Безмолвная графиня - [41]

– Сожалений не будет, Эрон. Никогда.

– Я люблю вас, – сказал он и нежно ее поцеловал.

– Докажите это, – прошептала она. – Докажите мне.

Он превосходно понял ее.

Глава шестнадцатая

– Ну, как тут сегодня наша пациентка? – весело прощебетала графиня Грейдон, летая по комнате на своих крошечных ножках, которые, кажется, не касались пола. В следующую секунду она уже взбивала подушки Лили. – О, да вы выпили весь чай. Какая умница! – Она чмокнула Лили в щеку и забрала пустую чашку. Ее дочь, леди Дженнет, заняла ее место.

– У нее значительно улучшился цвет лица! Посмотри, Мел. Разве нет?

Леди Мелисса подошла с другой стороны кровати.

– О да. Точно! Значительно лучше! Не приоткрыть ли нам окно сегодня? Как ты думаешь, можно?

– Отличная идея, Мел, – согласилась леди Дженнет, – а я принесу свое рукоделие и побуду с леди Лилиан на случай, если погода переменится.

Лили давно уже даже не пыталась добиться от них понимания того, чего она хочет. Они отказывались дать ей карандаш или бумагу, боясь, что она причинит себе вред, пытаясь писать, и понимали, кажется, только простейшие из ее жестов. Она снова стала невидимкой. Как всегда.

Однако сердиться на этих милых женщин она не могла. Во время ее болезни они так самоотверженно ухаживали за ней. В самую тяжелую для нее ночь по очереди дежурили возле ее постели, в течение долгих изнурительных часов поддерживая ее в сидячем положении, чтобы она могла дышать. Мыли и согревали ее, вливая в нее без конца свой целебный чай. Они без устали хлопотали, явно получая громадное удовлетворение от своего труда.

– Извините, я не помешал?

Грейдон! Лили оживилась. Он стоял в дверях такой красивый, элегантный. Такой желанный.

– Леди Лилиан собиралась немного подышать свежим воздухом, Грейдон, – сказала графиня сыну, когда он направился к постели, вглядываясь в лицо Лили. – Можешь побыть пять минут, но постарайся не утомлять ее. Как ты, мой дорогой? – она подставила ему щеку для приветственного поцелуя.

– Свежим воздухом? – Грейдон поцеловал обеих сестер, которые запорхали вокруг него.

– Да, – сказала леди Мелисса, идя к тому окну, которое они решили открыть. – Ты же знаешь, это очень важно для легких.

Грейдон с минуту наблюдал за процедурой открывания окна, а потом, смеясь, снова повернулся к Лили.

– На улице прекрасная погода. Не хотите ли посидеть часок в саду, Лили?

– Да! – произнесла она и энергично закивала головой.

– О нет! – воскликнула его мать, а сестры в ужасе поддержали ее. – Грейдон, об этом и речи быть не может. Это исключено.

Лили соединила ладони и умоляюще взглянула на него. Он улыбнулся.

– Тогда полчаса, раз ты так беспокоишься, мама. Я вынесу ее и буду держать на солнце. Обещаю. – Он наклонился, чтобы откинуть в сторону одеяло и взять Лили на руки. Ликующая Лили обвила его шею руками.

– Но ее надо закутать одеялом, – настаивала графиня.

– И шалью! – подхватила леди Мелисса.

– Двумя шалями, – сказала леди Дженнет.

– По меньшей мере, – заключила графиня.

Грейдон взглянул на Лили, укрытую с головы до пят толстой ночной рубашкой и халатом. Потом на ее ноги. Она пошевелила ими, показывая, что была в комнатных туфлях.

– Кажется, леди Лилиан достаточно утеплена для короткого выхода, – сказал он и направился к двери. – Но вы можете принести все, что считаете нужным, в сад.

Грейдон быстро понес ее вниз, не обращая внимания на их возмущение. Он заговорщически подмигнул Лили, радуясь тому, как они удрали, и она засмеялась. Слуги бросились открывать двери на его пути, и не успела она опомниться, как они оказались в его чудесном саду. Солнце золотило его волосы. Лили прищурилась от яркого света.

– Я найду такое местечко, где есть немного тени, – сказал он. – И вы сможете отдохнуть там, пока глаза не привыкнут к свету.

Он посадил ее на скамейку под красивым дубом и сел рядом.

– Вам нравится мой сад? – спросил он. Он взял ее руку, поцеловал и уже не отпускал.

Лили глубоко вздохнула и огляделась вокруг. День и впрямь выдался теплым и чудесным.

– Он оч-чень к-красив-вый, м-милорд.

Сад действительно был красив со своими огромными деревьями и фонтаном в центре. С того места, где она сидела, было видно несколько дорожек. Вдоль одних росли аккуратно подстриженные низкие кусты, вдоль других – буйный кустарник с увядающими летними цветами. Теплый ветерок разносил вокруг чудесный запах трав и сладкий аромат цветов. Жужжали пчелы. Птицы щебетали в ветвях деревьев и возле фонтана.

Он легко коснулся кончиками пальцев ее виска, и она повернулась к нему.

– Как приятно слышать вас снова, Лили.

Она скорчила гримасу. Приятно слышать!

Кваканье лягушек куда приятнее.

– Приятно, – настойчиво повторил он. – Вы сами не можете этого знать. – Внезапно улыбнувшись, он махнул рукой в сторону. – Вы не должны стесняться разговаривать с моей матерью и сестрами.

Лили слегка содрогнулась и покачала головой. Она не могла заставить себя разговаривать с его близкими своим безобразным скрипучим голосом. Она могла позволить себе это только с ним. С другими ей легче было притворяться немой. Это доставляло боль, но гораздо меньшую, чем отвращение, которое вызывал у собеседников ее голос.