вечный скиталец. Думаю, у тебя есть шанс получить эти деньги.

Она никогда не видела человека, которого называла «нашим Иэном», однако утверждала, что её отец несколько лет тому назад заключил с ним какую-то сделку. Наполняя в их находящемся в Беверли Хиллс бунгало стоимостью в сто двадцать пять долларов в сутки два бокала шампанским «Дом Периньон» 1939 года розлива, Харри ощущал себя деревенским мужланом. Сара настояла на том, чтобы они остановились здесь на время съемок картины «Хорошенькое дельце», где она исполняла главную роль. Сначала Харри пришел в ужас от гостиничных цен, но потом махнул на них рукой – ну и пусть, это её деньги. Он спустил свои десять тысяч долларов за первый год их экстравагантного брака. Да, Сара обладала деньгами, талантом, связями. Иногда он спрашивал себя, почему она вышла за него, имея возможность сделать лучший выбор.

– Дело в том, что ты – суперлюбовник, – объяснила она. – И в глубине души – супернегодяй. Мне нравится оба этих качества. Ты также моложе меня на пять лет. Муж всегда должен быть моложе. Во всяком случае, хотя бы немного.

Он казался себе жеребцом, слугой и альфонсом в одном лице. Самым ужасным было то, что до недавнего времени ему нравилось это ощущение. Сейчас оно начало пробуждать в нем чувство вины. В последнее время у него появились проблемы со сном. Когда ему наконец удавалось заснуть, его преследовали кошмары со зловещими фигурами и головоломными проблемами. Харри никогда не спрашивал себя, почему он женился на Саре. В этом не было никакой тайны. Она была наиболее интригующей женщиной из всех, каких он встречал в жизни, за исключением… но это происходило так давно, в другом мире. Он уже четырнадцать лет не видел Алексис.

Да, матери удалось разлучить их. Стерва. Жалкая, эгоистичная, мстительная стерва. Ее адвокаты отказывались сообщить ему местонахождение Алексис, она сама не написала ему ни единого слова, не прислала ни единой открытки – даже когда он женился на Саре, и известие о свадьбе замелькало в газетах всего мира. Почему? Возможно, Алексис умерла. Он вздрогнул, допустив такую возможность. Его мучили кошмары из-за сестры (или из-за Сары?). Прекрасная Алексис была так похожа на него во всех отношениях. Трудно представить себе двух более непохожих внешне женщин, чем Сара и Алексис, и даже по прошествии столь длительного времени Харри было трудно смириться с тем, что ему не суждено снова увидеть сестру. Это было бы не просто слишком жестоко, но и невообразимо, находилось бы за пределами человеческого понимания. За границами всего, что можно вытерпеть.

– Ты улетел куда-то за миллион миль, – упрекнула его Сара. – Вернись назад. О чем ты думаешь?

Он никогда не смог бы рассказать ей об Алексис. Не расскажет о сестре никому. Сара была его женой, и он по-своему любил её, но Алексис оставалась для Харри самым близким человеком, «вторым я». Связующая их нить никогда не оборвется окончательно.

– Я думал о тебе, дорогая, – сказал он. – Ты так много работаешь.

Он подал ей шампанское, и она потянула его к дивану, на котором лежала. Он не стал сопротивляться. Один год брака убедил его в том, что голубоглазая обладательница розовых сосков, леди Сара Констанс Эймс-Маринго, как правило, в конце концов добивалась своего. Почему бы и нет? Ее отец был пятым графом. Она редко говорила о нем, разве что иногда упоминала расположенное где-то в Суррее семейное поместье – точно так же, как Харри редко вспоминал своего отца, лишь однажды упомянув о том, что он погиб на войне. Это объединяло их – помимо секса и сходных честолюбивых устремлений: она хотела стать известной всему миру кинозвездой, а он – её продюсером, фактической властью, стоящей за троном.