Бездна Челленджера - [60]
Перед злосчастным датским принцем стоит невозможный выбор. Призрак отца требует отомстить за его смерть и убить дядю. До конца пьесы Гамлета раздирают вопросы. Что делать? Убить дядю? Не слушать тень отца? Был ли призрак? Не спятил ли он сам? Если он не спятил, не стоит ли притвориться безумцем? Кончится ли все это, если покончить с собой? Будут ли ему сниться сны после смерти? И будут ли они лучше этого ночного кошмара, в котором отец требует убить дядю, который, кстати, теперь женат на матери? Он мучительно размышляет, колеблется и разговаривает сам с собой, пока не напарывается на отравленный клинок и терзающий его самоанализ не сменяется вечной тишиной.
Шекспир явно питал слабость к смерти. И ядам. И безумию. Возлюбленная Гамлета — Офелия — сходит с ума и тонет. Король Лир теряет рассудок — в наше время это назвали бы болезнью Альцгеймера. Макбета преследуют призраки и навязчивое видение нависшего кинжала — классические галлюцинации. Все настолько точно, что я начинаю гадать, не было ли у Шекспира богатого опыта по этой части.
Наверняка его тоже обвиняли в том, что он что-то употребляет.
140. Время слов закончилось
Мне еще предстоит выполнить приказ убить попугая. Мне еще предстоит внять наставлениям птицы и убить капитана. Я не способен ни на то, ни на другое.
Но все меняется, когда бездна наносит новый удар.
Слева по носу начинается волнение — что-то кроется под полоской пенящейся воды.
Капитан призывает к тишине на палубе — вот только заставить всех замолчать, когда тебе самому приходится шептать, довольно сложно, так что он посылает Карлайла сказать каждому матросу в отдельности, чтобы тот придержал язык и все остальные части тела, которыми обычно шумят.
— Двадцать градусов вправо! — шепчет капитан мне.
Я поворачиваю штурвал. Сегодня сильный попутный ветер, и корабль быстро уносит нас прочь от опасности.
— Что это было? — спрашиваю я.
— Тс-с, — шикает капитан. — Пока они нас не слышат, все будет хорошо.
По правому борту появляется пятнышко бурлящей воды — еще ближе к кораблю, чем в прошлый раз. Капитан с глубоким вздохом произносит:
— Лево руля!
Я выполняю команду, но слишком быстро поворачиваю колесо, и оно скрипит. Звук отражается, усиливаясь, от всего корабельного нутра, как грозные ноты виолончели. Капитан морщится.
Корабль поворачивает прочь от бурлящей воды, и мне на мгновение кажется, что опасность миновала, но тут море вспучивается прямо перед нами и я замечаю в нем нечто ужасное. Бледное, как труп, заросшее рыбами-прилипалами создание — и обхватившее его темное, жирное щупальце другого чудовища. Они скрываются в пучине, и вода успокаивается.
— Это были… те, о ком я думаю?
— Да, — отвечает капитан, — мы проплываем воды двух врагов.
Мы плывем в молчаливом ожидании. Вдруг кит, вокруг которого обвивается туша кальмара, выскакивает из воды едва ли в пятидесяти ярдах от правого борта. Создания огромны. Вдвоем они больше двух наших кораблей. Кит бьет хвостом по воздуху — щупальца кальмара выжимают из него все силы. Чудища вновь скрываются в пучине, поднимая огромную волну. Она бьет нас в борт, так что мы едва не переворачиваемся.
Мы скользим по кренящейся палубе, и только капитан не теряет равновесия. Когда корабль выравнивается, он хватает меня и ставит обратно за штурвал:
— Избегай этих созданий. Почувствуй их присутствие и избавь нас от него.
Хотя я чую под нами чью-то злобу, у нее нет четкого направления. Они как будто повсюду одновременно, и мне некуда свернуть.
— Они слишком поглощены друг другом, чтобы заметить нас, — продолжает капитан. — Зато если услышат нас, мы пропали. Иди верным путем, и мы уйдем невредимыми.
Я вспоминаю его рассказ о двух противниках:
— Если они враждуют друг с другом, на нас-то зачем нападать?
Капитан шепчет мне на ухо:
— Кит презирает хаос, кальмар ненавидит порядок. А наш корабль — побочное дитя обоих.
Я начинаю понимать. Хотя чудовища и могут найти в корабле частицу себя, они замечают лишь то, что презирают. Так что мы — смертельные враги двух смертельных врагов.
— Мы можем пережить поднятую ими бурю, — произносит капитан. — Но едва они заслышат нас, с нами покончено.
Новая опасность приходит с левого борта. На этот раз кит не выпрыгивает из воды целиком, так что удар слабее, чем раньше. И правда, кит нас не видит. Его глаза закатились и ничего не видят. Он мечется, бьется и кусает обхватившие его щупальца толщиной с хорошее бревно. Кальмар издает раздирающий уши визг. Я поворачиваю штурвал, чтобы убраться от них подальше — на сей раз медленно и бесшумно.
И тут сверху раздается истошный визг ничуть не тише кальмарьего:
— Мы тут! — вопит попугай. — Мы тут, тут, тут!
За мгновение до того, как исчезнуть под водой, глаза кита из невидяще-белых становятся блестящими и черными — и, клянусь, их взгляд направлен на меня.
Мы остались без защиты, и капитан изливает свою ярость на птицу:
— Пернатый дьявол скорее потопит корабль, чем согласится смотреть на мою победу! Разделайся с ним, Кейден! А то он разделается с нами первым!
Я нащупываю за поясом кремневый пистолет — но уже бесполезно заставлять птицу замолчать. Поздно. Чудовища уже заметили нас. Видя, что я не спешу бросаться в погоню за попугаем, капитан швыряет меня с мостика на палубу:
Мир без голода и болезней, мир, в котором не существует ни войн, ни нищеты. Даже смерть отступила от человечества, а люди получили возможность омоложения, и быстрого восстановления от ужасных травм, в прежние века не совместимых с жизнью. Лишь особая каста – жнецы – имеют право отнимать жизни, чтобы держать под контролем численность населения.Подростки Ситра и Роуэн избраны в качестве подмастерьев жнеца, хотя вовсе не желают этим заниматься. За один лишь год им предстоит овладеть «искусством» изъятия жизни.
Калифорния охвачена засухой. Теперь каждый гражданин обязан строго соблюдать определенные правила: отказаться от поливки газона, от наполнения бассейна, ограничить время принятия душа. День за днем, снова и снова. До тех пор, в кранах не останется ни капли влаги. И тихая улочка в пригороде, где Алисса живет со своими родителями и младшим братом, превращается в зону отчаяния. Соседи, прежде едва кивавшие друг другу, вынуждены как-то договариваться перед лицом общей беды. Родители Алиссы, отправившиеся на поиски воды, не вернулись домой, и девушка-подросток вынуждена взять ответственность за свою жизнь и жизнь малолетнего брата в свои руки. Либо они найдут воду, либо погибнут. И помощи ждать неоткуда…
В мире идет великий Праздник. Празднуют боги — «вещества». Хиро, Коко, Мэри-Джейн и прочие. Они спускаются вниз, на землю, чтобы соблазнять людей. Но они не могут спуститься по собственной инициативе — люди должны их призвать. И люди призывают. А потом не могут вырваться из удушливых объятий «богов». На удочку Рокси (оксиконтина, сильнейшего анальгетика, вызывающего страшную зависимость) попался хороший мальчик Айзек. Его сестра Айви, страдающая от синдрома дефицита внимания, сидит на аддералле. Как брат с сестрой борются с «богами», кто выигрывает, а кто проигрывает в этой битве, как «боги», которые на самом деле демоны, очаровывают человечество и ведут его к гибели — вот о чем эта книга. Нил Шустерман и его сын Джаррод подняли тему опиоидов в США.
Заготовительный лагерь «Веселый дровосек» уничтожен, однако родители продолжают отправлять своих детей на «разборку», как только те перестают соответствовать их ожиданиям. Счастливчики, кому удалось спастись, укрываются в убежище.Сторонники «разборки» создают нового «человека», соединив в нем лучшее, что взяли от погибших подростков. Продукт «сборки» – обладает ли он душой? И как его судьба оказалась связанной с жизнью Коннора и Рисы?
Ник и Элли погибают в автомобильной катастрофе. После смерти они попадают в Страну затерянных душ — своего рода чистилище, находящееся между раем и адом. Ник доволен создавшимся положением, а Элли готова отдать буквально все, вплоть до собственного тела, лишь бы выбраться из странного места, в которое они попали.
Родители шестнадцатилетнего Коннора решили отказаться от него, потому что его непростой характер доставлял им слишком много неприятностей. У пятнадцатилетней Рисы родителей нет, она живет в интернате, и чиновники пришли к выводу, что на дальнейшее содержание Рисы у них просто нет средств. Тринадцатилетний Лев всегда знал, что однажды покинет свою семью и, как предполагает его религия, пожертвует собой ради других. Теперь, согласно законам их общества, Коннор, Риса и Лев должны отправиться в заготовительный лагерь и быть разобранными на донорские органы.
"И когда он увидел как следует её шею и полные здоровые плечи, то всплеснул руками и проговорил: - Душечка!" А.П.Чехов "Душечка".
Эта книга – история о любви как столкновения двух космосов. Розовый дельфин – биологическая редкость, но, тем не менее, встречающийся в реальности индивид. Дельфин-альбинос, увидеть которого, по поверью, означает скорую необыкновенную удачу. И, как при падении звезды, здесь тоже нужно загадывать желание, и оно несомненно должно исполниться.В основе сюжета безымянный мужчина и женщина по имени Алиса, которые в один прекрасный момент, 300 лет назад, оказались практически одни на целой планете (Земля), постепенно превращающейся в мертвый бетонный шарик.
Немецкого писателя Бенедикта Велльса (р. 1984) называют одним из самых талантливых представителей молодого поколения. «Конец одиночества» – это трогательное повествование, роман-биография, роман-притча. Жюль, Марти и Лиз растут в счастливой семье. Окруженные вниманием и заботой, они не подозревают, что всю их жизнь изменит гибель родителей. Последующее пребывание в интернате разделяет детей – каждый из них выбирает свой путь, полный ошибок и потерь. Проходят годы, и повзрослевший Жюль, главный герой романа, стремится переписать собственную судьбу и наверстать упущенное, чтобы посвятить себя призванию и обрести любовь хрупкой загадочной девушки Альвы.
Эта книга – сборник рассказов, объединенных одним персонажем, от лица которого и ведется повествование. Ниагара – вдумчивая, ироничная, чувствительная, наблюдательная, находчивая и творческая интеллектуалка. С ней невозможно соскучиться. Яркие, неповторимые, осязаемые образы героев. Неожиданные и авантюрные повороты событий. Живой и колоритный стиль повествования. Сюжеты, написанные самой жизнью.
В книгу замечательного польского писателя Станислава Зелинского вошли рассказы, написанные им в 50—80-е годы. Мир, созданный воображением писателя, неуклюж, жесток и откровенно нелеп. Но он не возникает из ничего. Он дело рук населяющих его людей. Герои рассказов достаточно заурядны. Настораживает одно: их не удивляют те фантасмагорические и дикие происшествия, участниками или свидетелями которых они становятся. Рассказы наполнены горькими раздумьями над беспредельностью человеческой глупости и близорукости, порожденных забвением нравственных начал, безоглядным увлечением прогрессом, избавленным от уважения к человеку.
«Возвращение в Мальпасо» – вторая книга петербургского писателя Виктора Семёнова. Она состоит из двух, связанных между собой героями и местом действия, повестей. В первой – обычное летнее путешествие двенадцатилетнего мальчишки с папой и друзьями затягивает их в настоящий круговорот приключений, полный смеха и неожиданных поворотов. Во второй – повзрослевший герой, спустя время, возвращается в Петербург, чтобы наладить бизнес-проекты своего отца, не догадываясь, что простые на первый взгляд процедуры превратятся для него в повторение подвигов великого Геракла.