Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино - [80]

. И вот что важно. Если Тарантино и предполагает генетические связи своих персонажей, то, как правило, предки и потомки находятся по разные стороны границ закона и морали. Как известно, Пит Хикокс был бандитом, в то время как Арчи в «Бесславных ублюдках» отправляется на опасное задание и готов пожертвовать своей жизнью. Точно так же и с Доновицами: Донни — герой войны, лично расстрелявший Гитлера, Ли — продюсер, который промышляет продажей наркотиков и имеет сомнительные связи. И раз уж речь зашла об Арчи Хикоксе, то его троп и вообще участие в «операции Kino» очень напоминает эпизод из культового фильма Роба Зомби «Изгнанные дьяволом» (2005). У Зомби полицейские точно так же приглашают к себе в участок кинокритика, который специализируется на творчестве братьев Маркс и якобы может помочь в поимке беглых маньяков-преступников. Как и Хикокс, критик оказывается бесполезным — он не только пришел в участок пьяным и с бутылкой виски, правда, основательно подготовившись к встрече собрав горы материала, но и становится виновником скандала, потому что сравнил Граучо Маркса и Элвиса Пресли не в пользу последнего. Взбешенный шериф, который является поклонником Элвиса, выгоняет критика. Кинокритик Арчи Хикокс (поклонник хорошего виски), который должен был быть в кинотеатре вместо Альдо Рейна и других ублюдков, оказывается настолько же бесполезным, раскрыв себя перед немцами.

Но вернемся к тому, с чего мы начали. Оправдалась ли ставка Тарантино на нацистов в плане зрительских ожиданий культистов? По большому счету да. Кино стало абсолютно культовым. Так, Тодд Херцог, эссе которого я ранее обещал упомянуть, пишет, что в сети появились даже целые группы фанатов, которые сочиняют фанфикшн[307], построенный на образах и возможной дальнейшей судьбе главных героев. Херцог считает, что единственное, чем отличаются фанатские группы, посвященные «Бесславным ублюдкам», от фанатов, достраивающих вселенную Гарри Поттера, это количеством. Но суть феномена одна. Херцог насчитал четыре таких группы: «Операция Kino» (999 участников и 733 записи), «100 скальпов» (740 участников и 591 запись), «Ублюдки» (531 участник и 247 записей) и «Un Amico» (132 участника и 127 записей). Все участники фантазируют о самых разных вещах, например о романтических отношениях между Шошанной и Фредриком или о том, как Донни Доновиц провел Рождество с Санта Клаусом. Разве это не культ? Сам Херцог считает, что да, и заодно отвечает на вопрос, может ли Холокост быть предметом вымысла: «Да, может»[308]. Точно так же, как и нацисты.

Политическое воображение без границ («Джанго освобожденный»)

И Джанго… он не раб. Он свободный человек.

Большой папа, «Джанго освобожденный»

«Джанго освобожденный» вышел в прокат через три года после «Бесславных ублюдков». Тарантино продолжал двигаться к конкретной цели. Как «Бесславные ублюдки» стали интерпретацией всех возможных фильмов про войну, спагетти-вестерна и Холокоста, фактически упраздняя все, что было до них, так и «Джанго освобожденный» — не менее вольной интерпретацией спагетти-вестерна, традиционного вестерна и фильмов-blaxploitation. Как отмечает Кейт Тимони: «Последний мэшап автора-кинематографиста Квентина Тарантино „Джанго освобожденный“ (2012) — отчасти фильм о рабстве, отчасти спагетти-вестерн, отчасти blaxploitation, отчасти фильм про любовь, отчасти фильм про месть, но абсолютно зрелищный»[309]. Оба фильма касались острых культурных и политических тем: первый — про отряд евреев, уничтожающих нацистов; второй — про освобожденного чернокожего раба, жестоко расправляющегося с белыми рабовладельцами, их приспешниками и чернокожим предателем своей расы. Подавляющее большинство авторов сборника «„Бесславные ублюдки“ Квентина Тарантино: манипуляция метакинематографом», о котором уже шла речь, прочитывает «Бесславных ублюдков» политически[310], а редактор второго сборника эссе, вышедшего в той же серии и посвященного «Джанго освобожденному», ставит в этом вопросе ультимативную точку: «„Джанго освобожденный“ закрепляет взятый Квентином Тарантино в его творчестве политический поворот»[311].

Действие фильма начинается за три года до Гражданской войны (1858). Двое работорговцев, братья Спек, гонят купленных в Техасе рабов на юг и встречают «доктора» Кинга Шульца (Кристоф Вальц), охотника за головами, мигрировавшего в США из Германии. Шульц разыскивает раба Джанго (Джейми Фокс), который может предоставить ему необходимую информацию о трех беглых преступниках братьях Бриттл. Встретив сопротивление братьев Спек, Шульц убивает одного из них, освобождает Джанго, а второго оставляет на растерзание рабам. Выясняется, что Джанго вместе с женой пытался сбежать от хозяев, но их поймали, высекли и продали по отдельности. Шульц предлагает Джанго сделку: полное освобождение и награда 75 долларов за помощь в поимке братьев Бриттл. Джанго соглашается. Сначала герои появляются в небольшом городке, куда Джанго, к всеобщему изумлению, въезжает на лошади. Там Шульц и Джанго убивают шерифа, который на самом деле был разыскиваемым преступником.

Далее Джанго и Шульц отправляются в поместье «Большого папы» Спенсера Беннетта (Дон Джонсон), где должны находиться братья Бриттл. Джанго обнаруживает двух братьев и жестоко их убивает, а подоспевший на помощь Шульц стреляет в третьего. Увидев умения бывшего раба, Шульц делает Джанго очередное предложение: Шульц помогает Джанго найти его жену Брумгильду, а тот — ловить особо опасных преступников. Джанго соглашается. На протяжении зимы партнеры охотятся на объявленных в розыск злодеев, пока Шульц не узнает о местонахождении Брумгильды, — поместье Кендиленд, названное в честь владельца Элвина Кенди (Леонардо Ди Каприо), эксцентричного и жестокого южанина-рабовладельца. Притворяясь торговцами рабами, Шульц и Джанго приезжают в городские апартаменты к Кенди и просят его продать им бойца-мандинго (мандинго — рукопашный бой чернокожих рабов до смерти). Кенди заинтересован в сделке, так как Шульц обещает за раба приличные деньги — 12 тысяч долларов. Во время поездки в Кендиленд Шульц становится свидетелем того, как Кенди приказывает спустить собак на черного раба-бойца, пытавшегося сбежать, которого они в итоге загрызают насмерть. У дома путников встречает чернокожий раб Стивен (Сэмюэл Л. Джексон), распорядитель в имении Кенди. Когда Стивен видит «ниггера на лошади», то публично возмущается, не скрывая, что испытывает к Джанго ненависть. Договорившись о сделке, Шульц просит Кенди продать ему и рабыню Брумгильду (Керри Вашингтон), которая знает немецкий. Умный Стивен, понимая, что Шульц и Джанго приехали за Брумгильдой и не собираются покупать бойца-мандинго, говорит об этом Келвину.