Берлин - 45 - [129]

Генерал Антипенко не раз повторял своим слушателям, что Берлинская операция — необычная операция: «Здесь противник с фанатическим упорством дрался за каждый квартал, улицу, дом, даже этаж и лестничную клетку». И снова приводил цифры статистики. Расход боеприпасов в период Висло-Одерской операции на один погонный километр, отбитый у противника, составлял 250 тонн, а в ходе Берлинской — 2000 тонн; расход горючего всех видов — 333 тонны и 1430 тонн соответственно.

Такими же были и людские потери.

Задержка на Зееловских высотах. Потом рывок вперёд. Снова остановки на промежуточных рубежах. Берлинские кварталы.

Тылы были придвинуты вплотную. И постоянно двигались за наступающими войсками. Осуществлялся подвоз. Забирали раненых. Организовывали пункты сбора для военнопленных.

Наступление совпало с разливом рек. Некоторые мосты, возведённые бригадами сапёров под обстрелом немецкой артиллерии между Вислой и Одером, были подтоплены. Возникла угроза разрушения железнодорожных мостов через Вислу у Демблина и Варшавы. «Тревожное это было время! — вспоминал генерал Н. А. Антипенко. — Железнодорожные и автомобильные мосты в полосе 1-го Украинского фронта уже были полностью или частично снесены льдом; вся армада обломков, скованных льдом, продвигалась вниз по течению, угрожая мостам 1-го Белорусского фронта. Мосты эти восстановлены были на временных опорах, которые, конечно, не могли противостоять такому натиску льда. Надо было спасать мосты, иначе весь фронт оказался бы отрезанным на 10–15 дней от центральных баз снабжения. Военный совет учёл всю серьёзность создавшегося положения. Мне было поручено выехать вместе с начальником военных сообщений фронта и начальником железнодорожных войск в район Варшавы и принять самые решительные меры для спасения мостов.

Перед тем как выехать на Вислу, я попросил А. В. Хрулёва выслать самолётом в Варшаву учёных специалистов-мостовиков. Прибыв в Варшаву, я встретился с ними. Состоялась короткая консультация учёных и практиков на берегу Вислы, непосредственно у Варшавского моста.

Широкая и, казалось, спокойная река таила в себе огромную разрушительную силу. Считаные дни оставались до полного вскрытия льдов в этом районе. А выше Демблина уже начался ледоход. Важно было спасти в первую очередь Демблинский железнодорожный мост, находившийся выше по течению; в этом случае меньшая опасность угрожала бы и Варшавскому мосту.

Спасение мостов вылилось в грандиозную операцию. Невиданный героизм проявили железнодорожные войска и специальные формирования НКПС. В районе Демблинского моста находился в то время мостопоезд № 13. Его начальником был тогда инженер-полковник И. Л. Москалёв; он обнаружил редкую находчивость, предложив создать ледовые коридоры для пропуска раздробленных льдин сквозь пролётные строения мостов, иными словами, бороться со льдом с помощью льда. Эта остроумная выдумка оказалась очень полезной. Для дробления надвигающихся «айсбергов» мы призвали на помощь авиацию и сапёров. Авиация вела непрерывную бомбёжку громадных льдин ещё на дальних подступах. Тяжёлые мостовые фермы, сорванные со своих мест в полосе 1-го Украинского фронта где-то в верховьях реки и угрожавшие нашим мостам, под воздействием авиабомб и сапёрных фугасов превращались в щепу и беспрепятственно проходили между опорами.

Весьма оригинальным методом спасали Варшавский железнодорожный мост. С разных точек он был привязан к обоим берегам тросами, по 4–5 ниток в каждую сторону. Поверх моста поставили около 100 платформ, гружённых булыжником, чтобы повысить устойчивость опор, а также уменьшить вероятность разрыва мостового настила.

В наиболее критический момент лёд так надвинулся на этот мост, что образовался прогиб в центре его — нечто вроде полудуги, вогнутой в направлении течения. Поезд, стоявший с камнями на мосту, растянулся и, казалось, вот-вот разорвётся. Замечательно, что и это положение, близкое к аварии, не вызвало нервозности, не повлекло за собой необдуманных действий или отчаяния — авиация и сапёры планомерно продолжали своё дело. Более трёх суток длилась эта борьба со стихией. Мосты были спасены».

Одновременно с этим пришлось строить мост через Одер у Кюстрина, чтобы перебросить на плацдарм артиллерию поддержки пехоты 5-й ударной армии. Немцы контратаковали крупными силами при поддержке танков, и стрелковым ротам приходилось отбивать танковые атаки гранатами. Строили мост под непрерывным воздействием артиллерии и авиации противника. За неделю мостостроители потеряли убитыми 163 человека и 38 человек утонувшими, ранеными — 186 человек. Переброска к Кюстрину тяжёлой техники и вооружения была оплачена большой кровью. Но плацдарм удалось удержать, а впоследствии расширить, и он стал местом сосредоточения войск ударной группы 1-го Белорусского фронта для прыжка на Берлин.

Двадцать пятого апреля, когда войска фронта ворвались в Берлин, им на помощь для проламывания стен и бетонных укреплений прибыли орудия большой мощности с расчётами и достаточным запасом снарядов. Их быстро разгрузили с платформ первого эшелона, прибывшего на станцию Берлин-Лихтенберг. Спустя несколько часов орудия уже крушили немецкую оборону непосредственно в городе. Генерал Н. А. Антипенко доложил маршалу Жукову срочной телефонограммой: «Небо — Военному совету. Докладываю: сегодня 25 апреля в 18.00 по участку Кюстрин — Берлин открыто движение поездов до станции Берлин-Лихтенберг. Антипенко, Червяков, Борисов». Из штаба фронта тут же ответили: «Молодцы. Жуков. Телегин». Теперь боеприпасы, топливо и продовольствие начало поступать непосредственно в Берлин.