Беспозвоночные в мифологии, фольклоре и искусстве - [42]
*** Существует также легенда, объясняющая, почему пчела считается святой. Когда распинали Христа, цыгану- кузнецу приказали выковать 5 гвоздей и прибить ими руки, ноги и голову Христа к кресту. Но он пожалел Христа и прибил только руки и ноги, но не голову. Когда стали проверять выполнение приказа, цыган сказал, что все сделано, как надо, а на лоб Христа села пчела, которую приняли за 5-й гвоздь. "За то, что пчела спасла Христа от еще больших мучений, ее в народе называют святой. Бог дал ей право собирать нектар со всех цветов и обещал, что ее воск будут использовать для свечей. Цыганам же, в отличие от остальных людей, лгать не грех..." (там же).
*** У древних славян пчела была символом любви, так как соединяла в себе "сладость меда и горечь жала".
В карело-финском эпосе пчела участвует как полезное и даже священное животное. Традиционным и ритуальным напитком финно-угорских народов является пиво. В "Кале- вале" описано, какой трудной задачей оказалось первое изготовление пива:"... в воду кладут ячмень и хмель, но пиво никак не начинает бродить. Тогда за девять морей, на луга, где растут золотая трава и серебряные цветы, посылают пчелу. Та собирает медовую росу и возвращается назад - от капли меда пиво начинает бродить и литься через край" (Петрухин, 2003, с. 117).
Когда Вяйнянмёйнен, изготовляя первую лодку, поранил себе ногу, чтобы прекратить кровотечение, пришлось попросить пчелу принести целебные (медовые) мази. Еще ярче выражена роль пчелы-целительницы в мифе о Лемминкяй- нене. Этот герой был убит, а его тело расчленено. "Мать по частям собирает его тело, но не может оживить его. Она обращается к "птичке меда, божьей пчелке", чтобы она собрала в лугах Метсолы и Тапиолы живительного меду. Но земной мед не может оживить героя. Тогда мать посылает пчелку за девять морей, но и заморский мед не пробуждает мертвого. Тогда мать просит пчелу лететь вверх - " выше месяца, за солнце": там " в погребе у бога", "в золотых котлах богатых" хранится чудодейственный мед. Им утоляет боль сам творец мира. Мать смазывает раны сына чудодейственной мазью, и Лемминкяйнен оживает" (там же, с. 130).
А по мнению мордовцев, пчела - единственное животное, имеющее, как человек, душу. У них была богиня-покровительница пчеловодства - Нишкенде-тейтерь и пчелиный бог - Нешке-пас.
У финнов пчеле противопоставляется ядовитый шершень, эту осу они относят к злым духам Хийси. Хийси был сначала богом лесов и покровителем охотников, а после принятия христианства превратился в одного из главных злых духов. Теперь к его свите относятся вредные твари: шершень ("Пташка Хийси") и паучиха ("шлюха из рода Хийси"). (Почему паучиха получила именно такую характеристику, Петрухин не объясняет).
*** В "Славянском бестиарии" сказано, что пчела - это искра Божия в человеке, его стремление к праведной жизни, а муравьям приписывается троякое значение: предусмотрительность и благоразумие, это люди трудолюбивые, несущие свою ношу, не посягая на ношу других, и люди, твердые в вере, избегающие грехов.
*** Пчела в сновидениях имеет так же много толкований, как в символике. По Миллеру, пчела предвещает много хорошего: офицеру - послушных, дисциплинированных подчиненных, деловому человеку - рост торгового оборота, родителям - много радостей от прилежных детей. Но если пчела ужалит, - сон предвещает утрату или оскорбление, нанесенное кем-то из друзей. Если приснится, что Вас преследует целый рой пчел, то это предвещает здоровье. Особенно благоприятен сон, в котором рой преследует Вашего ребенка.
По Куприянову, приснившиеся пчелы предвещают больше плохого: видеть - неприятные известия, ловить - упорядочить свои дела, быть укушенным - небольшая денежная прибыль, быть ужаленным - сопротивление (кого кому?), роящиеся пчелы - хороший год для хлебопашцев и убыточный для других, убивать пчел — несчастья и недостатки.
*** Помимо трех уже упомянутых выше басен, в которых говорится о пауке, мухах и пчелах, у Крылова есть еще: "Медведь и Пчела" и "Орел и Пчела"; последняя из них особенно нравоучительна. Орел говорит:
Как ты, бедняжка, мне жалка,
Со всей твоей работой и уменьем!
Вас в улье тысячи все лето лепят сот: Да кто же после разберет И отличит твои работы?
Какая разница меж нами!
Когда, расширяся шумливыми крылами,
Ношуся я под облаками,
То всюду разсеваю страх..."
Пчела ответствует....
"Не отличать ищу своей работы,
Но утешаюсь тем, на наши смотря соты,
Что в них и моего хоть капля меду есть".
*** С. Михалков тоже посвятил пчеле басню "Медвежий зарок".
*** Козьма Прутков: "Эпиграмма":
Пия душистый сок цветочка,
Пчела дает нам мед взамен;
Хотя твой лоб - пустая бочка,
Но все же ты не Диоген. [20]
рухлену и сделала на боку пухлину. Коза со всего маху в дверь, и была такова!" (Афанасьев, 1983, с.48).
*** В сказочном мире часто возникает такая ситуация, при которой человек собирается убить какое-нибудь животное, но, сжалившись, отпускает его, а потом это животное выручает его из беды. В такой ситуации оказался герой сказки братьев Гримм "Храбрый портняжка"(1979). Направляясь в столицу, чтобы заняться там своим ремеслом, портняжка несколько дней шел по лесу, запасы еды у него кончились, и он сильно страдал от голода. К счастью на его пути оказалось дуплистое дерево с гнездом пчел. Только наш герой хотел полакомиться медом, как "... из улья вылетела пчелиная матка, она грозно зажужжала и проговорила: - Если ты тронешь мой рой и разоришь улей, то мы вонзим в твое тело десятки тысяч наших острых жал... Не трогай нас лучше, ступай своей дорогой, а придет время, мы тебе за это тоже сделаем что-нибудь хорошее" (Гримм, 1979, с. 284). Портной послушался и пошел дальше голодный.
Книга вводит читателя в мир зоологической фантастики, но не придуманной современными сочинителями, а стихийно возникшей в процессе познания нашими далекими предками окружающего мира; в сущности, в ней отражена младенческая стадия научной зоологии. Основу книги составляет Словарь, содержащий сведения о химерах и некоторых других ми- фозоях — фантастических существах из мифологии и фольклора Древней Греции, Ближнего Востока, Египта, Китая, славян и других народов, об их строении, поведении и участии в жизни людей.
Книгу можно рассматривать как занимательное приложение к нормальному курсу орнитологии. В ней собраны мифы, легенды, поверья и другие материалы, говорящие о том, как относились к птицам и какие свойства, подчас фантастические, приписывали им люди в разных странах и в разные эпохи, а также какое освещение получили птицы в художественной литературе и изобразительном искусстве. В 1-й части книги речь идет о птицах в их натуральном виде, а во 2-й — о фантастических птицах и химерах, в состав тела которых входят органы, «заимствованные» у птиц.
Ни для кого не секрет, что современные СМИ оказывают значительное влияние на политическую, экономическую, социальную и культурную жизнь общества. Но можем ли мы безоговорочно им доверять в эпоху постправды и фейковых новостей?Сергей Ильченко — доцент кафедры телерадиожурналистики СПбГУ, автор и ведущий многочисленных теле- и радиопрограмм — настойчиво и последовательно борется с фейковой журналистикой. Автор ярко, конкретно и подробно описывает работу российских и зарубежных СМИ, раскрывает приемы, при помощи которых нас вводят в заблуждение и навязывают «правильный» взгляд на современные события и на исторические факты.Помимо того что вы познакомитесь с основными приемами манипуляции, пропаганды и рекламы, научитесь отличать праву от вымысла, вы узнаете, как вводят в заблуждение читателей, телезрителей и даже радиослушателей.
Книга известного политолога и публициста Владимира Малинковича посвящена сложным проблемам развития культуры в Европе Нового времени. Речь идет, в первую очередь, о тех противоречивых тенденциях в истории европейских народов, которые вызваны сложностью поисков необходимого равновесия между процессами духовной и материальной жизни человека и общества. Главы книги посвящены проблемам гуманизма Ренессанса, культурному хаосу эпохи барокко, противоречиям того пути, который был предложен просветителями, творчеству Гоголя, европейскому декадансу, пессиместическим настроениям Антона Чехова, наконец, майскому, 1968 года, бунту французской молодежи против общества потребления.
По прошествии пяти лет после выхода предыдущей книги «По Фонтанке. Страницы истории петербургской культуры» мы предлагаем читателям продолжение наших прогулок по Фонтанке и близлежащим ее окрестностям. Герои книги – люди, оставившие яркий след в культурной истории нашей страны: Константин Батюшков, княгиня Зинаида Александровна Волконская, Александр Пушкин, Михаил Глинка, великая княгиня Елена Павловна, Александр Бородин, Микалоюс Чюрлёнис. Каждому из них посвящен отдельный очерк, рассказывающий и о самом персонаже, и о культурной среде, складывающейся вокруг него, и о происходящих событиях.
Произведения античных писателей, открывающие начальные страницы отечественной истории, впервые рассмотрены в сочетании с памятниками изобразительного искусства VI-IV вв. до нашей эры. Собранные воедино, систематизированные и исследованные автором свидетельства великих греческих историков (Геродот), драматургов (Эсхил, Софокл, Еврипид, Аристофан), ораторов (Исократ,Демосфен, Эсхин) и других великих представителей Древней Греции дают возможность воссоздать историю и культуру, этногеографию и фольклор, нравы и обычаи народов, населявших Восточную Европу, которую эллины называли Скифией.
Сборник статей социолога культуры, литературного критика и переводчика Б. В. Дубина (1946–2014) содержит наиболее яркие его работы. Автор рассматривает такие актуальные темы, как соотношение классики, массовой словесности и авангарда, литература как социальный институт (книгоиздание, библиотеки, премии, цензура и т. д.), «формульная» литература (исторический роман, боевик, фантастика, любовный роман), биография как литературная конструкция, идеология литературы, различные коммуникационные системы (телевидение, театр, музей, слухи, спорт) и т. д.
В книге собраны беседы с поэтами из России и Восточной Европы (Беларусь, Литва, Польша, Украина), работающими в Нью-Йорке и на его литературной орбите, о диаспоре, эмиграции и ее «волнах», родном и неродном языках, архитектуре и урбанизме, пересечении географических, политических и семиотических границ, точках отталкивания и притяжения между разными поколениями литературных диаспор конца XX – начала XXI в. «Общим местом» бесед служит Нью-Йорк, его городской, литературный и мифологический ландшафт, рассматриваемый сквозь призму языка и поэтических традиций и сопоставляемый с другими центрами русской и восточноевропейской культур в диаспоре и в метрополии.