Безумие Божье. Путешествие по миру гонений - [54]
И Стоян сказал мне: «Я так гордился мамой!»
Коммунисты перевели отца Стояна в лагерь на окраине города и выслали семью в далекую цыганскую деревню на задворках страны. Той поздней ночью пришли стражи порядка, дав Стояну, его матери и трем младшим братьям час на сборы. Им позволили взять с собой по два чемодана, а затем всю семью посадили на ночной поезд, идущий неведомо куда.
В какой-то миг, в безлюдном вагоне, запуганные, потерявшие все, младшие братья Стояна начали плакать. Они спрашивали мать: «Что теперь будет с нашим домом? Мама, где мы будем жить? А как папа узнает, где мы? А что мы там будем делать? Что с нами станет?»
У нее не было ответа для своей истерзанной семьи, и она могла лишь заверять: «Бог позаботится о нас, маленькие мои!»
А затем она запела гимн, и дети запели вслед за ней. Когда она закончила петь, поезд уже приближался к пункту назначения, и вдруг к испуганной семье, прижавшейся друг к дружке, подошел незнакомец. «Вы семья пастора, брошенного в тюрьму?», – обратился он к матери. (Спросив, он назвал пастора по имени.)
«Да, это мы», – ответила она.
«Прошлой ночью была встреча нашей церкви, – сказал мужчина. – И пока мы молились, Святой Дух повелел нам собрать пожертвование, а мне – пронести его в этот поезд, отдать вам и проводить вашу семью в новый дом». Он передал ей маленький тряпичный мешочек и тихо сказал: «Здесь деньги на полгода. Когда закончатся, мы принесем еще».
На протяжении тех лет, что осталось провести его отцу в заключении, семье Стояна разрешили повидаться с ним лишь дважды, и каждое свидание длилось по часу. Пастору и его семье удалось выжить, но это было нелегко.
Трижды в день Стоян был обязан отмечаться в местном отделении милиции. В 1955 году власти отчислили его из университета. Отца Стояна, как и любого попавшего в тюрьму пастора-евангелиста, обвинили в шпионаже в пользу Америки и Великобритании, и он был «политзаключенным». Из-за родственных связей органы госбезопасности поставили штамп «Враг народа» в университетскую характеристику Стояна и объявили, что тот лишен права на высшее образование. Затем его призвали на военную службу, где он не мог рассчитывать на повышение и трудился чернорабочим в тыловой части.
В те годы в стране погибло более десяти тысяч «политзаключенных». Надежда на то, что отец вернется живым из выпавшего на его долю жестокого испытания, была крайне мала. Ближе к концу тюремного срока охранники пастора предприняли еще одну попытку его сломить – сказали, что его внесли список приговоренных к смертной казни, вывели на улицу, привязали к столбу и предложили последнюю возможность отречься от веры. Если нет – расстрел.
Он выпрямился и сказал: «Не отрекусь от Христа». Охранники взбесились. У них явно не было полномочий привести угрозу в исполнение, и им дали совершенно иной приказ. Но они все оскорбляли пастора и проклинали его даже тогда, когда стали развязывать. А потом, к его великому изумлению, вместо того чтобы препроводить обратно в камеру, они подвели его к тюремной стене, открыли ворота и буквально вышвырнули наружу без объяснений. Он был так потрясен, что не знал, как быть дальше.
Наконец его осенило: его отпустили на свободу. И он пошел. Много позже он нашел дорогу к новому дому семьи. Он добрался туда в субботу, и дома никого не было. Затем он нашел церковь и увидел, что семья и прихожане молятся за него у алтаря. Он снова был с родными и близкими – и снова мог проповедовать.
Несколько месяцев спустя, в воскресный день, одна престарелая женщина, которой пастор не знал, попросила его о помощи. Она сказала, ее сын болен диабетом, а недавно ослеп и уже близок к смерти, и чтобы справиться с мучительными болями, ему нужно лекарство. К сожалению, она верующая, и препарата ей не достать. Отец Стояна пообещал, что попытается помочь с лекарством, и ему удалось.
Когда он принес лекарство в квартиру старушки, та провела его в спальню, к сыну. Она была благодарна за препарат и попросила пастора помолиться за больного.
Отец Стояна вошел в комнату и остолбенел.
Слепец, беспомощно лежавший на кровати, был тем самым тюремным охранником, который когда-то давно, в первые девять месяцев пребывания пастора за решеткой, каждое утро мазал дерьмом завтрак пленника – черствую корку.
«О, Господи! Не дай мне обмануть Твои ожидания!» – шепотом взмолился отец Стояна. Не сказав, кто он, не сказав ничего, что могло бы раскрыть их связь, – пастор в сердце своем простил бывшего мучителя, помог женщине вколоть лекарство, облегчив боли сына, и вернулся домой в благоговейном страхе, вызванном новым и более глубоким пониманием Божьей милости. Отец Стояна был настолько ею ошеломлен, что это переживание изменило всю его жизнь – и жизнь его родных.
К тому времени, как его отец освободился из тюрьмы, у Стояна подходил к концу срок службы. Он нашел работу в литейном цеху и начал изучать богословие в заочной школе, поставив перед собой цель тоже стать пастором. Однако планы пришлось отложить, когда в его квартиру вломилась милиция и уничтожила книги и проповеди.
