Берлин - 45 - [80]
Стрелковые роты ведут огневой и рукопашный бой. Все офицеры в боевой цепи — и командир капитан Ф. К. Шаповалов, и начальник штаба раненый капитан Азарьян. Тяжёлая обстановка в 5-й стрелковой роте, которой командует молодой командир лейтенант Алексей Храмов. Но вот вместе с комсоргом батальона лейтенантом Солиджаном Алимовым поднимается лейтенант Фёдоров — воспитанник Бакинского морского училища, ветеран дивизии. Он ведёт всю роту в рукопашный бой. За ними 4-я стрелковая рота старшего лейтенанта Яковлева с парторгом батальона старшим лейтенантом Гвоздевым тоже поднялись в рукопашный бой. Гитлеровцы не выдержали могучего удара стрелковых рот, и батальон вновь восстановил свой боевой порядок. Сотни трупов лежат перед фронтом 2-го батальона […]
В 1052-м стрелковом полку главный удар противника направлен на роту капитана Тышкевича. В её боевых порядках стоит орудие старшины Ивана Приходько. Когда волна танков и пехоты подкатилась к позиции стрелковой роты, забушевал огненный смерч. Орудие Ивана Приходько почти раскалилось докрасна, но он бьёт и бьёт по фашистским танкам.
В огненном бою вся полковая артиллерийская батарея. От метких выстрелов старшего сержанта Кашмина горит подбитый танк. У соседнего орудия погиб весь расчёт. Сержант Кашмин начал вести огонь из двух орудий и подбил ещё три танка. Ранен капитан Тышкевич. Он отказался уйти с поля боя, от своих боевых товарищей, и продолжает командовать ротой.
Артиллеристы майора Турбина и на этот раз проявили героизм. Командиры орудий, полные кавалеры ордена Славы старшины Владимир Ткаченко, Василий Носич, Андрей Деревянко, подбили 10 немецких танков. Старшина Пётр Чиняев вступил в неравный бой с тремя танками: он подбил головной танк, остальные мгновенно дали задний ход и ушли в укрытие.
Первая мощная двухчасовая атака немцев была отбита. Потом было ещё шесть. Так прошёл тяжёлый, но полный боевой славы день 4 февраля».
Триста первая стрелковая дивизия формировалась на базе двух стрелковых бригад — 34-й курсантской и 157-й. С этими бригадами Иван Павлович Рослый держал фронт на Северном Кавказе. С ними он ликвидировал «мешок» под Владикавказом, когда в окружении оказался авангард 1-й танковой армии противника. Это было уже 3-е формирование дивизии: её пополнили кубанскими казаками, матросами, кавалеристами. Дивизия считалась одной из лучших не только в 5-й ударной армии, но на всём 1-м Белорусском фронте. Генерал Рослый ценил и полковника Антонова, и его кубанцев, доверял им самые сложные задачи.
В ходе стремительного наступления от Вислы до Одера корпус генерала Рослого за 17 суток прошёл с боями 570 километров. Это был незабываемый огненный марш по польской земле, завершившийся на правом берегу Одера, уже на территории «Старого рейха». Первой на немецкий берег переправилась 248-я стрелковая дивизия генерал-майора Н. 3. Галая. Почти одновременно с ней в районе Ной Блессина Одер форсировали полки 230-й стрелковой дивизии полковника Д. К. Шишкова[105]. Вместе с соседями они тут же начали расширять и углублять захваченный плацдарм, наводить переправы, ремонтировать взорванные мосты.
Впереди лежал, ощетинившись многослойной обороной, город-крепость Кюстрин. Бой за него длился весь февраль. Висло-Одерская наступательная операция, одна из блестяще проведённых нашими войсками на последнем этапе войны, была завершена захватом плацдарма. С него-то в середине апреля и ринутся армии 1-го эшелона на Берлин.
Висло-Одерская операция закончилась. Но для 9-го стрелкового корпуса бои, самые жестокие бои, как оказалось, только начинались.
Немцы решили ликвидировать плацдарм и превратить западный берег, до самого уреза, в неприступную крепость. Одер — последняя крупная водная преграда на пути советских войск в Германию. Это прекрасно понимали и в советских штабах. И плацдарм надо было удерживать во что бы то ни стало.
Первая и самая яростная контратака последовала ранним утром 2 февраля 1945 года и пришлась на участок, который удерживал на плацдарме 9-й стрелковый корпус. Из воспоминаний генерала Ф. Е. Бокова: «На рассвете враг после мощного налёта авиации нанёс внезапный удар в полосе 248-й дивизии 9-го стрелкового корпуса. Из района западнее и юго-западнее Ортвига на 899-й полк при поддержке 25 танков ринулось до полка фашистской мотопехоты, а на 902-й полк из района Амт-Кинитца начали наступать до двух пехотных полков с 30 танками[106]. Не выдержав натиска превосходящих сил противника, наши войска оставили занятый рубеж. 899-й полк отошёл на 4–5 километров за дамбу, а частью сил, оставив тылы и артиллерию, на восточный берег Одера. 902-й полк переместился в район Гросс-Нойендорфа и, опираясь на его строения, в упорных боях с трудом удерживал этот населённый пункт».
Из архивных документов и воспоминаний участников тех событий на плацдарме следует, что 248-я дивизия, к сожалению, пропустила первый удар. И тот факт, что противник навалился большой силой, значительно превышающей силы обороняющихся, не утешало. То, что противник бросил против группировки авангарда 5-й ударной армии, переправившейся на западный берег Одера, такое большое количество танков и мотопехоты, свидетельствовало о том, что немцы настроены решительно — ликвидировать отбитый у них под носом, в непосредственной близости от Кюстрина, плацдарм.
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
В год Полтавской победы России (1709) король Датский Фредерик IV отправил к Петру I в качестве своего посланника морского командора Датской службы Юста Юля. Отважный моряк, умный дипломат, вице-адмирал Юст Юль оставил замечательные дневниковые записи своего пребывания в России. Это — тщательные записки современника, участника событий. Наблюдательность, заинтересованность в деталях жизни русского народа, внимание к подробностям быта, в особенности к ритуалам светским и церковным, техническим, экономическим, отличает записки датчанина.
«Время идет не совсем так, как думаешь» — так начинается повествование шведской писательницы и журналистки, лауреата Августовской премии за лучший нон-фикшн (2011) и премии им. Рышарда Капущинского за лучший литературный репортаж (2013) Элисабет Осбринк. В своей биографии 1947 года, — года, в который началось восстановление послевоенной Европы, колонии получили независимость, а женщины эмансипировались, были также заложены основы холодной войны и взведены мины медленного действия на Ближнем востоке, — Осбринк перемежает цитаты из прессы и опубликованных источников, устные воспоминания и интервью с мастерски выстроенной лирической речью рассказчика, то беспристрастного наблюдателя, то участливого собеседника.
«Родина!.. Пожалуй, самое трудное в минувшей войне выпало на долю твоих матерей». Эти слова Зинаиды Трофимовны Главан в самой полной мере относятся к ней самой, отдавшей обоих своих сыновей за освобождение Родины. Книга рассказывает о детстве и юности Бориса Главана, о делах и гибели молодогвардейцев — так, как они сохранились в памяти матери.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Поразительный по откровенности дневник нидерландского врача-геронтолога, философа и писателя Берта Кейзера, прослеживающий последний этап жизни пациентов дома милосердия, объединяющего клинику, дом престарелых и хоспис. Пронзительный реализм превращает читателя в соучастника всего, что происходит с персонажами книги. Судьбы людей складываются в мозаику ярких, глубоких художественных образов. Книга всесторонне и убедительно раскрывает физический и духовный подвиг врача, не оставляющего людей наедине со страданием; его самоотверженность в душевной поддержке неизлечимо больных, выбирающих порой добровольный уход из жизни (в Нидерландах легализована эвтаназия)
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.