Берлинская лазурь - [50]

– Да уж, зря я не взглянула.

– Ничего, еще успеешь. Она тут явно будет до конца, а это еще недели две.

– ¡Dios mío! – внезапно раздался раскатистый бас прямо у них за спиной, и, кажется, Лиза уже догадалась, кому он принадлежит.

– Лео, рада снова вас видеть.

– Привет, красавица, о-о-о, то есть красавицы, – он галантно поклонился, поцеловав руку Ви, затем вплотную приблизился к Лизе, буквально прижавшись к ней, и жарко выдохнул ей в ухо: Я думал о тебе.

И тут все сложилось: запах настоящего мачо, возбуждающие рассказы Ви, загадочные улыбки ее друга, странное шоу, алкоголь и все эти разбередившие сознание и подсознание сны. Не ведая, что творит, она обхватила его ногу своими, положила ладони ему на затылок, притянула и плотоядно поцеловала в губы, выдав все свое мастерство.

– Ничего себе ты вытворяешь, – Лео пытался отдышаться. – Где ты этому научилась?

– Практиковалась с подружкой. С детства.

– М-м-м, и сколько тебе было?

– Лет семь-восемь. Мы не знали, как еще научиться, кроме как тренируясь друг на друге. Мальчиков ведь у нас тогда еще не было.

– А вы учились только целоваться? – он пристально посмотрел ей в глаза, и Лиза, поймав его взгляд и влажно улыбнувшись ответила: Не-е-ет, не только.

В этот момент она явно ощутила всю его внушительных размеров и идеальной формы мощь, натянувшую плотную джинсовую ткань. Она потерлась о него бедром и запустила пальцы под ремень. Заметившая это Ви понимающе улыбнулась и махнула рукой, мол, иди уже, развлекайся, я найду, чем заняться.

– Поехали отсюда, – еле слышно прошептал он.

Лиза молча кивнула. Она не стала спрашивать, куда.

XII

Включенный лишь на третий день, телефон так активно завибрировал уведомлениями, что на момент показалось: сейчас взорвется, завалив Лизу электронными внутренностями и затопив ненавистью всех, кто за это время пытался достучаться, дописаться и дозвониться. Она уже выспалась после марафона, но тело все еще пронзительно ныло. Впрочем, это была чертовски приятная усталость.

В голове клубился туман. Она не торопилась его развеять. Он был очень нужен, чтобы не думать и не анализировать события двух прошлых ночей. Или трех? Когда-нибудь потом, возможно, но не сейчас. Сейчас слишком рано возвращаться на землю и оценивать все произошедшее с точки зрения логики и здравого смысла. Пока ее хватило только на то, чтобы открыть маленькое окно в мир, нажав кнопку телефона, и посмотреть, скольким людям что-то от нее понадобилось.

К сожалению, их оказалось больше, чем она ожидала. Казалось, о ней вспомнили все. Помимо обязательного маминого «Срочно перезвони!» и ожидаемого рабочего «Мы ждем материал!», о ней вдруг вспомнили пара десятков друзей. Лиза даже призадумалась, не случилось ли за это время какого праздника, к которому она причастна? Но нет, до Нового года еще далеко, до дня рождения – еще дальше, а никаких широко известных профессиональных праздников на ее долю не выпадало. День переводчика чай не день ВДВ. 30-го сентября никто не купается в фонтанах, размахивая Большим Оксфордским словарем, и не пристает к прохожим с вопросом, читали ли те Шекспира в подлиннике. И даже этот малозначимый повод был почти два месяца назад. Так что Лиза, хотя и была заинтригована, опасалась читать сообщения. Люди редко так оживляются, когда случается что-то хорошее.

Первым делом она открыла сообщения от мамы. Просто чтобы сразу узнать, насколько в этот раз она плохая дочь, и перейти к более существенным проблемам. Дочерью она оказалась средней паршивости и была повинна лишь в

том, что не берет трубку и совсем забыла мать. Это допустимая погрешность, ничего нового, даже не дошло до стандартных попыток вменить в вину сам факт ее рождения и утраченные ввиду ее воспитания годы жизни. Значит, можно пока не перезванивать. Что там у нас следующее по шкале антиприятностей? Работа. Первая часть должна была быть сдана еще неделю назад. Вот там-то я точно сейчас буду очень плохая дочь. Внутренне сжавшись, Лиза нажала в мессенджере имя своей начальницы и тут же зажмурилась, увидев почти двадцать сообщений. Пять последних были набраны капслоком. Самое последнее гласило «ИНАЧЕ ТЫ УВОЛЕНА!» Она пролистнула вверх – и немедленно узнала, что крайний срок сдачи материала, точнее самый крайний-прекрайний, был назначен на вчерашнее утро. Лиза вспомнила, чем была занята в тот момент, приложила руку к наполнившемуся приятным теплом низу живота и удовлетворенно улыбнулась. Да, теперь она уволена, но поступила именно так, как поступила. И ничуть не жалела. К тому же, теперь будет еще больше свободного времени. А денег? Решать проблемы будем по мере поступления. Пока есть подушка безопасности, а дальше посмотрим. Надеюсь, это все плохие новости на сегодня? Налив себе огромную чашку горячего черного чая, она открыла сообщение Кати. Там, конечно, все было хорошо. Подруга рассказывала, что на седьмом небе от счастья, что ее избранник великолепен, что она и не думала, что так бывает, и прочая розово-сопливая фигня. «Как я тебя понимаю», – загадочно ответила Лиза, и тут же получила ответ: «Та-а-а-ак! Рассказывай, где пропадала моя развратная блондиночка?»