Белое Пламя - [58]

Конь опустился на колени, и Карина с опаской залезла на его спину позади Алена. Маг слегка толкнул его коленями, мысленно попросив быть поаккуратнее с ценной ношей. Конь фыркнул и сорвался с места на бешеной скорости... Впрочем, очень плавно.

Через десять минут они были в лагере. Ален спрыгнул со спины даже не запыхавшегося скакуна и подал матери руку. Они быстрым шагом вошли в домик, Карина мельком глянула на Арэна и велела сыну принести тёплую воду, мыло и чистое полотенце. Всё это маг сообразил за минуту, вскипятив и остудив воду до приемлемой температуры лёгким касанием.

Когда Ален вошёл в комнату, женщина строго допрашивала заплаканную Василису. Вымыв руки, мать велела Алену найти самый острый и тонкий нож, который только есть. Парень, коротким заклинанием заточив и продезинфицировав свой нож, протянул его матери. Карина разрезала бинт на голове эльфа, попутно раскритиковав перевязку.

Маг притих в углу, напряжённо прислушиваясь к словам матери.

- Треснута кость, - бормотала женщина себе под нос, осторожно ощупывая и осматривая голову эльфа. - Хоть бы гематомы не было... Обширное повреждение правой височной доли.

Итог был неутешительный. Череп у эльфа треснул, и мозг был повреждён. Также не выдержали удара и треснули три шейных позвонка, двигаться ему было строжайше запрещено. Лёгкие были на треть заполнены водой. Да ещё и банальное обморожение. Стрелок имел все шансы не протянуть долго или навсегда остаться калекой.

Василиса всхлипывала в одном углу комнаты, маг стоял в другом, привалившись к стене. Ноги отказывались держать. Как живо перед ним встала давняя картина: жутко израненный Анжей с его ножом милосердия в сердце! И, как напоминание, тот самый нож милосердия в руках его матери.

Ален оторвал пустой взгляд от своей руки, отлепился от стены, подошёл к матери и встал перед ней на колени, глядя в строгие карие глаза.

- Мама, - прошептал он, - ты смогла спасти мне жизнь, когда у меня была порвана артерия. Пожалуйста, спаси его... Смерти ещё одного брата я пережить не смогу. Они все умерли, мама. Леон - у меня на глазах. Я смотрел и ничего не мог сделать, не мог остановить его самопожертвование... самоубийство. Он умер, чтобы мы могли победить. А Анжей... - Маг обхватил голову руками. - Анжея я убил сам. Нашёл смертельно раненого, даже не знаю, как он ещё дышал... и добил. Ещё я убил Кира, Кайри, Леру, Криса... Полсотни имён, мама. Полсотни верных друзей. Если умрёт и Арэн... - Он замолчал.

Карина молча смотрела на сына. Такой родной и такой чужой одновременно...

- Хорошо, - кивнула она. - Но у меня не хватит сил вылечить его полностью.

- Бери мои. - Ален с улыбкой протянул ей руки. - Хоть все.

Карина с нежностью коснулась щеки стоящего на коленях волшебника.

- Я сделаю всё, что смогу.

Ален поднялся на ноги и оглянулся на притихшую в углу девушку.

- Иди отдохни, Василёк. Дальше мы сами справился.

Девушка отчаянно замотала головой.

- Тебе нужно поспать, солнышко. Можешь лечь в моей каморке, если не хочешь быть далеко.

Василиса некоторое время переводила взгляд с Алена на Карину и обратно.

- Нет, я пойду к себе, - в конце концов решила девушка. Ален не зря пристроил к лазарету ещё одну комнатку, уютную и тёплую. - Позови меня, когда всё закончится.

Маг кивнул, и Василиса ушла.

- Помоги мне, малыш, только осторожно.

Карина расстегнула пуговицы на тёплой рубашке эльфа и подозвала Алена.

- Его нужно раздеть и положить на левый бок. Только очень осторожно, одно неверное движение - и шею мы ему доломаем. Позвоночник в очень плохом состоянии.

Маг содрогнулся от слов матери и дальше обращался с другом, как с хрупкой фарфоровой куклой.

Карина положила свёрнутое валиком одеяло под голову эльфа и убрала в сторону его роскошные белые волосы. Жестом попросив Алена подать ей сумку, она достала оттуда бутылёк с прозрачной маслянистой жидкостью и, немного капнув на кусок стерильного бинта, аккуратно протёрла шею Арэна вдоль поврежденных позвонков.

- Начнём с позвоночника. Очнуться сейчас он не должен ни в коем случае. Любое движение, даже глубокий вздох, его убьёт.

Ален кивнул. Он был готов. Высокая степень контроля требовала высочайшего сосредоточения силы и воли. Каждое движение эльфа, каждый его вдох, каждый удар сердца - всё должно быть под жесточайшим контролем...

Василиса сидела у камина, завернувшись в тёплую шаль, и рассматривала два предмета, лежащие перед ней на столике. Венок и диадема. Венок неземной красоты, изящной вязью сплетенный из светящихся солнечных лучей, всегда тёплый и такой нежный, был бы к лицу самой изысканной принцессе. Диадема из мифрила, переплетенная цветами тончайшей ковки и украшенная сапфирами, была бы к лицу королеве.

Вручены эти две короны были по-разному. Одна - со смехом надета ей на голову, другую надевали с восхищением и трепетом.

Две пары глаз. Одни - синие, как два океана, иногда лучистые, но чаще прищуренные, словно выискивающие врага. Вторые - зелёные, как изумруды, настороженные, но тёплые - видели больше, чем поверхность, они видели душу.

Две пары рук. Одни - умело перебирающие струны, чуткие и тонкие, но твёрже стали и смертоноснее клинка, вечно затянутые в перчатки. Другие - ловкие и сильные, но трепетно нежные, быстрые, но осторожные...