Берлинская флейта [Рассказы; повести] - [37]
Доставщица съезжает в овраг на заднице.
Телеграмма: «Умер отец, приезжай».
— Но мой отец дома! Вон сидит, чай пьет!
Доставщик не привез из Москвы старшей телеграфистке колбасы и теперь находится в опале.
Новая доставщица отказывается нести телеграммы в овраг в темное время.
Все воспоминания доставщика — бывшего геолога — укладываются в три слова: тайга, гнус, спирт.
Восемнадцатилетняя телеграфистка участвует в битвах за женихов. Сегодня она собирает своих подружек и едет в другой район бить соперницу.
В дни высоких государственных речей и поездок газеты запаздывают, и рабочий день почтальонов растягивается до ночи.
Макулатурщики воруют из ящиков газеты и журналы.
Мороз и ветер. Доставщик подморозил орган.
Вся жизнь в борьбе. Буквально вчера закончила борьбу за телефон, сегодня приступила к борьбе за памятник мужу. Памятник у него есть, но он ей не нравится — у других лучше.
Дверь открывает молодая заспанная женщина в ночной сорочке, соски торчат сквозь тонкую ткань. Доставщик вручает телеграмму, уходит. Идет по улице, думает о женщине. Останавливается, стоит, думает, возвращается, звонит в дверь, спрашивает, не забыл ли он здесь свой карандаш. Не забыл. Уходит.
Рябина в сахаре инея.
Многодетная телеграфистка мечтает переспать со священником.
Почтальонша спасается бегством от разъяренного мужа и прячется в красном уголке под столом.
— Почему вы постоянно перевираете мою фамилию? Я не Блантер, а Бельтер!
— Не один ли черт!
Восемнадцатилетняя телеграфистка «дружит» с пятнадцатилетним. Он ее периодически поколачивает и убегает к сверстникам: кататься на мопедах, на рыбалку, на дискотеку и т. д.
Срочная телеграмма: «Колбасу купила!»
Телеграмма с разрешением обмена на Москву. Женщина поцеловала телеграмму и заплакала от счастья.
Убит в Афганистане.
У четырнадцатилетнего сына телеграфистки дискинезия, дистрофия, сколиоз, близорукость…
— Все равно в армию возьмут — не надейся! — говорят ему в подростковом кабинете.
Телеграмма из Евпатории: «Спасибо за любовь. Иди лечись. Ты болен».
Трясущийся человек просит купить ему пузырек средства против тараканов.
Уже подсыхало и пахло весной, но тут повалил густой мокрый снег.
Поздравительная телеграмма: «Вгрызайся в жизнь. Борис, смелее, не делай часто перебор, теперь во многом будь мудрее — ты в тридцать лет уже майор!»
В общежитии глухонемых всегда все понятно, улыбки, никаких вопросов и претензий.
Телеграмма в горплодоовощторг: «Имеем возможность продать капусту соленую, арбузы соленые, кабачки соленые, помидоры соленые, огурцы соленые. Начальник Петровского ОРСа Н. Соленый».
Эта женщина очень часто заказывает переговоры, чтобы по телефону поругаться с зятем.
Поздравительная телеграмма тому, кому уже ничего не нужно.
Рай цветущего оврага.
Перестройка почтамта начинается с уборщиц, почтальонов, доставщиков, операторов и ими же, кажется, и завершается: сокращения, отмена надбавок и т. п.
Почтовая элита пришла к заключению, что горбатой уборщице можно платить двадцать рублей в месяц да и то это много.
Участки укрупняются, число доставщиков сокращается.
Ускорение на основе мелькающих ног и высунутого языка.
Здравствуй, новая жизнь!
Здравствуй, Чарли Чаплин!
Практикант
Душная летняя ночь. Багровая луна уныло смотрит на охваченный огнем и дымом металлургический завод.
В аппаратной двое: мастер и практикант. Мастер мечется между приборами и телефоном, нервничает, матерится, на ходу жует колбасу и пьет кефир, а практикант робко сидит в углу за железным столом и старательно наблюдает за действиями мастера: ведь и он когда-нибудь станет мастером, будет иметь хорошую зарплату и рано, по льготному списку, уйдет на пенсию…
Душно, жарко… запах доменного газа… гул подземных двигателей… время почти не движется…
Вдруг мастер подпрыгивает, повисает под потолком вниз головой и в таком положении производит запись в журнале…
«Неужели и этому я должен научиться?» — испуганно думает практикант.
— А ну не спать! — кричит мастер. — А ну глянь давление доменного газа!
Практикант вздрагивает, бежит к приборам, долго смотрит.
— Ну что там?! — кричит мастер. — Куда смотришь? Где у нас доменный газ, на каком щите?
Воет сигнализация, мастер выбегает из аппаратной, а практикант снова садится за дрожащий железный стол…
Душно, жарко… запах доменного газа и серы… гул подземных двигателей… треск и мигание приборных щитов… время не движется, стоит на месте…
Но вот открывается какая-то деревушка, практикант бежит по раскаленной тропинке среди серых от зноя цветов, вот и обрыв, вот и река… сейчас он прыгнет с обрыва в прохладную воду и вздрогнет от блаженства! А потом он уснет на другом берегу под гул летнего леса.
— А ну не спать! — кричит мастер. — А ну глянь давление природного газа!
Практикант вздрагивает, бежит к приборам, долго смотрит…
— Ну что там?! — кричит мастер. — Куда смотришь, баран? Где у нас природный газ, на каком щите? Выйди проветрись!
Практикант выходит из аппаратной.
Грохот, пыль, угарный газ.
Вверху, зажатая трубами, висит багровая луна, в тусклой яме мелькают фигурки рабочих.
Рядом с воем срабатывает избыточный клапан, практикант подпрыгивает от страха, и все вокруг окутывается едким дымом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новая, после десятилетнего перерыва, книга владимирского писателя, которого называют живым классиком русской литературы. Минималист, мастер короткого рассказа и парадоксальной зарисовки, точного слова и поэтического образа – блистательный Анатолий Гаврилов. Книгу сопровождают иллюстрации легендарного петербургского художника и музыканта Гаврилы Лубнина. В тексте сохранены особенности авторской орфографии и пунктуации.
![Вопль впередсмотрящего [Повесть. Рассказы. Пьеса]](/storage/book-covers/f8/f84dfe47cec735dc103cd68415e4c80788a1b14e.jpg)
Новая книга Анатолия Гаврилова «Вопль вперёдсмотрящего» — долгожданное событие. Эти тексты (повесть и рассказы), написанные с редким мастерством и неподражаемым лиризмом, — не столько о местах, ставших авторской «географией прозы», сколько обо всей провинциальной России. Также в настоящее издание вошла пьеса «Играем Гоголя», в которой жанр доведён до строгого абсолюта и одновременно пластичен: её можно назвать и поэмой, и литературоведческим эссе.Анатолий Гаврилов родился в 1946 году в Мариуполе. Не печатался до 1989 года.
Сделав христианство государственной религией Римской империи и борясь за её чистоту, император Константин невольно встал у истоков православия.
Эта повесть или рассказ, или монолог — называйте, как хотите — не из тех, что дружелюбна к читателю. Она не отворит мягко ворота, окунув вас в пучины некой истории. Она, скорее, грубо толкнет вас в озеро и будет наблюдать, как вы плещетесь в попытках спастись. Перед глазами — пузырьки воздуха, что вы выдыхаете, принимая в легкие все новые и новые порции воды, увлекающей на дно…
Ник Уда — это попытка молодого и думающего человека найти свое место в обществе, которое само не знает своего места в мировой иерархии. Потерянный человек в потерянной стране на фоне вечных вопросов, политического и социального раздрая. Да еще и эта мистика…
Футуристические рассказы. «Безголосые» — оцифровка сознания. «Showmylife» — симулятор жизни. «Рубашка» — будущее одежды. «Красное внутри» — половой каннибализм. «Кабульский отель» — трехдневное путешествие непутевого фотографа в Кабул.
Книга Сергея Зенкина «Листки с электронной стены» — уникальная возможность для читателя поразмышлять о социально-политических событиях 2014—2016 годов, опираясь на опыт ученого-гуманитария. Собранные воедино посты автора, опубликованные в социальной сети Facebook, — это не просто калейдоскоп впечатлений, предположений и аргументов. Это попытка осмысления современности как феномена культуры, предпринятая известным филологом.
Не люблю расставаться. Я придумываю людей, города, миры, и они становятся родными, не хочется покидать их, ставить последнюю точку. Пристально всматриваюсь в своих героев, в тот мир, где они живут, выстраиваю сюжет. Будто сами собою, находятся нужные слова. История оживает, и ей уже тесно на одной-двух страницах, в жёстких рамках короткого рассказа. Так появляются другие, долгие сказки. Сказки, которые я пишу для себя и, может быть, для тебя…
Пространство и время, иллюзорность мира и сновидения, мировая история и смерть — вот основные темы книги «Персона вне достоверности». Читателю предстоит стать свидетелем феерических событий, в которых переплетаются вымысел и действительность, мистификация и достоверные факты. И хотя художественный мир писателя вовлекает в свою орбиту реалии необычные, а порой и экзотические, дух этого мира обладает общечеловеческими свойствами.
Повесть — зыбкий жанр, балансирующий между большим рассказом и небольшим романом, мастерами которого были Гоголь и Чехов, Толстой и Бунин. Но фундамент неповторимого и непереводимого жанра русской повести заложили пять пушкинских «Повестей Ивана Петровича Белкина». Пять современных русских писательниц, объединенных в этой книге, продолжают и развивают традиции, заложенные Александром Сергеевичем Пушкиным. Каждая — по-своему, но вместе — показывая ее прочность и цельность.
Собрание всех рассказов культового московского писателя Егора Радова (1962–2009), в том числе не публиковавшихся прежде. В книгу включены тексты, обнаруженные в бумажном архиве писателя, на электронных носителях, в отделе рукописных фондов Государственного Литературного музея, а также напечатанные в журналах «Птюч», «WAM» и газете «Еще». Отдельные рассказы переводились на французский, немецкий, словацкий, болгарский и финский языки. Именно короткие тексты принесли автору известность.
Новая книга рассказов Романа Сенчина «Изобилие» – о проблеме выбора, точнее, о том, что выбора нет, а есть иллюзия, для преодоления которой необходимо либо превратиться в хищное животное, либо окончательно впасть в обывательскую спячку. Эта книга наверняка станет для кого-то не просто частью эстетики, а руководством к действию, потому что зверь, оставивший отпечатки лап на ее страницах, как минимум не наивен: он знает, что всё есть так, как есть.