Берлинская лазурь - [77]

– Помню это место, – полушепотом произнес Кэрол. – Дед запирал меня здесь, когда я себя плохо вел. Кругом висели полуразделанные туши, и мне казалось, что они немного живые. Я сидел в том углу и представлял, как они встают, направляются ко мне, наваливаются и затаптывают.

– Беззаботное у тебя было детство, – отозвался Миша, – а я еще грешил на свое. Мне в деревне приходилось обезглавливать кур, которые почему-то не желали сразу умирать, а еще некоторое время бегали по двору без головы, брызгаясь во все стороны кровью.

– С коровами тоже не все так просто. От удара током они теряют сознание, и их подвешивают за ноги. А затем специальным ножом делается один точный разрез, чтобы выпустить душу и кровь. В этот момент их мышцы все еще могут сокращаться. Для слабонервных – душераздирающее зрелище. Будто они исполняют последний танец, пока кровь выливается. Тогда на помощь снова приходит электрошок.

– Вот такой? – из соседнего зала раздались треск и голубоватое сияние. Что, вкупе с незнакомым голосом, подействовало на троицу парализующе.

В свете трех смартфонных фонарей появились Лиза и мужчина, который держал ее за волосы, приставив к горлу мясницкий нож.

Первым пришел в себя Миша, и он был, похоже, единственным, кто узнал Томаса.

– Ты? Что ты задумал? Что тебе… – привычный образ веселого и добродушного хозяина кафе никак не вязался с человеком, стоявшим сейчас перед ними. Тем не менее это был он.

– Он знает, – кивком головы Томас указал на Кэрола.

Тот вышел вперед: «Ты же в курсе, что насильно оно не работает»

– А вот и проверим. Раз по-хорошему вы все равно не понимаете. Я двадцать лет ждал этого момента, следил за вами, просил, умолял. И где вы были раньше?

Раздался щелчок предохранителя, Миша достал револьвер и нацелился на Томаса.

– Отпусти ее, – приказал он.

– Ох-ох-ох, какие мы сердитые! А знаешь, насколько этот нож быстрее пули? – он прижал лезвие к Лизиной шее, выступила полоска крови. – Не советую проверять, если вам дорога эта шмара.

Он тряхнул Лизу за волосы, и она вскрикнула от боли. Кэрол повернулся назад и кивком головы и жестом подтвердил, что таки да, не стоит, убери.

– Тут с минуты на минуты будет полиция. Они ехали прямо за нами. Тебе все равно пизда, ублюдок, – вступила Катя.

– Нет. Я догадываюсь, как вы меня здесь нашли. Никакая полиция в такое не поверила бы. Это блеф, – спокойно ответил Томас. – Единственный способ выбраться отсюда вместе с нею знает только вот это вот создание, но оно валяет дурака.

– Кажется, я тоже догадываюсь, о чем он. Поцелуй Музы, да? – тихо спросил Миша.

– Откуда ты знаешь? – Кэрол в изумлении обернулся.

– Не только он следил за вами последние двадцать лет.

– Тогда ты наверняка знаешь, что случается с теми, кто обманом получает Поцелуй Музы. Последний раз мы ошиблись в 33-м. С тех пор внимательнее стали выбирать достойных.

– Достойных? Это вы, блять, решаете, да? Да кто ты такой?!.

– Ты же знаешь, кто я такой.

– Э-э-э, то есть только я тут все еще не знаю, кто он такой? – поинтересовалась Катя.

– Он, точнее он и его подруга, – Музы. Много тысячелетий они выбирают тех, кто, кхм, достоин, и что-то с ними делают. А те потом неизменно создают шедевры, которые производят впечатление на весь мир, изменяют его, поворачивают ход истории.

– Со стороны это действительно похоже на поцелуй, но на самом деле так мы просто даем благословение, прижимаясь ко лбу губами, – добавил Кэрол.

– Охренеть. Так вы ангелы?

– Не совсем. Мы – Музы. И, Томас, ты же знаешь, что я не смогу дать тебе его один, нас должно быть двое.

– От твоей сучки я уже все получил, – он достал из кармана белый кожаный чокер, перепачканный кровью, – тоже сперва сопротивлялась, но через недельку все-таки сдалась.

– Тварь, – прошипел Кэрол, сжимая кулаки.

– Ну, ты не переживай, она ж вроде как бессмертная и вроде как еще вполне жива. А вот эта куколка на бессмертную не похожа. Так что ты решил? Целоваться будем?

– Если я это сделаю, мы нарушим баланс и будет новая катастрофа.

– Ой, да ну брось, кому помешают мои милые картинки?

– Он точно так же говорил. Мол, я же просто рисую акварелью, я не собираюсь завоевывать мир, мне будет достаточно признания моей страны.

– Ну, следовательно, ты свой выбор сделал, – он занес нож над шеей Лизы.

– Подожди, – Кэрол подошел ближе. – Окей, твоя взяла, отпусти ее.

– Да сейчас, сперва целуй!

Кэрол приблизился губами к его виску и вдохнул в него маленькое облачко голубоватого светящегося дыма, которое тут же обволокло все тело Томаса, сделав его на миг полупрозрачным. Его лицо выражало высшую степень эйфории, он разжал руки, опустился на колени и слегка оттолкнул Лизу, отпуская ее в заботливые руки Кати и Миши. Они успели заметить Ви, которая из ниоткуда оказалась у Томаса за спиной и обрушила на его голову кувалду для лома костей.

– А вот тебе еще один поцелуй! – взревела она.

Его череп проломился с жутким треском. Из открытой раны на футболку хлынула кровь, превратив своими потеками надпись на футболке в слово Sad11.

– Красиво получилось, – заметила Ви, разглядывая его посмертный шедевр и убеждаясь, что Томас окончательно и бесповоротно мертв.