Безумие Дэниела О'Холигена - [113]

— Первый раз здесь?

— Да. То есть нет. Но всего лишь на день и очень давно, — подавленный зевок, который он не заметил или проигнорировал.

— Неплохое местечко. Я-то здесь родился.

— А, — уполномоченная обозначила точку, а не вопросительный знак, но парень явно был настроен поболтать.

— Хорошее местечко, если бы не дождь. В июне — хуже всего. Самое паршивое время года. У нас и убийства бывают, — он наблюдал за реакцией в зеркале заднего вида. — И самоубийства. Люди гробятся направо и налево, — попытался он еще раз.

— Сколько самоубийств произошло в этом месяце? — Нечестная игра, но улыбка парня растянулась еще шире.

— Пока одно. Вчера вечером. Зато какое, — и он перебросил ей через спинку газету.

«Западный информатор» не скромничал с заголовком: «УНИКАЛЬНЫЙ СЛУЧАЙ! ЧЕЛОВЕК УТОНУЛ В СОБОРЕ!»

— «Ничего подозрительного» — видите? Это примерно на середине. — Смекалистый хитрец заполнил зеркало такси. — Смешно так говорить, когда кто-то только что сыграл в ящик?

— Конечно. — Скоро ли мотель?

— Мне позвонили, чтобы я отвез женщину из полиции сказать его родне. В таких случаях они не ездят на полицейских автомобилях. По ее словам, он был некрупный малый. Кинулся вниз головой в эту проклятую купель в соборе Св. Беды. Умер быстро. У него еще астма была. Дикий способ самоубийства, правда? У бедолаги и родственников-то не оказалось. Когда мы приехали, сообщить было некому.

Уполномоченная притворилась, что читает газету, но парень попался настырный.

— Представляете себе, когда никого нет? Полицейская решила, что он от одиночества, как вы считаете?

— Право, не знаю. Возможно.

— Да. Забавная штука, да? — И еще одна забавная штука для продолжения беседы. — О'Холиген. Это его фамилия. Печатать нельзя, пока не найдут родственников. О'Холиген, забавная фамилия, правда? И полицейская так считает. «Дэниел О'Холиген. Что за фамилия такая?» — это ее слова.

— Ирландская, — сказала Алисон.

— Возможно.

— Наверняка. Я его знала.

— Неужели? Вы извините, я не хотел сказать, что он был…

— Ничего. Он был.

Таксист смутился. Только что это была его история, а теперь — надо же, так опростоволосился. Но он оказался вежливым пареньком.

— А откуда вы его знали?

Право — отличная тренировка по бесстрастному управлению человеческими делами, и Алисон обнаружила, что способна действовать хладнокровно, преодолеть потрясение и ответить ясно и размеренно, как идеальные свидетели, с которыми ей приходилось встречаться и которые нередко лгут прямо в глаза. Но она лгать не будет.

— Когда-то я училась с Дэниелом О'Холигеном в университете. Его сбили на демонстрации, я вытащила его на дорогу. Так мы познакомились.

— И все? — он надеялся вновь завладеть инициативой.

— Не совсем. Некоторое время мы встречались, месяц-полтора. Он и тогда был одиноким. С ним было довольно трудно. Все время говорил, ну, пока мог дышать. Всегда спорил, ни с кем не соглашался. Ненавидел все новое, перемены.

Почему она помнит так немного? Он предстал перед ней вместе со словами, которые она набросала: маленький, рыжие клочья волос, мармеладная кожа, пестрые веснушки, выпученные зеленые глаза за толстыми стеклами. Изъеденная молью шерстяная куртка с ингаляторами в каждом кармане и безостановочный поток идей, аргументов, мнений. Они обменивались чувствами. Они спали вместе, употребляя расхожий термин тех времен, а вот теперь она почти ничего не помнит. Лицо шофера в зеркале излучало любопытство. Что еще она может сказать?

— Я вернулась к своему старому приятелю, но Дэниел какое-то время еще заходил. Потом мы с Ларри решили жениться. Дэниел появился пару раз… потом мы с Ларри закончили юридический факультет… и уехали за границу. Больше я его не видела.

Такси затормозило на светофоре.

— А сколько времени прошло с тех пор, как вы виделись? Лет двадцать?

Алисон пожала плечами:

— Наверное. Я слышала, много лет спустя, что он переехал сюда. В ваш университет.

— «Золотой Запад».

Алисон подумала, помнил ли Дэниел ее так же расплывчато, если вообще помнил, и, словно прочитав ее мысли, парень взглянул в зеркало:

— Он, конечно, про вас слышал.

— Каким образом?

— У вас это… Комиссия равных возможностей, верно?

— Да.

— В местной газете, пару дней назад. Небольшая статья и фотография. С мужем и ребенком.

Господи, надо попросить департамент, чтоб перестали посылать эту ужасную фотографию — она и Ларри на диване, между ними Эмили в школьной форме.

Значит, Дэниел видел фото. Но это никак не относится к… конечно? Они повернули к «Белому Лебедю», и тут Алисон наклонилась к шоферу:

— Куда вы отвозили ту полицейскую? Когда искали родственников?

— К его дому. Только там никого не было. Он жил один. Хотите туда съездить? — Он уже крутил баранку и выезжал обратно на дорогу. Алисон откинулась назад и закрыла глаза. Крепко.

В конце тупика дорога сужалась в покрытую гравием дорожку, которая вела к крохотному домику. Через пару недель агенты по недвижимости назовут его «рабочим коттеджем».

— Я вас подожду, — сказал шофер, но она уже совала ему в окно деньги.

— Не надо. Я дойду пешком. Могли бы вы забросить в мотель багаж?

— Уже темнеет.

Но она удалялась по дорожке. Дождь лил в окно машины, парень закрыл его и вывернул на дорогу.