Беллини - [10]

Винченцо подружился с талантливыми воспитанниками Колледжа — Николой Форназини из Бари, Франческо Стабиле из Потенцы и братьями Риччи — Луиджи[14] и Федерико[15], неаполитанцами. Братья, особенно Луиджи, были живыми, озорными, точь-в-точь — уличные мальчишки.

Из недавних выпускников Колледжа с особым восхищением говорили о Франческо Саверио Меркаданте[16] из Апулии, чья первая опера «Апофеоз Геракла» была поставлена в театре Сан-Карло как раз в январе этого, 1819 года, а теперь, еще не покинув Колледж, молодой композитор работал над другой оперой, для театра Нуово. На Меркаданте возлагали большие надежды.

Винченцо с уважением, даже с восхищением смотрел на товарищей, которые ушли намного вперед в освоении музыкальной науки, и к этим чувствам примешивалась также некоторая горечь. Если бы он, начавший писать музыку в пять лет, мог в свое время пройти регулярный курс или попал в Неаполь намного раньше, то уже заканчивал бы обучение. Но нужно было подавить досаду и бороться — иными словами, заниматься как можно упорнее, чтобы побыстрее нагнать упущенное время. И он был рад, что в наставнике Джованни Фурно нашел «своего маэстро», чутко и тактично подошедшего к нему, и был благодарен ему за это.

Репетитор Винченцо Карло Конти также заботливо отнесся к новому ученику. И самое главное, он почувствовал, что перед ним исключительно музыкальная натура, правда, действующая скорее по инстинкту, нежели по науке. Конти понял, что этот ученик способен быстро усвоить все необходимое, а главное, горит желанием сделать это как можно лучше. Упорство в достижении цели буквально пригвождало его к столу в урочное и неурочное время.

Беллини тоже полюбил своего «маэстрино» не только за его обширные знания, но и за удивительно тонкое, можно сказать, изысканное чувство такта, которое никогда не позволяло тому выказывать свое превосходство, что могло бы унизить обучаемого им товарища. И Винченцо был настолько признателен Конти за его благородство, что позднее, встречаясь с ним, называл его не иначе как «мой дорогой маэстро».

1820 год Беллини встретил облаченным в форму Колледжа — длинный сюртук из светло-голубого сукна, с черными шелковыми нашивками. В нем молодой катаниец выглядел стройным и изящным юношей.

В январе 1820 года был проведен годичный экзамен, которого все ждали со страхом: он должен был решить судьбу каждого из учеников — кто из них будет оставлен в Колледже, а кого отчислят. Это был строгий экзамен, где оценивались результаты учебы воспитанников младших классов. Беллини тоже предстал перед комиссией, в которую входили не только преподаватели Колледжа, но и музыканты, «пользовавшиеся глубочайшим уважением в городе», специально приглашенные на экзамен. Испытание Винченцо выдержал блестяще и в качестве вознаграждения за успехи получил право продолжать учебу бесплатно. Это была первая победа Беллини. И хорошая новость, какую он мог сообщить родным: те самые 36 унций, что он получал ежегодно от муниципалитета Катании, могут теперь помочь семье.

Пока у Винченцо оставались деньги, он решил тотчас же приобрести инструмент. Неважно, купит ли он клавесин или небольшое пианино, главное, инструмент будет принадлежать только ему, и он сможет, поставив его в отдельной комнате, в полном одиночестве «отводить душу». Работать в постоянном окружении других учеников ему не доставляло никакого удовольствия. В его душе жило нечто такое, что он не в силах был держать в себе, — какой-то таинственный голос, который не переставал напевать ему одну мелодию за другой.

Теперь его размеренная жизнь в Колледже иногда прерывалась небольшими развлечениями вместе с Флоримо. Чаще всего молодые люди посещали неаполитанскую семью Андреана, многочисленных членов которой Беллини охотно упомянет потом в письмах из Милана. Это была патриархальная семья, где юноши, должно быть, находили теплую, спокойную и сердечную обстановку, напоминавшую им родной дом.

IV КОНТРАПУНКТ, ПОЛИТИКА И МАЛЬЧИШЕСКИЕ ВЫХОДКИ

Единственная политическая авантюра, в которую был замешан Беллини, началась именно в 1820 году, в июле, когда народ Неаполя ликовал, полагая, что вырвал у Бурбонов конституцию и может рассчитывать на защиту нового правительства. «Новолунием свободы» назвал этот период Флоримо, вспоминая в возрасте 80 лет события молодости. Чтобы лучше понять, что случилось тогда с Беллини, нужно вписать этот эпизод в хронику всего исторического периода.

События тех лет хорошо известны. 2 июля 1820 года два королевских офицера вывели свои кавалерийские отряды из расположения войск в Нола и двинулись к Авеллино, где присоединились к большому отряду революционной армии. В ответ на призыв «Король и конституция!» повстанческое движение в несколько дней охватило другие провинции Королевства Обеих Сицилии. Вождем восстания стал Гульельмо Пепе, генерал в армии Иоахима Мюрата и член тайного общества карбонариев, которое готовило это движение.

Король, видя, что к восставшим собираются примкнуть и остальные его войска, в ночь с 6 на 7 июля «по собственной доброй воле» даровал своему народу желаемую конституцию, после чего заболел «дипломатической» болезнью и передал власть своему сыну Франческо, герцогу Калабрийскому.