— Черт возьми, неужели это…
Тим умолк, подыскивая подходящие слова. Его лицо исказилось. Он хватал воздух ртом, как рыба, захлебывался от обиды и злости, от глупой беспомощности, от сознания того, что уже ничего нельзя вернуть, что все уже случилось…
Резко прозвучал голос Семена:
— Можно считать установленным, что на этой планете белых зверей практически не осталось. Мы можем двигаться обратно. Но сначала я передам кое-что на корабль.
Он включил передатчик. Тим услышал его слова и понял: на корабле удивятся, но рекомендации выполнят. Семен просил немедленно всей команде и подручным автоматам начать сбор семян и сока кустарника лыху.
Тиму хотелось спросить, зачем они нужны в таких количествах, но он промолчал и принялся помогать Семену укладывать скелет белого зверя, готовить его для транспортировки.
— Челюсти у них в точности, как у земных грызунов, — заметил он. — Только увеличенные во много раз…
— Ничего удивительного, — откликнулся Семен. — Когда их предки находились в биоспутнике, они назывались белыми мышами…
Его кадык дернулся несколько раз. Он повторил:
— Да, да, белыми лабораторными мышами! Генетики вывели чистейшую породу!
— Это был тот самый биоспутник, который утащила комета? — спросил Тим. Он бы предпочел не спрашивать, но необходимо было выяснить все до конца.
— Да. Она притянула его и увела за собой, как бычка на веревочке…
Тим видел: губы Семена пересохли, он то и дело облизывает их. Пытаясь хоть чем-то утешить товарища, Тим сказал:
— Путешествие с кометой могло вызвать мутацию…
— Нет, — отрубил Семен. Он не признавал подачек. — Сюда прибыла чистая порода, та самая пресловутая «ЧП-1». С нее все и началось…
Его глаза блестели двумя стальными шариками, отражающими свет и не пропускающими его внутрь. Брови, застывшие и напряженные, казались двумя стрелами, уже наложенными на тетиву. Тиму припомнилось: у Семена был кодекс правил для себя. И одно из них звучало так: «не избегать ответственности». Этот кодекс, он не навязывал никому, кроме себя…
А Семен вспоминал, как однажды Евгений сказал: «Эта порода мышей хороша еще и тем, что размножается в три раза интенсивнее любой другой. За время полета спутника сменится по меньшей мере четырнадцать поколений, каждое из которых будет находиться в космосе на три недели меньше предыдущего. Мы сможем выяснить с большой точностью, что значит эта разница для воздействия космического излучения на мозг животных. Тогда я отвечу на твой вопрос о психических сдвигах у некоторых космонавтов на дальних рейсах…» И еще звучали в его ушах слова Евгения: «То, что остается после нас, — это и есть наша истинная цена, наша суть, то есть мы сами…»
* * *
Корабль сел на космодром искусственного спутника. Подъемник принял металлическую сигару капсулы в упругие объятия и опустил на нижний ярус. На этот раз, нарушая субординацию, Семен первым вышел из капсулы. Он поздоровался с диспетчером и, глядя на его золотые нашивки, спросил:
— Ну что там, на Земле?
— Вы уже знаете? — удивился диспетчер. — Но каким образом?
— О чем это вы толкуете? — спросил астронавигатор. — Что случилось?
— На Земле появились какие-то белые звери, — ответил диспетчер. — Рассказывают, они…
— Мы привезли средство против них, — перебил его Семен. — Необходимо срочно доставить его на Землю.
