Беспозвоночные в мифологии, фольклоре и искусстве - [44]
* Грейвс сообщает также что "фтиотийские мирмидонцы считали себя автохтонами, как муравьев, и выказывали такую верность законам своей жрицы, Муравьиной царицы, что представитель поклоняющихся Зевсу эллинов, вступивший с нею в брак, становился почетным муравьем" (очевидно, у них был своеобразный культ муравьев, выразившийся в их самоназвании).
*** О муравье говорится еще в одной греческой легенде: ... нимфа по имени Мирмекс, узнав, что ее подруга Афине изобрела соху, стала хвастаться, будто это ее изобретение, за что и была превращена в муравья". Но Грейвс (1992) по этому поводу пишет: "Если же Мирмекс - это эпитет матери- богини Северной Греции, то она могла утверждать, что изобрела соху, поскольку земледелие туда принесли переселенцы из Малой Азии еще до того, как эллины достигли Афин" (с. 169).
В этой легенде (как и в истории Арахны) женщина была превращена в животное, передав ему свое имя (неясно только, появился ли так первый муравей или эти насекомые су- шествовали и раньше, но еще не имели названия).
*** В некоторых стихотворениях Булат Окуджава называет себя Московским муравьем. В подтексте этого образа можно усмотреть ту же близость муравьев к людям, о которой говорилось в приведенных легендах, и сравнение большого города с муравейником.
*** Тресиддер в "Словаре символов" (1999, с.231) отмечает, что муравьев характеризуют "Прилежание, терпение, скромность, предусмотрительность. В Китае муравей символизирует порядок и неустанную службу. Его трудолюбие, представленное в Библии как добродетель, рассматривалось как нечто излишнее в индуистских и буддийских представлениях; таким об разом, он стал символом непрерывной суетливой деятельности тех, кто не сознает мимолетности человеческой жизни. В Мали муравьи считаются несущими благо творцами, созидателями ремесел строителя и ткача, и с помощью колдовства их семья могла принести плодородие; муравьеды, напротив, символизируют вред, ущерб. В Марокко муравьями кормили больных, впавших в летаргический сон, для улучшения обмена веществ".
*** Запасливость и некоторая скупость муравьев отражены в уже упомянутой басне "Стрекоза и муравей", а у персов есть сказка "Муравей и воробей", в которой осенью в роли просителя выступает воробей и получает в ответ: "Эй, дружище, ты все лето скакал да чирикал, а надо было о зиме подумать!".
*** А в сказке "Большой муравей и маленький" большой просит у маленького в долг муки, но тоже не получает, так как муравьишка не верит, что большой муравей долг отдаст ("Персидские народные сказки", 1987).
*** Когда женщины стали жаловаться на родовые муки, мордовская богиня плодородия Анге-патяй "повелела всем существам рожать раз в год; чаще должны были рожать только куры, кукушки и муравьи - поэтому они живут и питаются возле людей. Считается, что муравьиное молоко слаще пчелиного, но, по наущению Шайтана, они стали прятать его в землю: тогда Анги-патяй велела им жить и плодиться в муравьиных кучах" (Петрухин, 2003, с. 304).
Рис. 40. Муриан (Из: Энциклопедии сверхъестественных существ, 1997).
*** По представлениям коми-пермяков, муравьи относятся к разной нечисти. В одной сказке сообщается, что различные гады - ящерицы, лягушки, дождевые черви и муравьи - рождены Еги-бабой (которая соответствует русской Бабе-Яге) (там же, с. 203).
*** В удмуртской мифологии есть заговоры, с помощью которых можно наслать порчу на человека: "... сглазить человека может только тот, кто сможет вырастить листья на упавшем гнилом дереве, перецеловать птенцов 77 птиц, а также муравьев из 77 муравейников". (Но я, признаться, плохо представляю себе, как можно целоваться с муравьями). " В другом заговоре порчу может наслать лишь тот, кто сумеет прорастить 77 рябин через муравейник...” (там же, с. 254).
*** Причастны к колдовству и муравьи из африканской сказки "Как стать колдуном". Один молодой человек захотел стать колдуном и пошел в ученики к старому колдуну, обещав ему отдать за это своего богатого дядю. Колдун превратил его и себя в муравьев, они напали на спящего дядю, через нос проникли внутрь, добрались до сердца и стали сосать его кровь. После этого они стали как бы кровными братьями и, встречаясь в человеческом обличьи, здоровались мизинцами. А дядя вскоре умер от истощения ("Сын ветра", 1989).
Рис. 41. Муравьиная дружина Вольги у стен Индейского царства.
*** "Того, кому приснятся муравьи, весь день будут преследовать мелкие неприятности" (Сонник Миллера).
"Если во сне Вы наблюдали за тем, как трудолюбивые муравьи обустраивают свой муравейник, то в реальной жизни Вы своим собственным кропотливым трудом добьетесь многого. Если Вам приснилось, что Вы случайно наступили на муравейник, то наяву Вам причинит боль неосторожное слово, сказанное Вашим близким человеком" ("Сонник", Инт.).
По Куприянову, видеть муравья - много труда вложить в дело, растоптать - подрывать собственное счастье, быть укушенным — к несчастью, случайно наступить на муравейник - ждут большие тревоги, лежать на нем - заботиться о своей жизни.
По Менегетти (2003), приснившийся муравей "Указывает на разрушительное влияние, пожирающее существующую сладость жизни. Символизирует негативную психологию, основанную на психическом вампиризме".
Книга вводит читателя в мир зоологической фантастики, но не придуманной современными сочинителями, а стихийно возникшей в процессе познания нашими далекими предками окружающего мира; в сущности, в ней отражена младенческая стадия научной зоологии. Основу книги составляет Словарь, содержащий сведения о химерах и некоторых других ми- фозоях — фантастических существах из мифологии и фольклора Древней Греции, Ближнего Востока, Египта, Китая, славян и других народов, об их строении, поведении и участии в жизни людей.
Книгу можно рассматривать как занимательное приложение к нормальному курсу орнитологии. В ней собраны мифы, легенды, поверья и другие материалы, говорящие о том, как относились к птицам и какие свойства, подчас фантастические, приписывали им люди в разных странах и в разные эпохи, а также какое освещение получили птицы в художественной литературе и изобразительном искусстве. В 1-й части книги речь идет о птицах в их натуральном виде, а во 2-й — о фантастических птицах и химерах, в состав тела которых входят органы, «заимствованные» у птиц.
Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.