Best Horror Stories - [10]
‘That is very frank and friendly of you, Bartine,’ I said cordially, ‘and I’m rather proud of your confidence. It is all very odd, certainly. Do you mind showing me the watch?’
He detached it from his waistcoat, chain and all, and passed it to me without a word. The case was of gold, very thick and strong, and singularly engraved. After closely examining the dial and observing that it was nearly twelve o’clock, I opened it at the back and was interested to observe an inner case of ivory, upon which was painted a miniature portrait in that exquisite and delicate manner which was in vogue during the eighteenth century.
‘Why, bless my soul!’ I exclaimed, feeling a sharp artistic delight – ‘how under the sun did you get that done? I thought miniature painting on ivory was a lost art.’
‘That,’ he replied, gravely smiling, ‘is not I; it is my excellent great-grandfather, the late Bramwell Olcott Bartine, Esquire, of Virginia. He was younger then than later – about my age, in fact. It is said to resemble me; do you think so?’
‘Resemble you? I should say so! Barring the costume, which I supposed you to have assumed out of compliment to the art – or for vraisemblance,[6] so to say – and the no mustache, that portrait is you in every feature, line, and expression.’
No more was said at that time. Bartine took a book from the table and began reading. I heard outside the incessant plash of the rain in the street. There were occasional hurried footfalls on the sidewalks; and once a slower, heavier tread seemed to cease at my door – a policeman, I thought, seeking shelter in the doorway. The boughs of the trees tapped significantly on the window panes, as if asking for admittance. I remember it all through these years and years of a wiser, graver life.
Seeing myself unobserved, I took the old-fashioned key that dangled from the chain and quickly turned back the hands of the watch a full hour; then, closing the case, I handed Bartine his property and saw him replace it on his person.
‘I think you said,’ I began, with assumed carelessness, ‘that after eleven the sight of the dial no longer affects you. As it is now nearly twelve’ – looking at my own timepiece – ‘perhaps, if you don’t resent my pursuit of proof, you will look at it now.’
He smiled good-humoredly, pulled out the watch again, opened it, and instantly sprang to his feet with a cry that Heaven has not had the mercy to permit me to forget! His eyes, their blackness strikingly intensified by the pallor of his face, were fixed upon the watch, which he clutched in both hands. For some time he remained in that attitude without uttering another sound; then, in a voice that I should not have recognized as his, he said:
‘Damn you! it is two minutes to eleven!’
I was not unprepared for some such outbreak, and without rising replied, calmly enough:
‘I beg your pardon; I must have misread your watch in setting my own by it.’
He shut the case with a sharp snap and put the watch in his pocket. He looked at me and made an attempt to smile, but his lower lip quivered and he seemed unable to close his mouth. His hands, also, were shaking, and he thrust them, clenched, into the pockets of his sack-coat. The courageous spirit was manifestly endeavoring to subdue the coward body. The effort was too great; he began to sway from side to side, as from vertigo, and before I could spring from my chair to support him his knees gave way and he pitched awkwardly forward and fell upon his face. I sprang to assist him to rise; but when John Bartine rises we shall all rise.
The post-mortem examination disclosed nothing; every organ was normal and sound. But when the body had been prepared for burial a faint dark circle was seen to have developed around the neck; at least I was so assured by several persons who said they saw it, but of my own knowledge I cannot say if that was true.
Nor can I set limitations to the law of heredity. I do not know that in the spiritual world a sentiment or emotion may not survive the heart that held it, and seek expression in a kindred life, ages removed. Surely, if I were to guess at the fate of Bramwell Olcott Bartine, I should guess that he was hanged at eleven o’clock in the evening, and that he had been allowed several hours in which to prepare for the change.
As to John Bartine, my friend, my patient for five minutes, and – Heaven forgive me! – my victim for eternity, there is no more to say. He is buried, and his watch with him – I saw to that. May God rest his soul in Paradise, and the soul of his Virginian ancestor, if, indeed, they are two souls.
Arthur Conan Doyle
Lot No. 249
In a certain wing of what we will call Old College in Oxford there is a corner turret of an exceeding great age. The heavy arch which spans the open door has bent downwards in the centre under the weight of its years, and the grey, lichen-blotched blocks of stone are bound and knitted together with strands of ivy. From the door a stone stair curves upwards spirally, passing two landings, and terminating in a third one. In the month of May, in the year of 1884, three young men occupied the sets of rooms which opened on to the separate landings of the old stair. Each set consisted simply of a sitting-room and of a bedroom, while two corresponding rooms upon the ground-floor were used, the one as a coal-cellar, and the other as a living-room of the servant, or scout,
Эдвард Фредерик Бенсон, интеллектуал и историк британской монархии, автор десятков «страшных рассказов» и любимец мэтров хоррора, по-прежнему остается писателем, недооцененным потомками. А между тем в своих произведениях он часто рассказывал об ужасах, имевших место в его собственной семье… К чему готовиться, если постоянно слышишь жужжание мух? Что может скрываться в отражении хрустального шара? Как действовать, если оживает твой автопортрет? Вот лишь некоторые темы рассказов Э. Ф. Бенсона…
Вы держите в руках очень необычный сборник. Он состоит из рассказов, главные герои которых — жестокие дети.Словосочетание «детская жестокость» давно стало нарицательным, и все же злая изобретательность, с которой маленькие герои рассказов расправляются со взрослыми и друг с другом, приводит в ужас. Этот уникальный в своем роде сборник невольно наталкивает на мысль о том, что внутренний мир наших детей — это точный слепок окружающего нас жестокого противоречивого мира взрослых.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пристрастие англичан к хорошим историям о привидениях широко известно. «Стоит только пяти или шести лицам, говорящим на родном для них английском языке, собраться в предрождественскую ночь у камина, как они непременно начинают рассказывать друг другу разные истории о призраках», — писал Джером К. Джером. Чуть ли не в каждом приличном английском доме живет свое привидение, о котором хозяева с удовольствием рассказывают знакомым, особенно если за окном мрачная, дождливая погода. Разумеется, это не могло не найти отражения в литературе.
Содержание: 1. Гейвонов канун 2. В отсветах камина 3. У могилы Абдула Али 4. Комната в башне 5. Гусеницы 6. Ночной кошмар 7. Кондуктор автобуса 8. Negotium Perambulans 9. В туннеле 10. Рог ужаса 11. Миссис Эмвоз 12. Примирение 13. Искупление 14. Корстофайн 15. Обезьяны 16. Храм 17. Морской туман 18. Исповедь Чарлза Линкворта 19. Сеанс мистера Тилли 20. Не слышно пения птиц 21. Фарфоровая чашка.
Знаменитый американский писатель, развивавший вслед за Эдгаром По жанр «страшного» рассказа. Родился в 1842 г. в семье фермера (штат Огайо). Работал в типографии, рабочим на кирпичной фабрике. Участие в войне между Севером и Югом подсказало ему сюжеты многих рассказов. Писал также стихи, очерки, статьи. В 1871 г. публикует свой первый рассказ «Долина призраков» в журнаде «Оверленд Мансли», принесшем мировую известность Брет Гарту, Джеку Лондону. Журналистика не дала ему богатства. Попытка стать бизнесменом также была безуспешной.
Книга содержит подробные биографии Шерлока Холмса и доктора Уотсона, составленные одним из лучших авторов шерлокианы Джун Томсон на основании детального анализа всех произведений А. Конан Дойла о великом сыщике.
Классика детективного жанра!Таинственные истории о преступлениях, совершенных в замкнутом пространстве. Несущийся навстречу беде поезд – их главный герой… Романы «Римский экспресс» и «Пассажирка из Кале», включенные в это издание, начинаются похоже: поезд отправляется и впереди, казалось бы, скучные часы ожидания… Но в конечный пункт пассажиры приедут другими людьми. Если, конечно, останутся живы…
Случаи из практики величайшего сыщика всех времен и народов, о которых только упоминал в своих рассказах его друг и ассистент доктор Уотсон.Известный карточный скандал в «Нонпарель-клубе», случившийся вскоре после завершения дела о собаке Баскервилей.
В 1887 году Холмс расследовал несколько довольно щекотливых и секретных дел. Среди них было дело «нищих-любителей», причудливый сюжет которого, несмотря на блестящий успех расследования, препятствовал стремлению Ватсона рассказать о нем широкой публике. Наконец настало время изложить факты касательно полковника Пендлтона-Смайта и весьма странной организации, к которой он принадлежал.Рассказ проливает свет на белое пятно в жизни и подвигах Шерлока Холмса и достойно дополняет классический ряд приключений Великого Сыщика.
Чтение оригинальных произведений — простой и действенный способ погрузиться в языковую среду и совершенствоваться в иностранном языке. Серия «Бестселлер на все времена» — это возможность улучшить свой английский, читая лучшие произведения англоязычных авторов, любимые миллионами читателей. Для лучшего понимания текста в книгу включены краткий словарь и комментарии, поясняющие языковые и лингвострановедческие вопросы, исторические и культурные реалии описываемой эпохи. В этой книге собраны рассказы британских и американских авторов — веселые и грустные, о жизни, о любви, об удаче и о том, из каких пустяков порой возникают важные решения и непоправимые поступки.
Чтение оригинальных произведений – простой и действенный способ погрузиться в языковую среду и совершенствоваться в иностранном языке. Серия «Бестселлер на все времена» – это возможность улучшить свой английский, читая лучшие произведения англоязычных авторов, любимые миллионами читателей. Для лучшего понимания текста в книгу включены краткий словарь и комментарии, поясняющие языковые и лингвострановедческие вопросы, исторические и культурные реалии описываемой эпохи. В этой книге собраны великолепные рассказы о непознанном и загадочном.