Без права на пощаду - [11]

– Ты задаешь слишком много вопросов.

– Понял.

Некоторое время оба молчали. Лопающиеся пузыри жвачки действовали Холлису на нервы. Он по-прежнему думал о телефонном звонке. Кто был этот майор Джек Додсон? И что делал этот военнопленный в лесах Бородина? На это сможет ответить только Грегори Фишер.

– Я только что проехал припаркованную машину с фараонами, – заметил Бреннан.

Холлис оглянулся.

– Они отдыхают. У них перерыв.

– Хорошо.

Машина шла со скоростью семьдесят миль в час. По Крымскому мосту они пересекли Москву-реку, оставили справа Парк культуры имени Горького и поехали дальше на восток по Садовому кольцу. Холлис взглянул на часы. С тех пор как он покинул посольство, прошло двенадцать минут.

– Вы их видите? – спросил Бреннан.

Холлис посмотрел назад и ответил:

– Пока нет.

– Прекрасно. Если меня сцапают на такой скорости, то выпрут к черту из страны, – проговорил Бреннан.

– Это тебя волнует?

– Нет... но у меня с собой «кольт» сорок пятого калибра. Это может быть рискованно. А моя дипломатическая неприкосновенность весьма сомнительна.

– Если нас арестуют, я возьму револьвер себе и заболтаю их.

– Ха... это здорово. И все же я устал от этой проклятой страны.

– Следи за дорогой.

Бреннан мчался по Пятницкой. Он сунул в рот еще жвачки.

Холлис приподнял левую штанину джинсов и вытащил из голенища сапога десантный нож. Он сунул его под куртку за ремень. Бреннан молча наблюдал за ним краем глаза.

«Форд» въехал на Москворецкий мост, и в этот миг позади раздался настойчивый автомобильный сигнал.

– Легавые, – произнес Холлис.

– Слышу. Что у них за машина?

– "Лада".

– Шуточное дело, черт возьми. У нее мощность чуть побольше, чем у электробритвы.

– Тем не менее, они у нас на хвосте.

– Ну это не надолго.

«Форд» рванул вперед, и Холлис увидел, как «Лада» сдала позиции. Они пролетели мост со скоростью восемьдесят миль в час и резко свернули на набережную.

– Восточная сторона? – спросил Бреннан.

– Да. И не останавливаясь отправляйся обратно в посольство.

Бреннан достал из кобуры «кольт» 45-го калибра.

– Вам это понадобится?

– Нет. А ты или сохрани, или выброси его. Тебе выбирать.

Бреннан повернул к восточному входу в отель. Холлис заметил, что на маленькой стоянке нет «Транс Ам», и воспринял это как скверный знак.

– Готово, – прошептал он. – Хорошая работа. Бреннан чуть притормозил напротив отеля.

– Желаю удачи, – сказал он и щелкнул огромным пузырем жвачки.

– Тебе тоже. – Холлис на ходу выскочил из машины и буквально ворвался в гостиницу.

– Пропуск, – спросил швейцар.

– Комитет, – резко бросил Холлис.

Швейцар буквально отскочил назад и ринулся открывать вторую дверь. Холлис направился прямо к лифту и нажал на кнопку верхнего этажа. Комитет. Комитет государственной безопасности – КГБ. Магические слова. «Сезам, отворись!» То обстоятельство, что он приехал на американской машине и был одет в американскую одежду, не играло никакой роли для швейцара. Больше никто не осмелился бы произнести это слово.

Прибыл лифт. Холлис поднялся на десятый этаж и пошел по длинным коридорам.

В восточном крыле «России» размещался отель «Интуриста», западное предназначалось только для советских граждан и жителей Восточного блока, а северное и южное служили резиденцией привилегированных коммунистов. Холлис подошел к входу в ресторан и бар, где за столом восседала одна из тех вездесущих гневных дам, которые, казалось, охраняли каждую входную дверь Москвы. Она строго взглянула на Холлиса.

– В бар, – проговорил он.

Она кивнула на двери. Холлис прошел через просторный холл. На черной двери слева висела табличка с надписью по-английски «Бар». Прямо перед ним две распахнутые двери открывали взору огромный переполненный зал ресторана. Здесь было шумно, звучали тосты, раздавался смех. По одежде он определил, что главным образом в зале находились русские. Он заглянул внутрь. Здесь отмечали свадьбу. Оркестр играл американский джаз, на танцевальной площадке было не протолкнуться. Юная девушка в белом казалась единственным человеком, способным стоять прямо. Осмотрев зал, Холлис наконец с удовлетворением отметил, что Фишера здесь нет. К американцу, качая головой, направлялся какой-то мужчина. Он указал Холлису поверх плеча.

– Бар там, – сказал он.

– Спасибо, – по-русски сказал полковник и через черную дверь вошел в бар, где за западную свободно конвертируемую валюту подавали и западную крепкую выпивку. Злачное место капитализма находилось высоко над Красной площадью. Холлис внимательно осматривал темный зал.

Бар был полон, но в отличие от русского ресторана пьяная болтовня звучала значительно тише и менее разнузданно. Клиентами бара в основном были западные европейцы, гости отеля. «Россия» мало привлекала американцев, и Холлис подумал, каким образом здесь оказался Фишер. В каждом баре, обслуживающем за свободно конвертируемую валюту, был шпик КГБ, владеющий несколькими языками, который повсюду совал нос и подслушивал разговоры.

Холлис обошел весь зал, но не заметил никого, кто мог бы оказаться Грегори Фишером. Это скверно, решил он.

Полковник протиснулся сквозь толпу к стойке и на беглом русском обратился к бармену: