Бесчувственность - [8]
Милва: Я, наверное, буду в Тарту. Это еще не точно, но все же…
Марко: Двадцать четвертое?
Милва: Я еще не вернусь из Тарту. Ну что ты уставился?
Марко: Прости. Первое мая — праздник. Как насчет восьмого?
Милва: Вот, бляха-муха, как все сложно. Я, наверное…. я ничего не могу обещать про выходные в мае.
Марко: Да не психуй ты, ладно. Успокойся.
Милва: Не затупывай меня.
Марко: Не затупывай? Хорошо, не буду. А что это значит?
Милва: Прерывать. Затыкать. Что ты смеешься?
Марко: Ничего, прости, просто слово смешное. Затупывать. Милва-затупышка.
Милва: Ха-ха.
Марко: Ну все-все… Успокойся.
Милва: Ты снова начинаешь?
Марко: Прости, прости, сори. Успокойся, пожалуйста. То есть я хотел сказать… Эй, кто-нибудь… Девушка, коньяк, пожалуйста. Два! In vino veritas. Хотя нет, не надо! То есть коньяк, конечно, «Ренуар». Уф! Утопим в коньяке. Нам нужен коньяк, а не слова!
Милва: Тихо, мой мальчик. Успокойся.
Марко: Не затупывай меня.
Милва: Фу ты, ну ты!
Марко: Ну, на чем мы остановились? Как насчет пятого июня?
Милва: Это суббота?
Марко: Это все одни субботы.
Милва: А, ну да. В принципе — подходит. Вот только надо уточнить кое-что.
Марко: Что?
Милва: Ну, подходит ли? Я не помню, обещала я поехать в Палтамо или нет?
Марко: Это тот самый проект с газетными киосками?
Милва: Да, можно и так сказать. Там жизнь едва теплится. И этот шум вокруг киосков помогает эту жизнь поддержать. Так что мы будем делать?
Марко: Я не хочу давить на тебя.
Милва: Нет, если подумать, то выйти замуж — это не такое уж плохое решение, особенно если…
Марко: Если что?
Милва: Особенно, если ты там, замужем, никогда не была. Что ты снова уставился?
Марко: Прости. Многим женщинам нравится, когда на них смотрят.
Милва: А мне не нравится.
Марко: Я знаю. Прости. А почему тебе не нравится?
Милва: Потому что… мне кажется, что ты ищешь во мне недостатки.
Марко: Да нет же. Я смотрю, потому что ты…
Милва: Проехали. Так что мы будем делать? Когда же?
Марко: Я готов подождать.
Милва: Ну, тогда ладно.
Марко: Вот только мой папаша, по-моему, ему не терпится.
Милва: Папаша? Твой отец? С чего вдруг?
Марко: А я откуда знаю? У него свои тараканы… Может, он думает, что лучше не затягивать… не стоит…
Милва: Ах вот оно что.
Марко: В конце концов это не ему решать.
Милва: Да уж, конечно.
Марко: Вот только…
Милва: Что?
Марко: Он собирается оплатить все расходы.
Милва: Вот, значит, в чем дело…
Марко: Ну, ты поняла, что я имею в виду. Хотя…
Милва: Что «хотя»?
Марко: Очень трогательно с его стороны.
Милва: Угу.
Марко: В общем, он хочет сам все устроить. Организовать всех этих Мендельсонов и прочее. Это его идея. В церкви Святого Йоханнеса. Он говорил что-то об игре света и тени и как там красиво в какой-то там определенный час.
Милва: Забавно.
Марко: Ну да, в некотором роде забавно. Да, и еще он говорил про казино и какой-то первоклассный ресторан на острове, про каких-то там куропаток и про жульены. Он уже видит себя во фраке, произносящем торжественную речь за столом. Он позвонил в какую-то турфирму и договорился о нашем свадебном путешествии. Ему, видишь ли, кажется, что Багамы — это слишком примитивно, и поэтому он предлагает Галапагосские острова.
Милва: А тебе не кажется, что он просто вмешивается в нашу личную жизнь?
Марко: В некоторой степени да. Но я все-таки…
Милва: Что значит «все-таки»? Какое, на хрен, может быть «все-таки»?
Марко: Эй, потише, сбавь обороты! Я «все-таки» его единственный сын. Может, у него совесть проснулась.
Милва: Совесть? С какой стати?
Марко: Ну, откуда мне знать?
Милва: Должен знать. Ты «все-таки» его сын.
Марко: Ну, может, он вспомнил, какое у меня было детство…
Милва: Послушай, Марко. Если я выйду за тебя замуж…
Марко: Почему «если»?
Милва: Хорошо, когда я выйду за тебя замуж, я хочу, чтобы между нами было все честно. Иначе я просто не смогу.
Марко: О чем это ты? Конечно, так и будет.
Милва: Почему ты хочешь жениться на мне?
Марко: Почему на тебе? Черт возьми, потому что ты моя.
Милва: Что значит — твоя?
Марко: С тобой я чувствую себя свободным. Ты не кричишь и не требуешь обещаний, как другие. Ну разве что вот только сейчас.
Милва: Тогда расскажи-ка мне о своем лучшем сексе, когда это было и с кем?
Марко: Прекрати, здесь же люди.
Милва: С кем?
Марко: С тобой.
Милва: Ты обещал, что будешь откровенным. Я не буду ревновать.
Марко: С тобой.
Милва: И когда?
Марко: Говори тише! В тот раз, когда ты фотографировала меня. Это было неожиданно.
Милва: Я увеличила одну фотографию и подарила ее твоей матери. На ней только лицо. Она сказала — ты на ней такой задумчивый…
Марко: Возможно, я тогда о чем-то думал.
Милва: О чем?
Марко: Откуда я помню. Может быть о том, как… как возбуждает… когда кто-то смотрит, словно подглядывает в глазок. Ведь в камере тоже есть линза.
Милва: Скажи, ты врал мне? Сегодня вечером?
Марко: А ты?
Милва: Я первая спросила.
Марко: Это ни о чем не говорит.
Милва: Хорошо. Будем тянуть жребий. Кто вытащит короткую спичку, тот отвечает первым.
Марко: А если я не врал?
Милва: Ложь есть всегда. Большая или маленькая.
Марко: Я тащу? Хорошо. Короткая. Это короткая?
Милва: Короткая. Ты первый.
Марко: Хорошо, хорошо. Дай мне подумать.
Пьеса рассказывает о жизненном пути знаменитого итальянского режиссера Федерико Феллини и его бессменной жены — Джульетты Мазины. Действие пьесы (построенное в виде общения и перекрестных воспоминаний героев с фрагментами фильмов) укладывается в небольшой отрезок времени — осень 1993 года — последнего года их жизни, когда Феллини и Мазина одновременно лежали в больницах разных городов — Римини и Рима. Романтический ужин сбежавших из больниц супругов ставит точку в их длинной, полной побед и обид истории.
Три вдовушки собираются раз в месяц, чтобы попить чайку и посплетничать, после чего отправляются подстригать плющ на мужних могилах.Едва зритель попривыкнет к ситуации, в ход пускается тяжелая артиллерия — выясняется, что вдовы не прочь повеселиться и даже завести роман. Так, предприимчивая Люсиль хочет устроить личную жизнь прямо на кладбище, для чего знакомится с седовласым вдовцом, пришедшим навестить соседнюю могилу.Через три часа все кончится, как надо: подруги поссорятся и помирятся, сходят на свадьбу некой Сельмы, муж которой носит фамилию Бонфиглисрано.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Семьи Фришмен и Манчини живут в двух смежных, с общим крыльцом, абсолютно однотипных домах, отличающихся только внутренним убранством. Дружат родители, дружат дети — Франко и Алисон. Семьи ходят друг к другу в гости, часто вместе празднуют праздники, непременным участником которых является бабушка Алисон и мать Мэрилин Фришмэн — Кэрол, глава крупного благотворительного фонда.Действие начинается с празднования Дня Благодарения и заканчивается ровно через год — тоже в День Благодарения. Но сколько событий произошло за этот год…Ошеломлённые дети узнают о том, что родители решили в корне изменить свою жизнь: отныне отец Алисон, Марк, будет жить с мамой Фрэнка, а мать Алисон, Мэрилин, создаст семью с отцом Фрэнка — Дино.И тогда дети решают отомстить.
Забавная история немолодого интеллектуала, который выбрал несколько странный объект для супружеской измены. Пьеса сатирична, однако ее отличает не столько символизм черного юмора, сколько правдоподобие.
Материал для драмы «Принц Фридрих Гомбургский» Клейст почерпнул из отечественной истории. В центре ее стоят события битвы при Фербеллине (1675), во многом определившие дальнейшую судьбу Германии. Клейст, как обычно, весьма свободно обошелся с этим историческим эпизодом, многое примыслив и совершенно изменив образ главного героя. Истерический Фридрих Гомбургский весьма мало походил на романтически влюбленного юношу, каким изобразил его драматург.Примечания А. Левинтона.Иллюстрации Б. Свешникова.